10. Бекетт 3 декабря На следующее утро, выйдя из наполненной паром ванной, я обнаружил, что на кухне меня снова ждет кофе. Было всего двадцать минут шестого, но Зельда уже сидела за столом и самозабвенно черкала что-то на бумаге, закутавшись в толстовку и шарф. – Тебе нужно так рано идти на работу? – спросил я, наливая кофе себе в чашку. – Нет, но мне больше не спится. Я видела несколько странных снов подряд и проснулась с кучей новых идей. Пока не знаю, что с ними делать, но это уже хоть какое-то начало. Она коротко улыбнулась мне и вернулась к своим скетчам. Я чувствовал, что ночной разговор повис между нами, словно странный, тяжелый сгусток общей энергии, который не мог определиться, исчезнуть ему или остаться. Мы стали ближе, изливая друг другу свою боль в темноте, но свет дня стремился развести нас в разные стороны. Я выпил кофе, схватил протеиновый батончик и пошел к двери. – Поблагодари за меня кофейную фею! – крикнул я с порога. – И удачного первого рабочего дня! Зельда обернулась, сидя на стуле с прижатыми к подбородку коленками. – Тебе тоже хорошего дня, – сказала она, слабо улыбнувшись. Сейчас, с другого конца квартиры, она выглядела очень маленькой и хрупкой. На меня снова накатила волна сожаления из-за того, что ночью я не подобрал правильных слов, чтобы ее утешить. Видимо, я пялился на нее на мгновение дольше, чем полагалось. Зельда медленно опустила очки на нос и скосила глаза так, чтобы они самым пугающим образом начали смотреть идеально друг на друга. Я рассмеялся. – Это было жутковато. – Кыш! – сказала она, возвращаясь к работе. – Иди, а то опоздаешь. Я улыбнулся себе под нос. Улыбка не сходила с моих губ, пока я спускался по лестнице и выходил из двери подъезда. А потом я в первый и, вероятно, последний раз в жизни порадовался тому, каким холодным был нью-йоркский воздух в пять тридцать утра. Он послужил хорошей заменой пощечине, которую мне сейчас было не от кого получить. Ты слишком сближаешься с ней, и сам это понимаешь. Я сел на велосипед и поехал к станции метро Клинтон-Вашингтон Авеню. Стоя в забитом людьми вагоне, я снова и снова возвращался мыслями к Зельде. К нашему разговору. К ее боли, а потом к своей. А еще я вспоминал то, как она улыбнулась, прежде чем уснуть… Я чуть не пропустил свою остановку. Курьерская служба «Аполлон» базировалась в маленьком, тесном кабинете в районе Ту-Бриджес на Манхэттене; на полу лежал ковролин, испещренный полосками грязи от сотен велосипедных колес. Уэс Янг и Найджел Брукс уже пришли. Каждый стоял, прислонив велосипед к бедру, и вбивал в карту GPS на своем телефоне адрес первой доставки этого дня. Уэс был пониже ростом, чем Найджел, и темноволос, в то время как волосы Найджела были светлыми. Оба надели самую теплую и удобную спортивную одежду, которую могли себе позволить. – Коуплэнд, – заметил меня Уэс, и мы стукнулись кулаками в знак приветствия. – Говорят, сегодня будет дождь, а всю следующую неделю периодически ожидается дождь со снегом. Готов к этой пакости? – Жду не дождусь, – отозвался я и пожал руку Найджелу. Найджел – австралиец по происхождению – прищурился и внимательно меня осмотрел. – Ты вчера с кем-то переспал. – Я… что? – спросил я, одновременно заикаясь и смеясь. – Даже не близко, но спасибо, что в меня веришь. Уэс – мой лучший друг – тоже принялся тщательно меня разглядывать. – Ты и правда выглядишь… по-другому. – Я начал есть больше клетчатки. – Нет-нет-нет, – заявил Найджел, натягивая перчатки. – Уэсли прав. Ты выглядишь по-другому. Я бы сказал, что ты кажешься недавно оттраханным. Рамона – наш администратор – закатила глаза и дала мне первое задание. Ей было шестьдесят два года, и она уже давно научилась пропускать мимо ушей большую часть того, о чем разговаривали курьеры. – Да, он определенно прав, – проговорил Уэс со смешком. – Давай выкладывай. Кто она? Есть шанс, что