«Кажется, здесь скрывается какая-то история», – подумала я, вдруг осознав, как мало я знаю о Бекетте Коуплэнде. Все происходило так быстро – сначала мой переезд, теперь этот ужин с Гудвинами. У меня было такое чувство, словно я начала читать книгу с середины, пропустив первые главы. «Но ничего страшного, – подумала я. – Я не против продолжить чтение». Бекетт сел на переднее сиденье, а я, будучи самой маленькой, оказалась зажата между Гудвинами на заднем. Они болтали и обменивались колкостями как между собой, так и с Бекеттом. Они общались так дружески и непринужденно, так естественно, что я не могла отделаться от ощущения, что они и правда были семьей. Возможно, это и правда так. Кажется, они самые близкие люди, которые у него есть. Можно было спросить его об этом попозже, когда мы останемся одни. Но опять же, стоило мне задать вопросы о его семье, как они повлекли бы за собой вопросы о моей. «Забудь об этом», – приказала себе я и сполна насладилась раздражением на лице Бекетта, когда Мэри потянулась к нему рукой, чтобы поправить воротник куртки, и отчитала его за то, что он давно не подстригался. «Бургер-бистро» оказался кафе с отполированным деревянным полом и кирпичными стенами. Посередине тянулась огромная стойка, где посетители могли выбрать начинку для бургера и картошку-фри. Кафе было забито битком, со всех сторон доносились голоса. Забрав тарелки с едой, мы увидели, что освободился столик на четверых, и тут же его заняли. – Разве не замечательно? – воскликнул Рой. – Здесь всегда много людей, потому что тут очень вкусно! – Как тебе, Зельда? – спросила Мэри, когда я откусила громадный кусок от своего чизбургера с двойной порцией маринованных огурчиков. Я кивнула и попыталась улыбнуться, хотя мой рот был забит едой. Последние несколько дней я почти не ела – оба моих контейнера из итальянского ресторана отправились к миссис Сантино. Я умирала с голода – и со стыда за то, что с такой жадностью набросилась на ужин. Я проглотила наполовину прожеванный кусок и запила его колой. – Очень вкусно, – наконец проговорила я. Мэри выпустила меня из-под прожектора своей улыбки, но, прежде чем я успела еще раз вонзить зубы в бургер, заговорил Рой. – Ну что же, Зельда, расскажи нам, где вы с Бекеттом познакомились? – В «Джованни» два дня назад, – ответила я. – Мне нужно было найти жилье, причем очень быстро. Бекетт надо мной сжалился. – Мы придумали план, который принесет выгоду нам обоим, – сказал Бекетт. – Всего на один-два месяца. Они с Роем обменялись взглядами, а потом Рой улыбнулся мне. – Я думаю, объединиться таким вот образом – потрясающе разумная идея. Вместе оплачивать счета и аренду гораздо проще, правда? Бекетт сосредоточился на еде, старательно обмакивая ломтик картофеля фри в кетчупе, налитом в бумажную мисочку. – Это хорошее соглашение. Его голос прозвучал не резко – просто безразлично, но я заметила взгляд, который он бросил на меня. Выражением лица и тоном он как обычно демонстрировал, что хочет держать всех сидящих за столом на расстоянии, но его глаза… Он не мог спрятать ранимость и мягкость, отражавшиеся в них. Под умелым руководством Мэри беседа текла легко и непринужденно. Даже безразличие Бекетта дало трещину, и он начал смеяться над грубыми шутками Роя. Я уже понадеялась, что смогу избежать допроса, но, когда мы откинулись на спинки стульев, переваривая поглощенную пищу, Мэри положила ладонь на мою руку. – Зельда, милая, расскажи нам о себе. Ты из Нью-Йорка? – Нет, – ответила я, стараясь не глядеть на Бекетта. – Из Лас-Вегаса. – Твоя семья тоже живет там? Я сделала глоток колы, чтобы потянуть время, но смысла врать не было. – Нет, они живут здесь, на Восточном побережье. В Филадельфии. – О, это же совсем рядом! – воскликнула Мэри. – Как здорово. Поедешь к ним на праздники? Она наклонилась ко мне и кивком указала на Бекетта. – Мы бы очень хотели, чтобы этот парень зашел к нам на рождество, но его не просто затащить в гости! – Мэри, – произнес Рой мягким тоном, который, тем не менее, давал понять, что в эту тему лучше не углубляться. – Да знаю я, знаю, но нельзя запретить девушке надеяться, согласны? Мэри