Она проснулась от бьющего в глаза солнца. Яркие лучи лениво гуляли по комнате, играя бликами в стеклах полок, отчего вся комната походила на красочный калейдоскоп. Бросив взгляд в сторону распахнутых занавесок, Ника увидела абсолютно чистое небо – иссиня-бирюзовое, с отблесками разгоревшегося рассвета. Глеб тихо спал, крепко обняв ее за талию. Пару мгновений Ника просто лежала, глядя на него. Не верилось, что все происходящее реально – уж слишком долго все это жило только в ее воображении. Однако мужское тепло и сильные руки убеждали, что это не сон, отчего Нике невольно становилось страшно: вдруг все вот-вот развеется? Сказанные Глебом накануне слова, впрочем, успокаивали лучше валокордина. К тому же, вчера она не лукавила: она действительно пыталась его забыть и потерпела неудачу. Так почему бы не перестать отрицать очевидное? Особенно, если оно взаимно? Тихонько выбравшись из кольца его рук, Ника скользнула в ванную, где долго отмокала под душем, пытаясь привести в порядок спутанные волосы, затем включила чайник, бросила взгляд на часы. До репетиции оставалось еще четыре часа, можно было заняться домашними делами. Проверив напоследок чайник, Ника сняла с крючка ключи в прихожей и толкнула входную дверь. Стоило проверить почту – вдруг мамина почта пришла?.. Под ногой в тишине подъезда громко хрустнула бумага. Ника еще не успела поднять ее, но уже точно знала, что именно может там увидеть. Фантазия у нее всегда была богатой. «Помни, что можешь стать следующей». Сердце на удивление билось все так же спокойно. Должно быть, она привыкла. Губ коснулась горькая усмешка: оказывается, даже к угрозам можно привыкнуть. Мысли вновь убежали в сторону вчерашнего вечера. Раз они до сих пор не знают, кто преступник, и не представляют, на кого он нацелится дальше, возможно, у нее есть один выход. Интересно, следователь уже на работе?.. Глебу это точно не понравится. Молодой человек обнаружился на кухне, колдующий над завтраком в виде бутербродов и чая. Известие о новой записке Глеб встретил чертыханием и руганью, а после долго сверлил взглядом непривычно спокойную Нику. На его невысказанный вопрос она лишь пожала плечами и как-то буднично заявила, что до академии им нужно повидаться со следователем. Подвох Глеб почувствовал уже на подходе к участку. Кабинет по указке дежурного они отыскали быстро. Мрачный капитан Мальнев встретил их обреченным вздохом и едва не закатил глаза, когда на стол перед ним опустилась очередная записка. - Опять двадцать пять... - У вас есть какие-нибудь догадки? – обратился к нему Глеб. – Вы всех проверили? Откуда он вообще знает все наши адреса? - Это должен быть кто-то, у кого либо есть доступ к базе данных студентов, либо тот, кто близок со всеми нами, – вместо следователя ответила Ника. - Согласен, – кивнул Мальнев. – Однако пока у нас никаких зацепок нет. Показания Виктора Рогова слишком расплывчаты, чтобы можно было определить преступника. А каких-либо явных мотивов мы пока не обнаружили. - У Иры же было много соперников. - Да, но у всех них алиби. К тому же ситуация осложняется убийством Татьяны. – Мальнев тяжело вздохнул. – Очевидно, что ее убили из-за ее партии в вашем выпускном спектакле, поэтому любой, кто займет ее место, окажется потенциальной мишенью. А предотвратить это мы никак не можем. - Но можем на этом сыграть, – неожиданно предложила Ника. Тревога Глеба усилилась, под ложечкой беспокойно засосало, по коже пробежала холодная дрожь. Нет, Ника же не всерьез!.. - Вы сейчас что предлагаете? Хотите выманить убийцу? - Хочу. - Ни за что! В ответ на его возглас Мальнев поморщился, Ника смерила его невозмутимым взглядом и спокойно улыбнулась – будто это не она только что предлагала использовать себя в качестве наживки. - Глеб, у нас нет выбора. - Ты издеваешься? Что значит, нет выбора? А полиция тебе на что? - Если мы можем помочь, почему не сделать это? - Вероника, послушайте меня внимательно, – вдруг сказал Мальнев, дождался, пока Ника переведет на него взгляд, и продолжил: – Вы понимаете, насколько это рискованно? Согласен, сыграть на амбициях преступника – лучший вариант из возможных, но всегда что-то может пойти не по плану. Тогда на одну жертву станет больше. - Если вы все время будете рядом, мне нечего бояться, – парировала Ника. Глеб возмущенно засопел. – Рано или поздно он начнет действовать, а я просто подыграю. - Ты не понимаешь, на что соглашаешься! - Глеб, я все понимаю. Я устала бояться, слышишь? Я хочу сделать свой ход. Мальнев молчал. Молчал долго, глядя на сидящую перед ним девушку внимательным оценивающим взглядом, словно пытался понять, насколько она осознает сложившуюся ситуацию. И приходил к выводу, что ошибался в ней. Вероника Колычева была не просто хладнокровной и самоотверженной, она была самым настоящим бойцом, готовым на все ради своих близких. Пышущий гневом рядом с ней Глеб был точно таким же. А еще они оба были упрямы – настолько, что даже скажи он им свое «нет», девушка нашла бы кучу доводов, чтобы изменить его решение, а юноша привел бы еще столько же аргументов, чтобы остаться рядом с ней, раз не получилось ее отговорить. Час спустя Нина