У нее вырвался крик, прежде чем она успела замереть в дверях, держась за ручку. Сердечный ритм сбился. Ее мозг не мог переварить, что она увидела. Орла не знала, что делать, кинуться к Шоу или просто не двигаться. Все было красным. Неужели поздно? Наконец она начала приходить в себя: это оказалась лишь краска, размазанная на холсте. Шоу сидел на полу, прислонившись к стене рядом со шкафом. С дробовиком во рту. – Шоу? Малыш? Ее голос дрожал. Орла на цыпочках подошла к нему, боясь каждого своего шага, будто шла по битому стеклу. Шоу не смотрел на нее, но из его глаз струились слезы. Когда Орла подошла ближе, он протянул руку, другой все еще не отпуская ружье. – Прости… прости… я пыталась понять… все это, – начала она. – И мне жаль, что у меня не получилось. Пожалуйста, ты нужен нам, ты нужен мне, я люблю тебя! Она упала на колени, плача, боясь подойти ближе, сжав руки в кулаки, борясь с желанием дотянуться до оружия, чтобы вырвать его из рук. Шоу покачал головой, все еще не отпуская губами ствол ружья. – Мы все исправим – я помогу тебе все исправить, – умоляла Орла, дотронувшись до него, все еще на коленях. – Ты ни в чем не виноват. Я знаю, как сильно ты старался, но о том, что сейчас происходит, знать не мог… После непродолжительных уговоров Шоу сдался. Начав рыдать, он опустил ружье, Орла тут же выхватила его. Отложила оружие в сторону, обняла мужа и позволила выплакаться. – Ты не виноват, – повторяла она снова и снова. – Мы все очень сильно тебя любим, мы с тобой, мы со всем разберемся, ты и я, мы команда и всегда были командой… Она почувствовала всю тяжесть его поражения, когда Шоу позволил его обнять. – Убери его, – скулил муж, отвернувшись от нее. Решив, что он имеет в виду ружье, Орла встала и, направив дуло вниз и в сторону, с трудом разрядила его, как это делал Шоу дома у Уокера. Слезы застилали глаза, пока она вынимала неиспользованные патроны. Орла до последнего надеялась, что он в отчаянии забыл зарядить оружие и все равно не смог бы покончить с собой. Но нет. Если бы она не проснулась. Если бы она не спустилась… Руки сильно дрожали, пока она запирала ружье в шкафчике. Орла закрыла дверцу и прижалась к ней спиной, не зная, что вероятнее – что ее муж передумает, оттолкнет ее и закончит начатое, или что ружье обладает сверхъестественной способностью, поэтому выползет само и покончит с ними. – Вот так. Дело не было закончено, не могло быть закончено, пока она не увезет отсюда всю свою семью. Но сейчас все в порядке. Только что они пережили худшее, что могло случиться. Вот как теперь они жили, по моменту – по секунде – за раз. По-прежнему сидя на полу, Шоу вытер лицо о рукав футболки и посмотрел на нее так, будто до этого был не здесь. – Что ты делаешь? – Я убрала его. – Ох, Орли, все не так просто. – Его голова с глухим стуком ударилась о стенку. – Ты не понимаешь. – Нет. Не понимаю. – Она села перед ним на пол, скрестила ноги и сжала его руку. – Пожалуйста, помоги мне понять. Из него вылилось все, что он копил с тех пор, как они приехали. – Сначала я думал… думал, что оно помогало мне рисовать. Знаю, это звучит глупо, но я решил, что нашел свою музу. Это нечто… Не знаю, что это за хрень, Орли, но она начала меня пугать. – А Орлу пока пугали его слова. Стальные пауки сотнями тоненьких ног щекотали ей кожу. – Эта чертовая муза чего-то хотела. Я знаю, что был прав – все дело в этом месте. В умерших. Но не думал разбираться дальше, просто хотел, чтобы все прекратилось. Мне нужна была дверь и способ ее закрыть. – Это ты пытался сделать? Закрыться от нее? – спросила Орла осторожно. Возможно, на самом деле он хотел не убить себя, а заставить замолчать то, что слышал? – Нет, это было нечто большее, – возразил он. – Кто-то, что-то… нуждалось во мне. Я не мог его впустить. Оно хотело попасть в меня. И все давило на мое сознание… Внутрь, внутрь, внутрь, говорило оно. Как я мог его впустить? Оно так меня напугало, Орли, так сильно напугало. Что, если я не смогу его остановить? Я не знал, кем стану – чем стану, – если оно проникнет в меня. Я все твердил в голове: «Нет, уходи, оставь меня в покое!» Оно больше меня, сильнее. Чего оно от меня хочет? И если я проиграю, если оно меня получит… Думаю, снег стал одним из способов этого добиться. И вот я в ловушке. Оно до меня добралось. И я больше не