Если бы он только знал... Но все-таки все они решили, что о сегодняшней авантюре ему говорить не стоит. Если все пройдет удачно, если сегодня все кончится, ей непременно от него достанется. Он будет ругаться, она молча кивать, соглашаясь, чем разозлит его еще сильнее. А после он крепко прижмет ее к себе и тихо прошепчет, чтобы она больше не смела действовать в одиночку – а она больше и не захочет так делать. Но это будет после. - Глеб, давай здесь пообедаем? – тихо предложила Ника. Глеб что-то удивленно пробормотал. – Не хочу никуда идти. Устала от этих взглядов и уж тем более от слежки. - Уверена? - Вполне. Со мной ничего не случится, я просто закроюсь, обещаю. Смерив ее подозрительным взглядом, Глеб мгновение молчал. - Что ты хочешь? - Салат и какой-нибудь сок – все равно мымра и так ругается почем зря. Вспомнив собственные не самые полезные обеды с отцом, Глеб хмыкнул, усмехнулся и кивнул. - Тогда закрывайся, скоро вернусь. Его шаги Ника услышала только, когда щелкнул дверной замок. Быстро метнувшись к креслу, она натянула штаны и толстовку, сунула в карман телефон и подкралась обратно к двери. Тихо. Еще с минуту она вслушивалась в звуки в коридоре, подождала, пока мимо кто-то прошел, и только тогда рискнула осторожно выглянуть. До выхода из академии она шла медленно, внимательно поглядывая по сторонам. В том, что преступник наблюдает за ней, она не сомневалась, и если действовать, то только сейчас. Крутанув турникет, Ника обошла толпу младшекурсников и вышла на улицу, сощурилась, поглядев на солнце, и повернула в сторону парка. Нужно найти более укромное место, но так, чтобы это не выглядело похожим на западню. В конце концов, могла она просто устать от всей суеты и прогуляться в одиночестве? Разве раньше она так не делала? Да всем вокруг это было известно! На полпути ей вдруг попалась Ксюша, смерившая ее удивленным взглядом. - Ты куда? У нас перерыв скоро заканчивается. - Пройдусь немного, – отмахнулась Ника. – Не могу там больше находиться, хочу одна побыть. - Может, лучше не стоит одной? - Я не останусь совсем одна, не переживай. Ксюша неуверенно кивнула. - Ты только недолго, а то мымра опять скандалить начнет. - Я скоро вернусь. Она пошла дальше, чувствуя взгляд подруги. Интересно, о чем Ксюша подумала?.. Если она сейчас наткнется на Глеба, то все пропало. Бросив беглый взгляд на часы, Ника ускорилась. При самом хорошем раскладе с учетом очереди в столовой у нее есть еще минут пятнадцать. Свернув по знакомой дорожке под деревья, она оказалась у своей любимой скамейки в тени. Отсюда открывался вид на гуляющих прохожих, но сама лавочка оставалась совсем незаметной – потому Ника частенько проводила здесь время, когда ее что-то тревожило. Хотелось собраться с мыслями, а сделать это рядом с друзьями, которые то и дело старались отвлечь ее разговорами, у нее никогда не получалось. Когда она была здесь последний раз?.. Наверно, за пару дней до гибели Иры? Настроение в тот день было паршивым, Нина Леонидовна в очередной раз на всех накричала, а у нее от нервов даже самая простая связка получилась со скрипом. Она тогда просидела здесь после репетиции несколько часов, просто наблюдая за детьми на площадке и вспоминая, почему вообще решила заниматься балетом – словно это было в какой-то другой жизни. Если задуматься, ответа на этот вопрос она так и не нашла. Ей просто это нравилось, вот и все. Даже смысл сказанной кем-то фразы, что с любимым делом человек по сути не работает ни одного дня в своей жизни, мог бы в большей степени отразить ее отношение к балету, чем любые ее слова. Ведь если подумать, каждый из них пришел в балет из любви к этому танцу. Только в какой момент эта любовь обернулась смертью?.. - Вот ты где! Она вздрогнула от неожиданно раздавшегося голоса. Подошедший ближе Тарас виновато улыбнулся. - Прости, не хотел напугать. Ксюша волновалась, попросила посмотреть, как ты. - Все в порядке. Я скоро приду. - Давай, я все же останусь? Не то она мне потом взбучку устроит, что я тебя одну бросил. Живо представив себе разъяренную подругу и убегающего от нее молодого человека, Ника хихикнула: подобное было бы вполне в духе Ксюши. С широкой улыбкой присев рядом, Тарас глянул на детскую площадку, где веселилась пара ребятишек, пока взрослые смотрели в телефоны. - За нами родители смотрели строже, – заметил он. Ника что-то согласно мурлыкнула. – А потом все удивляются, как можно было потерять ребенка. - Или почему никто похитителя не видел. - Вот-вот. Невнимательный народ. Стольких трагедий можно было бы избежать. - Ты какой-то мрачный, – задумчиво