- Да вот прямо здесь! - Нонна вышла на середину комнаты и подняла руку вверх, повернула к ней голову, любуясь плавным изгибом своей конечности, а потом одарила публику победным взглядом. - Гриша утверждает, что в подвале дома стоят саркофаги! Правда, я их так и не увидела… “Зато я не только видела, но и полежала в одном из них… - вспомнила Субботина и липкий ужас начал сковывать ее тело. - Так, нужно срочно принять меры!” Из всех доступных здесь и сейчас средств был только морс. Она жадно посмотрела на графин. Алик, хоть и притихший, но зорко наблюдающий за всеми дамами, угадал желание участковой и добавил морса ей в бокал. Она кивнула Алику, и тут же решила, что пора бы взять паузу, подумать, в конце концов, дочитать показания о том, “что в него вселился другой человек из другой эпохи”, которые она легкомысленно пропустила. Может, подняться в спальню Лестова? И тут же ужас сменился совсем другими волнениями. Она порозовела и слегка прикусила нижнюю губу. И опять от Алика не ускользнули перемены в ней. Он угадал ход ее мыслей и решил, что как джентльмен просто обязан проводить ее туда, куда она собралась. Но внезапный возглас Лилии нарушил его планы: - Кажется, Венера не дышит… Глава 71. Блестящая догадка Субботина, уронив бокал на пол, метнулась на другой край огромного кожаного дивана и склонилась над Венерой. И тут же отшатнулась. Лицо девушки было бледным, бескровные пухлые губы приоткрыты, по шее извивалась розовая тонкая струйка и стекала по руке на пол, образовав перед диваном лужицу. Вся компания, выстроившись за участковой, замерла с искаженными от ужаса лицами. Никто не ожидал, что только что прочитанная сцена тут же воплотится. Первым опомнился Алик. Он отодвинул Субботину и наклонился над Венерой, взял ее за запястье, погладил ладошки, перебирая каждый пальчик, коснулся губами ее губ, шеи, груди, приложил ухо к сердцу, через пару секунд взял ее за плечи и резко встряхнул. Все невольно ахнули, а Венера приоткрыла глаза, прокашлялась и снова упала на диван. Но лицо ее порозовело, дыхание стало шумным и заметным, будто она готовилась возмутиться. - Сразу видно, ожила, - с сарказмом произнесла Субботина, но Лилия и Алик поняли, что за ним участковая попыталась спрятать испуг и беспомощность перед неведомой силой, действие которой испытала и на себе. “Кстати, меня тоже спас Алик”, - Субботина вспомнила холод и темноту саркофага и решила сказать Венере что-нибудь ободряющее, хотя на самом деле ее интересовало в первую очередь, что девушка почувствовала, но ведь не начнешь допрашивать полуживую девицу. Однако светские фразы, подходящие к этому случаю, Субботиной на ум не приходили, и она решила предоставить это другим. “По любому звезда сцены сейчас что-нибудь скажет, она же не упустит случая покрасоваться”, - подумала участковая и принялась размышлять о связи архивного дела с тем, что только что произошло в доме господина Лестова. - Ах, бедная! - пропела Нонна, а Субботина лишь подняла бровь. - Может, ее перенести в спальню? Там широкая и удобная кровать… - Интересно, как вы себе это представляете? - спросила Арина Васильевна и выразительно посмотрела на Алика, прикидывая, может ли он носить женщин на руках. Он сидел рядом с Венерой и все еще пытливо всматривался в ее бледное лицо. - Ну… ей бы помогли, - протянула неуверенно Нонна и тоже посмотрела на Алика. - Я хочу остаться здесь, не беспокойтесь, - вдруг прошептала Венера, - мне одной там будет страшно… - О, как хорошо, что вы уже разговариваете, - Субботина тут же воспользовалась ситуацией, - Венера, скажите, вы пили морс из бокала и… что произошло? - Я... я сделала глоток, потом еще и…я будто исчезла - стало темно и холодно, а потом я увидела свечи на большом дубовом столе и