Он развернулся и взял мои ладони в свои. – Пообещай: если тебе понадобится помощь, ты дашь мне знать. – Стеф… – Я зарделась, не зная, что сказать. – Ты не обязан возиться со мной, как с неразумным ребенком, у тебя же своя жизнь, стремления, заботы. – Хочу – и вожусь. Пообещай, – упрямо повторил он. – Ладно, как скажешь! Вот поди вас пойми, нелюдей. – Не разумом понимай. Разум слеп, особенно когда боится видеть. Чувствуй. Он склонился и слегка коснулся моих губ. Ровно настолько, чтобы наши дыхания смешались, чтобы ощутить тепло друг друга – не более. Так волнующе близко, что я замерла, не в силах ни отстраниться, ни преодолеть последний миллиметр. Его глаза вспыхнули, но уже в следующее мгновение он оставил на моей щеке теплый поцелуй и поднялся: – Увидимся завтра, Лена! И исчез за дверью. От начала соревнований я ждала чего-то в духе олимпийских игр или средневекового рыцарского турнира: торжественного поднятия флагов, гимнов или пения менестрелей, шествия участников. Воображение упорно рисовало трибуны, заполненные болельщиками, дам, роняющих надушенные платки и букеты цветов на ристалище, рыцарей, готовых демонстрировать чудеса ловкости и силы за право повязать ленточку на кончик копья или, скажем, на колчан со стрелами. Именно поэтому я без всякого сомнения влезла в полюбившиеся брюки и удобную обувь, натянула под куртку подаренную Стефом рубашку и, напевая под нос «Сто сарацинов я убил во славу ей…», отправилась к спортсменам. На поле уже вовсю шло веселье: играла музыка, суетились оруженосцы, Вильхельм на правах распорядителя сегодняшнего дня помогал судьям с последними приготовлениями. От пестрых вымпелов и гербов, украсивших луг, в глазах рябило, яркое зимнее солнце светило сквозь прозрачный купол, под ногами стелилась молодая зеленая трава. Выражения лиц собравшихся тоже радовали разнообразием: кто-то волновался и переживал, кто-то сосредоточенно проверял тетиву и перья стрел, кто-то откровенно красовался. Зрители вальяжно прогуливались по огороженной красными веревками части поля, дамы разбились на группки и бросали горящие взгляды на кавалеров. – Доброе утро, Лена! Составишь компанию? – Амадо появился, как всегда, неожиданно и предложил мне руку. – Доброе утро! Ну как тут? Спокойно? – Пока да. – Дракон выглядел совершенно расслабленным, только глаза выдавали напряжение: слишком сосредоточенно он наблюдал за окружающими. – Успели все закончить вечером? – Конечно. Но пока совершенная тишина. – А где Стефан? – Я огляделась, выискивая в толпе лохматую белобрысую голову. – Скоро присоединится, – успокоил меня Амадо. – Отсыпается. До утра провозились. Он уверенно повел меня подальше от мишеней, я не возражала. Не то чтобы мне было очень страшно, но второй раз искушать судьбу казалось неразумным. – Ты за кого-то болеешь? – поинтересовался Амадо. – За леди Одетту. Единственную воинственную даму. – Достойный выбор, – заметил дракон. – У нее неплохие шансы. Но меня сегодня гораздо больше интересуют зрители и судьи. Светлый принц сам не свой, волнуется, как будто это ему сейчас выступать. Задергал с утра и Вильхельма, и Бернарда, на меня косится подозрительно. – Почуял ваше со Стефаном вторжение? – Не думаю. Но, скорее всего, подозревает. Тут другое: мы снова перехватили записку. – И что в ней? – Не подпрыгнуть от любопытства удалось с трудом. – Понятия не имею, – разочаровал меня дракон. – На перевод часа два уйдет. – Перевод, языки… – Я растерянно мазнула взглядом по участникам, пытаясь поймать ускользающую мысль. – О чем это напоминает? Точно! Магистр обещал прислать справочник! – Уже. Утром явился посыльный из храма, оставил тебе пакет в приемной. В этот момент запели трубы, и глашатай возвестил, что до начала осталось ровно десять минут. – Почему-то Одетты нет. – Я только сейчас поняла, что еще не видела сегодня крылатую княжну. – Неужели проспала? Пойду поищу, она не должна опоздать к началу. – Лена, стой. – Амадо поймал мою ладонь. – Ты помнишь наш договор? Никаких авантюр, оставаться на виду, верно? – Как прикажете, милорд. – Я сделала книксен. – Но это буквально на пять минут, она точно должна быть где-то рядом. Сказать оказалось легче, чем сделать. Лакеи уверенно заявляли, что видели фейри с луком буквально минуту назад, а теперь – как корова языком слизала. Зрители уже скопились у ограждения, поэтому через них пришлось форменным образом проталкиваться, постоянно извиняясь за оттоптанные ноги и выслушивая ответные извинения. До старта почти