протянула Ника. Тарас вопросительно вскинул бровь. – Нам и так ужасов сейчас хватает, давай не об этом? - Да, извини. Просто жутко это все. Напоминает какую-то игру, знаешь, как на охоте, когда собаки загоняют дичь. Мне в старых английских фильмах всегда нравились такие сцены. Что-то неуловимо изменилось в его голосе, отчего у Ники внутри все похолодело. Пальцы крепче сжали телефон в кармане толстовки, в горле пересохло. А Тарас медленно повернул к ней голову и улыбнулся – холодно и безжалостно. - Ты тоже невнимательная. Я же говорил, не стоит продолжать, или можешь оказаться следующей. - Почему?.. - А это уже не имеет значения. Резким движением он подскочил ближе, затянув выхваченный из кармана шарф. От неожиданности Ника тихо вскрикнула, чудом успев подсунуть под сделанную петлю два пальца, но Тарас только усилил хватку, склонился еще ниже, вглядываясь в покрасневшее лицо. - С Таней вышло быстрее всего, ты уж прости. Твоей смерти я не хотел. Краем уплывающего сознания Ника успела разобрать его тихие слова, но вдуматься в их смысл уже не было сил. А потом раздались новые голоса, громче и сильнее прежнего. Хватка на шее вдруг ослабла и вскоре исчезла совсем, по саднящему горлу холодной волной прошлась волна свежего воздуха, отчего она закашлялась, а на ее плечо опустилась чья-то тяжелая ладонь. - Позовите сюда врача! - Ника!.. - С ней все в порядке, – попробовал успокоить юношу Мальнев, но Глеб, будто не слыша, упал на колени прямо перед скамейкой, с ужасом заглядывая Нике в глаза. - Ты меня слышишь? Ты точно цела? Ника, не переставая кашлять, закивала. За его спиной она увидела Тараса, которого удерживали двое полицейских, пока тот, вырываясь, продолжал кричать, что так все не кончится. Некстати услышавший его Глеб рванулся было к нему, но Ника поспешно схватила его за руку. После этого людей вокруг нее стало еще больше. Крики Тараса становились все тише, пока его не затолкали в машину и не увезли в отделение. Подоспевший врач осторожно осматривал ее, Глеб не отпускал ее ни на миг, а оказавшиеся рядом Лена с Ксюшей тщетно старались не плакать. - Вы как тут оказались? – шепотом спросила Ника: говорить громче было больно. Глеб нахмурился. - Ты еще спрашиваешь? Я как чувствовал, не надо было тебя оставлять! Когда возле гримерок увидел одну Лену, чуть с ума не сошел. Потом Ксюша появилась, сказала, видела тебя на пути в парк. - А на полпути мы увидели полицию, – добавила Лена. Ксюша рядом тихо всхлипнула. - Не надо было тебя одну отпускать... - Мы следили за Вероникой от самой академии, – вступил в разговор Мальнев. – Кроме того, мы слышали весь их разговор, – в подтверждение его слов Ника вытянула из кармана крошечный микрофон, прицепленный к толстовке. – К слову насчет просьбы Ксении присмотреть за вами он солгал: после того, как вы разошлись у парка, она вернулась в академию. - Он сказал, что пришел по моей просьбе? – еле слышно вопросила Ксюша, с длинных ресниц сорвались слезы, она пошатнулась и устояла на ногах только благодаря Лене. – Ник, я не знала, клянусь, не знала... - Едва ли он говорил тебе о своих планах, – сквозь зубы процедил Глеб, сжав руку Ники. – Вот уж в тихом омуте... - Ох уж мне этот ваш мир искусства, – подвел итог Кирилл Сергеевич, в глубине души тихо радуясь, что этот день наконец-то закончен. Глава двадцать третья Тарас Чистяков выглядел абсолютно спокойным. Тихо сидя за столом в допросной, молодой человек невозмутимо думал о чем-то своем, время от времени скучающе поглядывая по сторонам. На сидевшего напротив него капитана он не обращал внимания, словно был уверен, что еще пара минут, и его непременно отпустят. Таких людей Кирилл Сергеевич Мальнев видел всего пару раз, и от этих встреч у него на память остался только холодок, гуляющий по коже. - Чистяков Тарас Михайлович, давайте начнем с самого начала. Вас взяли с поличным при покушении на Веронику Колычеву. Ваш с ней разговор был записан, улик против вас достаточно. Даже если вы ничего не скажете, дело будет передано в суд, – никакой реакции в ответ. – Впрочем, ваши показания помогут следствию понять, кто еще мог быть в курсе ваших действий, поскольку в этом деле остается довольно много вопросов. Тарас безразлично скользнул по следователю взглядом. Мальнев прищурился. Насколько он знал таких людей, им абсолютно все равно, что будет с ними. Единственное, что остается в таких случаях – надавить на слабость. - В разговоре с Вероникой вы сказали, что Ксения Довлатова попросила вас присмотреть за девушкой, поэтому вы и появились в парке. Ксения знала о ваших планах?