— Многие пытались. — Даже по христианским понятиям человек создан по подобию божьему. С этими ты согласен? Леонид сощурил глаза и скрестил руки, видимо они продолжали старый спор. — Поэтому согласись также с тем, что человеку тогда надо соответствовать подобной высокой планке. Пока же мы в мире наблюдаем его полную деградацию, пародию на человека-зверя. — Но насильно человеческое существо поднять невозможно. Вспомни прошлый, неудавшийся эксперимент! — Ну, я бы не стал его называть неудавшимся. Он все-таки зажег в человеке надежду на лучшее, улучшил в итоге человечество. — Какой ценой… — За цену позже пришлось заплатить всеобщим неприятием и отторжением. Но тот, кто ничего не делает, тот и не ошибается. Историю творили такие же неидеальные люди, других тогда не было. Зависть, эгоизм, карьеризм, обычные человеческие недостатки. Они в конечном итоге и погубили хорошее дело. — И кто же дал им тогда право вмешиваться в судьбы людские? — Право берут, а не просят, Леня. Это было всегда и во все времена. Но согласись, тогда старались ведь не только для себя, но и для общества. Ростки хорошего понемногу прорастали везде, они, в конце концов, опутали все наше общество, начав некий симбиоз новых, более светлых отношений и обычного мещанского взгляда на жизнь. И даже после капиталистической реставрации они остались внутри общества. Холуям буржуазной власти так и не удалось выжечь их из людских сердец. А все потому, что новые отношения полностью соответствовали русской ментальности, вековым мечтам народа. Они не отторгались от его живого тела, как более поздние насаждения «эпохи потребительства». — С этим соглашусь — бородач вздохнул — Поэтому я и не собираюсь обличать тебя и твоих товарищей. Вы делаете много хорошего, а судят ведь в конце по делам их. — Да вот видишь, пока у нас не все получается. — «Ищите и обрящете». Ты знаешь, я не начетник, вера она меняется вместе с людьми, кто ее проповедует. А вот наш высший клир несколько десятилетий назад этого так и не понял. Как можно было поддерживать и стоять рядом с безбожной, по сути, антинародной властью, брать в руки их кровавые деньги? Вот поэтому церковь уронила свой авторитет и утратила уважение паствы и общества. — Раньше я такого от тебя не слышал, отец Леонид. — Все мы меняемся, Степан. — Поэтому ты и ушел сюда? — Да, надо начинать снизу. Строить здание новой, обновленной церкви по кирпичикам. А пока вот занимаюсь ее фундаментом. — И много таких, как ты? — Пока меньше ваших. Но мы ведь по существу делаем одно дело. Степан ответить не успел, из ванной комнаты легкой походкой вышла освежившаяся Алена. Она улыбнулась Леониду и подошла к Степану: — Иди, воды еще полно. А я пока приготовлю чего-нибудь покушать. — Я покажу, что где — засуетился отец Леонид, священник Новой Православной церкви. Степан ополоснулся под душем и накинул на себя выданную старым другом рубаху, свои то вещи он оставил в городе. Если по росту она еще подходила, то в плечах была намного уже, поэтому он вышел из ванной, не застегнувшись. Алена по-хозяйски возилась вокруг круглого столика, нарезая краюху ржаного хлеба. Молодой человек подошел к девушке, она была одета в короткий и тонкий халат, мало что сейчас прикрывавший. От нее пахнуло свежестью и теплом, девушка оглянулась, доверчиво посмотрев на молодого человека снизу вверх. — Милая — только и выдохнул он. Пережитые ими недавно испытания неожиданно крепко притянули их души и тела друг к другу. Легкие поцелуи быстро перешли в жаркие объятия, затем Степан подхватил девушку на руки и понес в темный угол, где виднелась широкая кровать. Он не был ханжей, как и она. Но только сейчас молодой мужчина и девушка поняли, что такое настоящая страсть. Все невысказанное ими выплеснулось в неистовые любовные ласки, слияние здоровых, тренированных и пышущих здоровьем тел, которые раз за разом находили друг друга, сплетаясь воедино, поднимаясь на вершину волны страсти, а затем уже опьяненные апофеозом они опадали вниз. Поэтому за ужин влюбленным удалось сесть уже далеко за полночь. Степан и Алена еще немного подурачились, много смеялись и шутили. Затем, когда девушка попыталась дурашливо угостить суженого вареньем, передавая ему его изо рта в рот, их тела снова сплелись в жарком и очень сладком поцелуе. Халат молодой женщины соскользнул