не оставалось времени, когда я решила заглянуть в оружейную. Разумеется, моя пропажа нашлась именно там. Вот только не одна, а в компании очень сердитого родственника, кажется, дяди. Он отчаянно жестикулировал, угрожающе нависая над тоненькой Одеттой. – Да сколько можно тебе повторять, – пыхтел крылатый мужичок по-немецки. – Это не твоего ума дело. Я старше! – При всем уважении, дядя, я не понимаю, для чего вы все это затеяли, – наморщила носик фейри. – А тебе и не надо понимать, – оборвал ее родственник весьма грубо. – Должна слушаться и так! – Я вам ничего не должна! – вспылила княжна, и на ее лице проступила краска гнева. – Мне кажется, между нами закралось недопонимание. Я – наследница рода, и не вам, простите, указывать мне, что делать, а что нет! – Она демонстративно оперлась о лук. – Я не стану вертеть хвостом перед этим выскочкой. Вам, как мне кажется, стоит прогуляться и остыть. Дядька от такого напора слегка растерялся, а потом, совсем неблагородно выругавшись, фыркнул, развернулся и зашагал прочь, едва не сбив меня с ног. Фейри глубоко вздохнула, расслабленно опустила плечи. И увидела меня. – Ой, леди Хелен! Простите, что вам пришлось наблюдать такую сцену, – произнесла она на нантанийском. – У нас с дядей есть небольшие разногласия относительно моего будущего, и мы слегка повздорили. Так стыдно! И зачем я только поддалась на его уговоры? Теперь, правда, отступать некуда. – Как раз хотела предупредить: до старта пара минут. – Спасибо! Уже бегу! – Она моргнула длинными пушистыми ресницами и добавила: – Пожалуйста, не рассказывайте никому, хорошо? Я не хотела бы выносить склоки на публику, в княжестве и так дела не очень. – Конечно-конечно. Вы извините, я не собиралась вмешиваться. – Я смутилась, не понимая, почему вообще осталась и подслушала разговор. – Увы, дядя не умеет выбирать ни место, ни время для решения семейных вопросов. – Княжна раздраженно поправила великолепный охотничий костюм. – Как ваши дела? Я волновалась после вчерашнего недоразумения. – Зря, это просто чья-то глупая шутка, – легкомысленно отмахнулась я. – Буду болеть за вас! – Делайте ставки, – озорно подмигнула Одетта. – Обещаю войти в десятку лучших. Глава 29 Мы вернулись на поле вовремя. Фейри заняла место напротив мишени, Амадо в компании Стефана обнаружился чуть в стороне от основной толпы болельщиков. Слегка сонный вампир лениво наблюдал за суетой и с наслаждением потягивал кофе из огромной кружки. – С добрым утром, – расплылся в улыбке клыкастый, завидев меня. Ударили в гонг, участники выстроились в линию перед мишенями. Десятки стрел легли на тетивы, зрители затаили дыхание, не сводя глаз со своих фаворитов, кто-то даже захлопал в ладоши и выкрикнул пожелания удачи. Хотя участники стреляли каждый в своем темпе, первый выстрел оказался практически одновременным. Свистнуло, зазвенели тетивы, десятки стрел ударили по мишеням, пара улетела в траву, раздались веселый смех и разочарованные вздохи. – Есть! В десятку! – Да в «молоко» же! Промах. Одетта невозмутимо выпустила свои пять стрел, все, как одна, аккуратно легли в самый центр. Я захлопала в ладоши, радуясь за фейри. Амадо покосился на меня и неожиданно улыбнулся: – А ты азартная. – Есть немного. Это все ваше дурное влияние, дома я была гораздо сдержаннее. – Жалеешь, что попала к нам? – Нет, наверное. Но немного скучаю, дома родители остались. Хоть бы весточку им отправить, что у меня все хорошо. Амадо покачал головой: – Не уверен, что это возможно, если честно. Участники дружной толпой прошествовали к мишеням, забрали стрелы и вернулись на исходную позицию. Над полем снова прокатился звон гонга, и герольд объявил начало второго раунда. Оруженосцы спешно записывали на общую зачетную доску результаты участников. Правила были до безумия простыми: кто наберет за пять раундов больше всего очков, тому и приз. – Я тоже раньше не верила в то, что можно оказаться среди драконов и вампиров в волшебном мире. И в то, что моя жизнь будет интересна хоть кому-то, кроме меня. Начинаю подозревать, что многие ограничения, которые мы считаем незыблемыми, – это просто недостаток жизненного опыта. Вдруг найдется способ связаться с родителями? – Вот-вот, золотые слова! – подтвердил Стефан. – Переходы между мирами – вообще сложная и малоизученная тема, настоящий простор для гипотез и опытов. И, раз уж мы науку и образование обсуждаем, скажи, ты собираешься восполнять свои пробелы в знаниях или до старости будешь отлынивать? – Ты о чем?