поняла, что нахожусь в полутемной столовой, а напротив меня сидит… сестра в красивом таком платье с корсетом… - Венера говорила медленно, с трудом подбирая слова. Субботину это страшно раздражало, она еле сдерживалась от едких замечаний, но при этом даже бровью не повела. Ей позарез нужны были Венерины показания. И она подбадривающе кивала. - Кажется, мы собирались ужинать, - продолжала Венера, - папа сказал, что сегодня мы сможем попробовать его фирменный напиток, обычно он никогда его нам с сестрой не предлагал, говорил, что еще рано, а мне-то ведь уже двадцать лет исполнилось совсем недавно! - Как ваш отец обращался к вам… конкретно к тебе? - уточнила участковая, отбросив уже всякие правила приличия. - Грета…- негромко, но уверенно ответила Венера. - Как? - вскрикнула Нонна. - Грета, - повторила Венера. Лилия, до этого момента безмолвно, с тупой болью в грудной клетке наблюдавшая за суетой вокруг Венеры, вдруг громко сказала: - Погодите! Она достала из кармана халата телефон, потыкала дрожащими пальцами в экран и поднесла к лицу Субботиной. На темной фотографии с ярким пятном от вспышки в центре кадра красовалась полустертая надпись: ГРЕТА ЛЕСТ 1815-1837. - Она… она была Гретой! Той самой, что в саркофаге, ну помните, там, в подвале? - и Лилия, тоже отбросив всякие приличия, показала пальцем на Венеру. - А ты… ты была моей сестрой! Это ты сидела ТАМ, напротив меня! - уже громче произнесла Венера и даже чуть приподнялась на локтях. Лилия попятилась к камину, замотала головой, и золотистые пряди запрыгали вокруг ее испуганного лица, попадая в глаза и прилипая к губам. Она пыталась их убрать, но у нее плохо получалось. Споткнувшись, она упала на ворсистый ковер и, глядя на Алика, который поддерживал Венеру под локоток, прошептала: - А он… он… Лицо Алика вытянулось, он напрягся всем телом, но продолжил гладить руку Венеры, будто заглаживал давнюю и тайную вину. - Господин Мирнов, а где вы научились оказывать ТАКУЮ первую помощь? - спросила Субботина и позволила себе наконец-то поднять бровь. - Я… не знаю, на самом деле я не умею… Это получилось как-то само собой, - ответил растерянный Алик и выпустил руку Венеры. Она попыталась привстать и сесть чуть подальше от него. Но сил не хватило, и она беспомощно простонала. - И отравленный морс получился как-то сам собой? - невозмутимо уточнила Субботина, не обращая внимания на муки Венеры. - Так это вы… вы были тем самым поваром, который хотел жениться на дочери барона? - вдруг спросила дрожащим голосом Марина Юрьевна у совсем опешившего Алика. Субботина недовольно оглянулась на сотрудницу музея, возмутительным образом озвучившую в ее блестящую догадку. Она приготовила едкую фразу, чтобы осадить эту научную выскочку, но тут же осеклась. Ну привиделось им всем что-то. И что? Это было двести лет назад! Сроки давности преступления десять раз уже закончились, да и кому предъявлять обвинения - скелетам, что ли? - Господин Мирнов, вы можете не отвечать на этот вопрос, - предельно вежливо вдруг обратилась к нему Субботина, и Алик, облегченно вздохнув, снова схватил Венеру за руку. - Марина Юрьевна, можно мне ваш архивный документ еще раз как следует изучить? “Желательно, в полнейшем одиночестве!” - уже мысленно добавила она. Давняя знакомая Григория послушно протянула участковой лист и, удивленно оглядываясь на присутствующих, объявила, что ей все-таки пора откланяться. - Нет, прошу всех оставаться здесь, - попросила Субботина, - ну еще чуть-чуть… Я скоро к вам вернусь. Участковая вышла из гостиной под изумленные взгляды всей компании. И никто не заметил, что за плотной занавеской перестал мерцать бордовый огонек. “Я умерла… Я умерла еще тогда… Я больше никогда не смогу стать живой плотью… Она отторгает