Кайл согласно кивнул и уставился в пол между своих лап. — Значит, через пару дней мы узнаем, можешь ли ты так? — он вытянул перед носом Ясинэ кулак и разжал пальцы, выронив лиловый туман. Влажный туман полился с руки, будто из бездонного кувшина. Заполнил собой все вокруг — рукав кимоно, складки на ткани, ложбинку между сложенных лап Ясинэ. Стек с ее бедер на пол и заклубился там. — Я и не знала, что ты так умеешь, — Ясинэ зачерпнула рукой немного тумана и растопырила пальцы, позволив ему стечь. — Сакерд говорит, это пограничная способность. Что-то среднее между управлением водой и его предрасположенностью. Редкость, в общем, — пожал плечами Кайл и отвернулся, пряча горделивую улыбку. — Везет, я умею только просить книжки у черных кумо. Но это только пока, — усмехнулась Ясинэ. — А еще ты разбираешься в лекарствах и ядах. — Это одно и то же. — И ты… оказалась права, — Кайл потупился и пошарил рукой в сумке на поясе. — Аконит, вымоченный в священной воде, стал тем самым ингредиентом, которого мне не хватало, — он вытащил крохотный пузырек с белым порошком. — И как ты назовешь его? — Ясинэ кивнула на новое лекарство. — Конфитеор. Ясинэ задумчиво пожевала губами. Знакомое слово буквально вертелось на языке. — «Покаяние», — сказал за нее Кайл. — После проклятия Евы вера начала ослабевать. А число больных лепрой — увеличиваться. А это название ну вроде как… — Должно им напомнить. — Что-то вроде того, — кивнул Кайл. — Но мы же с тобой оба понимаем, что вера не при чем. И наследственность тоже не при чем. Даже межродственное скрещивание только дает предпосылки к лепре, но не более того. Кайл кивнул. — Я говорил с императором. Вера нужна, с нею управлять империей проще. И если люди стали все меньше посещать алтари, пусть они получают силу священных вод хотя бы так. Ведь именно это помогает. Ясинэ аккуратно вытащила пузырек из рук Кайла и потрясла. Удивительная комбинация — сильный яд и священные воды. И работает лучше сыворотки из плесени с яблок. — Надо полагать, император тебе очень благодарен… — Я буду Верховным Магистром, — пробормотал Кайл. — А ведь мне всего двести тридцать один. Ясинэ расхохоталась. — И что же будет делать Господин Верховный Магистр? — и толкнула Кайла локтем в бок. Но Кайл даже не улыбнулся, даже не поморщился от толчка. — Кай? — Я много думал о равновесии и гармонии. В мире все должно быть гармонично, понимаешь? — тихо начал он, заламывая руки. Ясмнэ прищурилась. Прошлый разговор о подобном зашел в тупик. — Вот у природы как, — продолжал Кайл, — есть насекомые, рыбы, травоядные, хищники, птицы… А у нас, Ясинэ? У нас же нет птиц! Ясинэ на миг прикрыла глаза и представила крылатого, как их рисовали на древних фресках. Громадные крылья, когтистые лапы и как будто стеклянные глаза… — Я хочу вернуть их. — Как?! — воскликнула Ясинэ, отвлекаясь от картинки в воображении. — Я создам их, — твердо сказал Кайл, поворачивая к ней голову и смотря в глаза. — Прости, я прочел одну из твоих украденных книг. И там Самсавеил писал, что в наших животных мутациях виновата его кровь и священные воды. Я верю ему, и я попробую это повторить. — Кайл, нет, — Ясинэ от шока распахнула глаза. — Он же в саду распят Евой… А ты… Кайл, ну нет же. Нет… Ты что, серьезно?! — Думаю, ему все равно, если речь не идет о Еве, — передернул плечами Кайл. — А в птицах мы нуждаемся, так все будет гармонично. Наконец-то. — Это звучит невозможно… — Нужен только человек. Настоящий, без единого животного