мы ее знаем? – Есть шанс, что вы, бестолочи, сегодня начнете работать? – поинтересовалась Рамона, не отрывая взгляда от монитора. Мы сели на велосипеды. У каждого из нас была маленькая рация, крепившаяся к ремню сумки и настроенная на частоту «Аполлона», чтобы мы могли быстро узнавать о срочных заказах. – Встретимся на обеде, друг, – сказал Найджел, направляясь к выходу. – И я хочу услышать твою историю во всех деталях. Во всех пошлых деталях до единой! – Отвали, – отозвался я. Найджел уехал прочь, на прощанье почесав себе спину средним пальцем. Я фыркнул и коротко рассмеялся, а потом поймал на себе многозначительный взгляд Уэса. – Я ни с кем не спал, – сказал я. – Прости, что разочаровал. – Я тебе верю, – проговорил Уэс. – Это у Найджела все мысли об одном, а не у меня. Но ты правда выглядишь не так, как обычно. Как будто груз, который ты вечно таскаешь на плечах, вдруг стал немного легче. – Глубоко мыслишь, братан. Он рассмеялся. – Я серьезно. Ты узнал какие-то хорошие новости? – Я нашел человека, с которым могу делить квартиру и аренду. – Да ладно? Твою-то убогую комнатушку? – уточнил Уэс, а когда я смерил его мрачным взглядом, приподнял руки в знак примирения. – Да ладно тебе, ты же сам знаешь, что я живу в арт-коммуне. Против своей воли. – Ты живешь там ради Хайди, – поправил его я. – Потому что она знает, как тебя оприходовать. – Не меняй тему, – сказал он. – Мы сейчас отмораживаем себе яйца, чтобы обсудить твою жизнь, а не мою. И я готов поспорить на деньги, что ты делишь квартиру с представительницей женского пола. – Ты прав. Не надо так радоваться, Уэс. У тебя была пятидесятипроцентная вероятность угадать правильно. Он проигнорировал мой сарказм. – И ее зовут…? – Ее зовут Зельда. Она рисует комиксы. – Да ладно? – Уэс поджал губы и одобрительно кивнул. – Значит, она уже слишком крута для тебя. Я рассмеялся, выпуская в холодный воздух облачко пара. – Да, ты прав. Она до хрена крутая. – Так, понятно, она крутая. Но красивая ли она? Может ли она быть крутой и красивой одновременно? – И умной тоже, – сказал я. – У нее отличное чувство юмора, которое помогает нам выживать в моей убогой комнатушке. – Все ясно, она тебе нравится, – сделал вывод мой лучший друг, и в этот момент зачирикала его рация. Он замолчал и прослушал сообщение, не отводя от меня глаз, а потом наклонил голову и нажал на кнопку, чтобы передать ответ. – Понял, дружище. Конец связи, – протянул он, пародируя южный акцент, и застегнул ремешок на шлеме. – Короче, я благословляю ваш союз. И все, что может из него получиться. – Ничего из него не получится, – сказал я. – Она поживет у меня пару месяцев, пока не закончит работу над проектом. Он для нее много значит. Я не хочу все испортить. У меня слишком тесно, чтобы еще создавать дополнительные трудности. – Да-да, это все типичная чепуха в стиле Бекетта, – отмахнулся он от моих слов. – Когда я сказал, что ты выглядишь по-другому, я имел в виду вот что: ты кажешься счастливым. Кем бы ни была эта Зельда… Возможно, тебе стоит рискнуть. Он похлопал меня по плечу. – Ты больше не в тюрьме, братан. Уэс поехал по первому заказу, и я вдруг понял, что на три минуты отстаю от графика, чтобы вовремя привезти свой. Следующие девять часов я провел, сражаясь с ледяным ветром и внимательно глядя на дорогу, чтобы не потерять равновесие на наледи и не оказаться сбитым каким-нибудь тупым водителем, которому при повороте направо лень посмотреть в правое окно и проверить слепую зону. К тому времени, как я вышел из вагона метро в Бруклине, решение держаться от Зельды на расстоянии прочно вмерзло в мои кости… …и начало оттаивать, как только я открыл дверь в квартиру. В духовке снова что-то готовилось – мясной рулет, судя по запаху, – а она сама работала, склонившись над столом. – Привет, – сказал я. – И тебе привет, – весело отозвалась она и повернулась на стуле.