меня… Как только я добираюсь до нее, начинаю ощущать горячую кровь, как тут же снова умираю… Смерть невозможно победить…” Грета Лест покорно вернулась в свой саркофаг. Прямо над ним в гостиной, где мерцали и потрескивали свечи, на диване лежала Венера и чувствовала, как жизнь снова возвращается к ней… Глава 72. Субботина почти у цели Субботина вышла в полутемный коридор, оставив за дверью гостиной маленький спектакль в исполнении Нонны. Она пыталась перетянуть внимание с Венеры на себя и принялась рассказывать о том, как Грета пугала ее в ванной. И участковая, проходя мимо ванной комнаты, невольно ускорила шаг. Вместо черной папки она прижимала к груди несколько полусмятых листов с объяснениями риелторов и копию архивного документа. Она приостановилась в прихожей возле напольных часов, невозмутимо и мерно тикающих, и с тайной надеждой посмотрела на входную дверь. “Ну когда уже Лестов сообразит, что пора вернуться? Он что, даже не потерял меня? И чем он только там занимается!” - сердито подумала Субботина и медленно направилась к лестнице. Поднявшись на второй этаж, она на всякий случай заглянула в приоткрытую дверь спальни. Там царил беспорядок - ворох женской одежды загромождал кровать. Нонна даже не и подумала сложить свои наряды обратно в шкаф, будто привыкла, что за ней убирает целый штат слуг. Субботина приподняла бровь, оглядела свой халат и ей показалось, что он больше смахивает на длинное вечернее платье. Ей хотелось бы предстать в таком виде перед Лестовым и, конечно же, лучше в спальне, но она тут же пресекла свои игривые мысли и направилась в Гришин кабинет - хоть чуть-чуть поработать. В потемках она без труда дошла до письменного стола и уютно устроилась в уже знакомом кожаном кресле, включила настольную лампу и разложила перед собой листы. Тут же с правой стороны стола Субботина с какой-то щемящей тоской обнаружила план будущей Гришиной статьи о семействе Лест. И как это она раньше не приобщила его к “делу”? Но, с другой стороны, тогда бы он “благополучно” лежал в черной папке, вместе с ее телефоном и формой, оставшейся где-то там, в другом измерении, где она почти была счастлива в роли Нонны. “Если быть более точной, то в роли Гришиной жены, вообще-то!” - возразила себе Субботина. И тут же смутилась от таких смелых мыслей, а заодно порадовалась, что за ней никто не наблюдал в этот момент. Ни прозорливый Валентин Григорьевич, ни смущающийся обольститель Григорий Валентинович. Участковая не видела, как у двери за напольной вешалкой примостился Йозеф, маскируясь под бежевые обои и прикрывая череп шляпой. “А она все-таки красивая, - подумал он, - сканируя тело Субботиной через высокую спинку стула, - статная, как моя Иоганна, девочки совсем на нее не походили, худенькие и бледные выросли. И как жаль, что она сразу умерла, как только мы приехали на этот проклятый остров. А может, это было и к лучшему…” Йозеф от таких мыслей размяк и чуть не рухнул вниз, качнув вешалку, но Субботина не обратила внимания на еле слышный стук, она склонилась над бумагами и усиленно думала. Итак, перед ней две истории: одна разворачивалась в начале девятнадцатого века, вторая - в начале двадцать первого. В первой истории - убийство знатного семейства, во второй - явление скелетов народу и похищение риелторов. И все это происходило в доме Лестова, так получается? Эти истории как-то связаны между собой, теперь в этом нет никаких сомнений. Арина Васильевна машинально принялась хлопать по столу ладошкой в поисках карандаша или ручки, чтобы начертить схемы на пустом листе. Но вместо пишущих предметов нащупала что-то вроде узкого деревянного пенала и подняла глаза. Субботина не помнила, был ли этот занимательный предмет на столе в прошлый раз, когда она