признака. — Таких не бывает, — усмехнулась Ясинэ. — Значит, я создам, — пожал плечами Кайл. — Ведь я — первый Верховный Магистр Имагинем Деи. *** Дверь в кабинет Верховного шисаи была приоткрыта. Значит, он действительно вернулся, значит, он действительно здесь. Ясинэ коснулась ручки двери и замерла. А стоит ли вообще заходить? Здравствуйте, я ваша куно и шисаи, может, помните меня? Я тут мимо проходила, дай, думаю, зайду? Я жду вас много месяцев, но ни разу не удосужилась написать, чтобы узнать, где вас искать, а тут случай подвернулся? В Имагинем Деи только и слухов, что о вашем возвращении, я им поверила… — Войди, — донеслась из-за приоткрытой двери. И Ясинэ, повинуясь голосу, вошла в знакомую комнату. Она как будто не изменилась. Все те же шкафы, те же подушки, те же сундуки без замков и тот же самый массивный стол с теми же самыми часами смерти. Сакерд поднял на Ясинэ взгляд и криво усмехнулся: — Ну говори, раз пришла. Ясинэ сжала и разжала в руках белоснежную накидку Магистра, не решаясь спросить. Кайл разрешил, отпустил, но… — Могу ли я продолжить обучение у вас, учитель Сакерд? — тихо произнесла она, подойдя к столу. — Ты уже обучена, — Сакерд махнул рукой и склонился над бумагами перед собой. — Свободна. — Вы никогда не завершали мое обучение… — Ты сама завершила. Бегала кумо знает где, как псина без хозяина, с Кайлом этим своим спелась, к императору в Магистры пошла, меня даже не удосужившись спросить. И теперь ты делаешь вид, что я твой «учитель», и я что-то тебе должен. Нет, милая, проваливай. Стиснув зубы до скрежета, Ясинэ развернулась на лапах и потянулась к двери. — Я научил тебя всему, чему должен был. Можешь больше не приходить, — донеслось в спину. — О нет, господин Сакерд, — Ясинэ мотнула головой, — вы лукавите. Например, вы не учили меня видеть «плетения», которые есть у всех людей и на некоторых вещах. Сакерд облокотился на спинку кресла, которая скрипнула под его весом, и с усмешкой ответил: — Это не навык, это что-то вроде побочного эффекта длительных медитаций. Если бы ты сразу медитировала, как я тебе говорил, узнала бы об этом раньше. Сама виновата. — Я не люблю медитации, а плетения вижу без них. Сакерд рассмеялся: — Где ты прочла это и почему решила меня дурить? Ясинэ сжала опущенные кулаки, и Сакерд, заметив, с издевкой бросил: — Ну-ну, не изображай из себя злую фурию. Раз ты «видишь», то докажи мне это, и не будем спорить. Ясинэ обернулась и с прищуром посмотрела на него. — Вот, например, на каких вещах в моем кабинете плетение одинаковое? — он обвел рукой комнату. — Может, на мне и, скажем, ноже? — и снова этот хитрый, с издевкой, прищур. — Нет, — Ясинэ кивнула на посох у двери и указала пальцем на часы смерти на столе. Они оба сияли как будто изнутри особенным узором, идентичным. — Вот эти два одинаковые. Сакерд усмехнулся и сложил руки на бедрах: — А ты не так бестолкова, как я думал, — покивал он. — Это, — кивнул он на часы, — последнее сердце предыдущего верховного шисаи, а это, — на посох, — его предпоследнее сердце. Ясинэ торжествующе улыбнулась и уперла руку с зажатой белой накидкой в бедро. — А вот ты, — Сакерд посмотрел ей в глаза и прищурился, — не имея предрасположенности к стихиям, с маленьким резервом и дурным нравом, обладаешь умением «ясно видеть» или, иначе говоря «видеть суть». Таких, как ты, одна на миллион. Потрясающая способность, — он медленно похлопал ладонями друг о друга, издевательски улыбаясь, — и абсолютно бесполезная.