я… Что, если я покалечу тебя или детей? Я не мог рисковать, я боялся, что перестану быть собой и сделаю что-нибудь с тобой, или с Тигрой, или с Бин… Орла потрясенно молчала. Слова были простые, но она не могла осознать их. Ее муж думал, будто что-то пытается в него вселиться? Что может навредить кому-то из них? И эта попытка самоубийства была жертвой, чтобы спасти их от того, чем он боялся стать? Сучье место. – Мы выберемся отсюда. – Она прижалась к Шоу и обняла крепче. – Утром. Наденем снегоступы. Спустимся хотя бы на дорогу, посмотрим, все ли расчистили. Шоу кивнул: – Я не хотел тебя подводить… – Ты и не подвел. Даже не смей так думать. Посмотри, что ты готов был сделать, чтобы нас спасти… Неважно, может ли она понять эти жуткие голоса, которые метались у него в голове. Главное, что она верила ему: здесь что-то происходит. Разжигая безумие в их сознании. И Шоу пытался их обезопасить единственным способом, который он знал. – Идем. – Она встала и потянула мужа за собой. – Прости. За то, что перевернул наши жизни вверх дном. Мне просто хотелось приключений, шанса сделать что-то свое. Я правда считал… – Я тоже этого хотела. И у тебя точно все будет – и приключение, и все, чем ты хочешь заняться. Она обхватила его за талию, поддерживая. Тело Шоу будто окаменело, и Орла не понимала, как заставить его двигаться. Она не потрудилась выключить свет, пока они поднимались наверх – какая разница? Счет за электричество был ничем по сравнению с убытком, который они понесут от дома. Как только получится, нужно всей семьей отправиться в Питтсбург. В доме ее родителей было больше места, чем в доме Уокера и Джули. Дети могут занять ее старую комнату, а они с Шоу побудут в комнате для гостей. Она так давно не жила у своих родителей! Но это было убежище, в котором они нуждались. Держа Шоу за руку, она вела его вверх по лестнице. Ступеньки скрипели у них под ногами, и когда оба поднялись на самый верх, Орла заметила Элеанор, стоящую у двери своей команты. – Что такое? – прошептала она. – Папе плохо. Лицо дочки скрывала тень, но Орла видела, как Бин повернула голову, рассматривая папу, пока он проходил мимо. – Милая, не о чем беспокоиться. Возвращайся в постель. Утром будем отсюда выбираться. – Выбираться? Куда? – Подальше. Она нагнулась и поцеловала Элеанор Куин в лобик, прежде чем мягко подтолкнуть к спальне. Но когда Орла подошла к собственной двери, дочка выглянула в коридор, наблюдая за ней. – Иди спать, – снова сказала ей Орла. – Это не так-то просто, – ответила Элеанор Куин. – Просто закрой глаза. Представь, что ты пишешь алфавит, медленно выводя каждую букву. – Нет. Ты не понимаешь… Оно хотело, чтобы мы оказались здесь. И оно с нами еще не закончило. – С этими словами девочка вернулась к себе в комнату и закрыла дверь. Орлу начинало тошнить. От нее ускользало понимание происходящего. Только Тайко пока, кажется, не бредил. Что ж, однажды она почувствовала свое великое предназначение танцовщицы и кормилицы семьи. Теперь Орла была нужна им в другом качестве. В качестве спасительницы. 22 Это стало до боли знакомой привычкой. Пробуждение. Шок от чего-то снаружи, чего-то нового и странного. Проверка остальных членов семьи. Орла и Шоу стояли в тапочках бок о бок на крыльце, кидая друг другу взгляды, говорящие «какого черта». Или они привыкли к температуре, или… стало теплее, выше нуля. С карниза капала вода, шлепаясь и брызгая на провисшие перила крыльца. Но одной теплой ночью объяснить таяние было нельзя. А во дворе… таял ли снег на самом деле? Орла использовала бы фразу «вернулся к тому уровню, на котором находился». Снег снова лежал небольшими сугробами. Минус остатки снежного дракона. Это было чудо, и теперь она поняла, что чувствовал Шоу, когда увидел северное сияние. Все это казалось ужасно неправильным. И невозможным. – Видишь? – прошептала она мужу. – Все будет хорошо. По крайней мере, они могли спокойно уйти. Шоу стоял в оцепенении, пока они все рассматривали: идеальные полтора фута снега, оставшиеся во дворе, вода, капающая из водостоков. Тайко, как обычно, так и не понял, насколько было невероятно то, что они видели. Но не Элеанор Куин, которая взяла Орлу за руку. – Ничего не затопило. – А? – Орла опустила взгляд на испуганную дочку. – Если бы он растаял так быстро, нас бы затопило. Так ведь бывает.