улыбнулась мне. – Так что ты говорила? У тебя есть планы на праздники? Я заерзала на стуле. – Пока не знаю. В некотором роде я сказала правду. Мои родители понимали, как тяжело мне даются визиты домой. Я съехала от них шесть лет назад, и за все это время мы виделись буквально пару раз. Я хотела к ним приехать. Я страшно по ним скучала, но мне было физически больно находиться дома. Мое тело изобретало сотни ужасных способов, чтобы продемонстрировать свой протест… Я вдруг почувствовала, как под кожей растекается паника. Черт, нет… Только не сейчас? Почему это начинается сейчас? У меня уже год не случалось сильных приступов, но симптомы я узнала сразу же. Обычно тревога нарастала медленно, словно уровень ртути в термометре. Казалось, что она накапливается в моей голове и вот-вот прорвется наружу. Пока все сидевшие за столом смотрели на меня, мое сердце колотилось все сильнее, а на лбу проступил пот. – Я… – Я сглотнула. – Я не… Рой и Мэри обменялись взглядами, а Бекетт нахмурился. Я пыталась сделать вдох, но кафе медленно расплывалось перед моими глазами, и вместо него – словно на снимке во время проявки – проступали контуры супермаркета. Ряды разноцветных банок, и моя сестра в конце прохода. Голос Мэри звучал словно издалека. – С тобой все в порядке, милая? «Где твоя сестра?» Бекетт отодвинул стул, и скрежет ножек по полу немного встряхнул меня. Но этого было недостаточно. Горло сжималось, и мне казалось, что мои нервные окончания горят – все до одного. Вдруг на мою руку легла ладонь, и я почувствовала, как Бекетт осторожно помогает мне подняться. – Она сказала, что у нее есть… эээ… фобия, – услышала я его голос сквозь колотившийся в ушах пульс. – Она боится тесных закрытых пространств. Я правильно говорю? Подняв голову, я уставилась на него сквозь жуткую пелену воспоминания, которое пыталось меня поглотить, и кивнула. Рой начал вставать со стула. – Мне кого-нибудь позвать?.. – Нет-нет, ей просто нужно подышать воздухом, – сказал Бекетт и схватил куртку со спинки моего стула. – Встретимся на улице через пять минут, хорошо? Не дожидаясь ответа, он помог мне преодолеть небольшой лабиринт из столов и стульев. Мы вышли на улицу и завернули за угол. Холодный ночной воздух подействовал на меня как пощечина, в которой я так отчаянно нуждалась, и я глубоко задышала, всем телом прислонившись к Бекетту, надежно державшему меня за руку и спину. – Ты в порядке? – спросил он, пристально глядя на меня. – Или все-таки нужно кого-нибудь позвать? Я покачала головой, вспоминая, что сказал терапевт, когда мне было шестнадцать лет. «Глубокий вдох… Глубокий выдох», – думала я, представляя, как воздух – холодный, а потому закрашенный синим цветом – плавно поступает в мои легкие и выходит обратно. Воспоминание о супермаркете поблекло, и перед моими глазами проявилась другая сцена: кафе, парковка и Бекетт, держащий меня за руку. Пульс успокоился и замедлился. – Все хорошо, – произнесла я, выдыхая. – Уверена? Я кивнула еще раз. – Я в порядке. Спасибо. Бекетт медленно меня отпустил, потом помог надеть пальто. – У тебя была паническая атака, да? – спросил он. – Как ты понял? Его куртка осталась в кафе. Он засунул руки в передние карманы джинсов; от его дыхания поднималось облачко пара. – С моим школьным другом такое случалось, – сказал он. – Это часто с тобой происходит? – Не очень, – ответила я. Слишком часто. Каждый новый раз – это слишком часто. – Панику вызывает что-то конкретное? – Да, – выдохнула я и поглубже закуталась в пальто. – Воспоминания, связанные с семьей. Но я не думала, что это может случиться сегодня. Бекетт кивнул. – Мы сможем поговорить об этом позже? – тихо спросил он, провожая взглядом машину, отъезжавшую с парковки. – На тот случай, если это произойдет еще раз. Чтобы я знал, что делать. – Ты и так прекрасно знал, что делать, – проговорила я, чувствуя, как краснеют щеки – скорее от стыда, чем от холода. – Извини, что устроила сцену. – Ничего ты не устраивала, – произнес Бекетт с едва заметной улыбкой. – Хотя не исключено, что теперь Мэри захочет забрать тебя домой и мне придется искать новую соседку.