с плеча, обнажая небольшую, правильной формы грудь. Вскоре та оказалась покрыта ласковыми мужскими поцелуями, призывая девушку к продолжению неистовой любовной игры. Ласковые покровы ночи надежно укрыли таинство, подаренное древним Эросом, поглощая звуки и движения, утомляя ненасытных любовников и склоняя их ко сну. Часть вторая Подъем Глава первая Диалектика познания Хорошо ранним утром удобно расположиться на веранде и встречать солнце умытыми и счастливыми глазами. Тело еще полно ночной неги, мысли находятся в дремотном полусне, ноги для тепла подоткнуты одеялом, а голова свободно купается в свежести утра. Май в этом году на редкость выдался теплым. Алена обвела взглядом живописные окрестности, отлично просматриваемые с веранды стоящего на взгорке домика. Деревья покрылись зеленой листвой, которая такой яркой бывает только весной, трава еще только проросла, сияет сочной с голубизной зеленью, поблескивает росой, еще не цепляется за ноги вымахавшим бурьяном или отросшими колючками. Дышится легко и покойно, во всю грудь. Казалось, что в воздухе разлилась сама животворная сила природы, с ее временными циклами умирания и оживания. — Доброго утречка! — неожиданно раздалось со стороны двери, оттуда смотрел на нее и улыбался хозяин. — Ой, здравствуйте! Я и не заметила вас. — Любуетесь? — Да, тут так красиво. — Не всегда — мотанул бородатой головой Леонид — Хотя у природы нет плохой погоды. — Какие красивые слова. — Это не мои, а из очень старого фильма — мужчина прошел на веранду и присел на соседнее кресло — Природу ведь понимаешь вот именно в таких, далеких от суеты местах. В больших же городах она совершенно не ощущается. А тут каждый день, как новый. Мороз, жара, дождик, все живое, благодать божья. — Ой! — Алена смущенно прикрыла голые ноги — А мне как вас называть? Отец Леонид? — Не обязательно — бородач усмехнулся — Зовите просто Леонид, у нас тут нравы проще. — Я бы и не подумала, что вы священник. Они такие… — Важные и толстые? Это в Москве подобные только и остались. Все, кто с народом еще до реформ оттуда ушли. Надо служить людям, а не канону, придуманному самими же людьми. Цените сам дух, а не его проформу, так мы считаем, а оценят нас уже по делам нашим. Вот так и живу, в согласии с собой и окружающим миром. А если мир в душе, то и добро творить хочется. — Как хорошо вы сказали — Алена улыбнулась. Отец Леонид залюбовался этой юной женщиной, копна ее волос купалась в солнечных лучах, а в сияющих глазах играли зайчики. — Вы так вчера друг друга называли странно. — Аленушка и Добрый молодец? — Ага — хозяин снова улыбнулся, он начал лучше понимать своего старого товарища. Такие солнечные девушки встречаются и в самом деле редко. — Я Алена, значит Аленушка, как в сказках говорят. А Степан сильный и добрый, Добрый молодец, который прискакал спасать свою суженую от злого Кощея. — Любите его? Алена замерла, прислушиваясь к себе, а потом уверенно тряхнула головой: — Да, люблю. — Вот и хорошо — отец Леонид повернулся в сторону заливного луга, также впитывая таинство утра. — Ой, пора завтрак готовить. Какая я все-таки девочка мечтательница! — огорченно воскликнула девушка, запахнулась в халат и проскочила в комнату. Уже через пару минут, одетая, она суетилась в кухонном уголке большой комнаты. Чуть позже к ней подошел Леонид, поставив на столик плетеную корзинку. — Здесь свежие яички, у меня курочки несутся. — Ой, спасибо! — И свежий хлебушек. Бабуля, у которой я живу, вчерась испекла. — Как здорово! — Алена ловко разбила несколько яиц в сковородку, кинула туда приправы, нарезала хлеб и сыр. Чайник уже вовсю пыхтел на плите, и вскоре в доме запахло духовитым чаем. Из душевой показался Степан, подошел к девушке сзади и поцеловал ее в макушку, затем уселся за стол. Алена ловко разложила омлет по тарелкам, пододвинула ближе нарезку и наливала в большие кружки свежий чай. Леонид с удовольствием смотрел на ее ловкие движения, все больше улыбаясь. — Нравится? — Степан стукнул друга в бок. — Хорошая — хозяин ответил улыбкой — У вас все серьезно? Степан вдруг помрачнел и задумался, увидев его потемневшее лицо, и Алена невольно остановилась. — Знаешь, да. Это и в самом деле моя суженая, так Аленушка себя называет. Только… — У вас проблемы? — уловил нотку тревоги отец Леонид — Я могу тебе помочь?