уснула прямо здесь, уронив голову на руки. Скорее всего, нет, иначе бы она запомнила. Но опять же ее тогда сильнее занимал ноутбук, который так же, как и ее папка оказался теперь где-то в другой реальности. Участковая попыталась открыть резную коробочку, но у нее ничего не получилось. “Арина! Ты отвлекаешься на ненужные вещи! - пожурила она себя, - то о Лестове думаешь, то как маленькая девочка пытаешься открыть ларчик…” В задумчивости она продолжала поглаживать поверхность футлярчика и случайно нажала на нужный спусковой крючок, замаскированный среди выпуклых узоров, отчего сработали внутренние пружинки, и крышка резко откинулась. От неожиданности Субботина громко сказала: - А ларчик-то просто открывался! Едва она успела бросить взгляд на содержимое пенальчика, похожее на дорогую именную ручку, как в углу, за спиной участковой, что-то грохнулось, и она резко обернулась. На полу лежала вешалка, а рядом с ней - широкополая шляпа с пером. Где-то Субботина уже видела такую… Перед глазами поплыла дымка, гараж, Гришина машина и дискотечные разноцветные огоньки. Ну точно, Йозеф! Она снова повернулась к столу, отыскала лист с Гришиными набросками и убедилась, что напротив имени “Йозеф” значится один из его аксессуаров - шляпа. Он что, наблюдал за ней? По спине Субботиной пробежал холодок, и она медленно обернулась к приоткрытой двери. Из коридора в комнату проникал тусклый свет, а на полу обозначилась чья-то тень. Участковая замерла, халат прилип к коже, а выбившаяся прядь - ко лбу, но она боялась пошевелиться, чтобы улучшить себе обзор. Тень росла и приближалась. От тихого стука в дверь Субботина вскочила со стула и срывающимся голосом крикнула: “Кто там? Руки вверх!” Дверь плавно открылась и в комнату с поднятыми руками вошел Алик. Полы его халата слегка разъехались, и участковая зажмурилась, на всякий случай. - Арина Васильевна, - пробормотал Алик, - я хотел вас… уберечь от поспешных выводов… - Вам это удалось, господин… риелтор, - успокоила его участковая, медленно открывая глаза и давая ему возможность прикрыть все, что могло бы ввести ее в заблуждение. Алик поспешно запахнулся и подошел к столу. Субботина, облегченно вздохнув, снова села в кресло и развернулась к бумагам, разложенным на столешнице. - Так что вы хотели сказать? - обратилась она к Алику, внимательно изучающего Гришин стол. - Понимаете, то, что я там написал, - и Алик кивнул на листы, - это не совсем то… - Да, а что там? Что-то гениальное? - спросила она, вспоминая Гришины “художественные” объяснения, которые сейчас были где-то далеко. - Так вы еще не читали? - осенило Алика. Субботина смутилась и порозовела. Прядь снова сползла на лоб, но на этот раз Арина Васильевна не растерялась, легким выдохом отравила ее на место и с вызовом посмотрела на молодого человека. Он тоже не растерялся и, запустив руки в ее волосы, притянул к себе. Арина на секунду забылась, ощутив его мягкие и нежные губы на шее, потом на щеке, и когда он добрался до губ, ей показалось, что она целуется с Гришей. Руки Алика заскользили по шелковому халату, чуть задерживаясь в определенных местах, до которых он давно уже хотел добраться. Еще чуть-чуть и Субботина бы сдалась без суда и следствия на милость риелтора, но вдруг почувствовала, что прядь снова оказалась на лбу, и ей непреодолимо захотелось ее убрать. Приоткрыв глаза, Арина увидела, что Алик одной рукой гладит ее тело, а другой - исследует столешницу. - Вы что-то ищете? - спросила Субботина и широко раскрыла глаза, отстраняясь от риелтора. Алик, тяжело дыша, облокотился на край стола и, ничего не отвечая, уставился в потолок. Участковая обвела взглядом поверхность стола и поняла, что узкий резной пенальчик исчез. Глава 73. Секрет Лестова-старшего