Леонидовна, против обыкновения опоздав на репетицию на добрых пятнадцать минут, встала перед своими студентами и скорбным голосом заговорила: - Руководство академии приняло решение оставить без изменений дату выпускного просмотра. Какими бы трагичными ни были последние события, все вы много лет трудились в этих стенах, и этот труд должен учитываться. Поэтому выпускные экзамены и просмотр состоятся по намеченному ранее графику. Что касается исполнителей главных партий, по итогам прошлых репетиций мы приняли решение, что место Тани займет Вероника. Ее партнером вместо Ромы Смирнова будет Дымов, – студенты удивленно зашептались, и худрук раздраженно цокнула языком. – Пока вы не начали выспрашивать о причинах, скажу, что эта замена вынужденная: Рома с Вероникой практически одного роста, а в данной партии премьер [1] должен быть выше. Также должна сообщить, что в академии повышен уровень охраны. Ректор призывает всех сохранять осторожность и о любых подозрительных личностях или действиях сообщать преподавателям, охране или полиции, – в зале воцарилась тишина. – Если вопросов больше нет, предлагаю начать. Просмотр уже скоро, работы у всех много. Пока Нина Леонидовна раздавала указания, Ника незаметно всматривалась в лица сокурсников. Удивления в глазах почти не было – Ника была достойной танцовщицей – но и недовольства она не находила. По другую сторону зала Глеб не сводил глаз с самой девушки, зорко следя за каждым, кто к ней подходил. Задумка ему до сих пор не нравилась, но поделать он уже ничего не мог – все решилось без него. Почему она с ним-то не посоветовалась? Вдвоем они бы придумали что-то еще, не такое рискованное! А если с ней что-то случится? Что ему тогда делать?.. Будто почувствовав, какие мысли его терзают, Ника подняла голову, встречая его взгляд. Губ коснулась робкая ободряющая улыбка, серые глаза ярко вспыхнули, и у него перехватило дыхание от открывшейся взору красоты. Что бы ни случилось, он не допустит, чтобы с ней что-то произошло. - Колычева, Дымов, на сцену, прогоним ваш выход. Почувствовав сильную ладонь, сжавшую ее локоть, Ника глубоко вздохнула, еще раз посмотрела в пронзительные синие глаза и едва заметно кивнула. Мужская хватка на секунду стала крепче. Игра началась. [1] Премьер - ведущий солист балета, исполняющий главные партии в спектаклях балетной труппы; танцовщик высшей категории. Глава двадцать вторая Ее жизнь превратилась в одну сплошную слежку. Конечно, наблюдали за ней скрытно, но Ника знала наверняка, что за ней следят. Пару раз по пути домой она замечала неприметного мужчину в кепке, старательно шедшего на расстоянии от нее. Порой его сменяла медленно ползущая вдоль обочины машина, привлекая к себе еще больше внимание, чем простой человек. А Глеб и вовсе не отходил от нее ни на шаг, аргументируя это тем, что в пустом доме одну ее не оставит. Тотальный контроль начинал утомлять. Ника прекрасно понимала, что такими темпами ее план не сработает: у преступника просто не будет возможности нанести удар. По ее наблюдениям это понимал и Глеб, но твердо решил не дать убийце ни единого шанса. Осложнялось все тем, что единственная роль Ники, которую преступник мог обыграть – Дездемона, сыгранная ею на первом курсе. Если, конечно, он продолжит инсценировать гибель персонажей – тогда ему придется подойти как можно ближе. А с такой охраной ему это точно не удастся. Вдобавок ко всему ей начало казаться, что Лена что-то заподозрила. Несколько раз она ловила на себе долгий взгляд подруги, но вслух свои подозрения Лена ни разу не высказала. Но Ника все равно боялась хоть как-то выдать себя. Репетиции проходили по плану, просмотр неуклонно приближался. Нина Леонидовна ругалась громче и дольше обычного, студенты нервничали все сильнее. Дошло до того, что Ксюша при всех накричала на своего партнера после очередного замечания мымры и еще долго не успокаивалась, сколько бы валерьянки ей ни накапала Галина Викторовна. Даже студенты с других кафедр ходили мрачнее туч. Растерявший весь свой хулиганский лоск Сережа перестал отпускать двусмысленные намеки и скабрезные шуточки. Тарас еще больше зарылся в музыку, выпуская стресс в любую свободную минуту, отчего в музыкальных классах почти всегда можно было услышать скрипку. Глеб репетировал с прежним усердием, но напряжение чувствовалось даже в воздухе рядом с ним. Ника боялась в нужный момент не справиться. Звонивший дважды в день Мальнев нервничал. Жизнь продолжалась. Спустя четыре таких дня Ника не выдержала. Едва Нина Леонидовна объявила перерыв, она рванула в гримерку, закрыв дверь перед носом у Глеба. Ждать дальше было нельзя. Из спортивной сумки она быстро вытряхнула на кресло штаны и толстовку, небрежно прикрыла сверху пледом и только тогда открыла дверь колотившему в нее Глебу. - Ты в порядке? – с порога схватив ее за плечи, Глеб уже по привычке внимательно огляделся, ничего не заметил и облегченно выдохнул. Ника хмыкнула. - Что со мной будет, если ты от меня не отходишь... - А ты так хочешь, чтобы что-то случилось? Ник, мы это уже обсуждали. Без охраны ты не останешься. - Это не значит, что ты должен всегда быть рядом, – возразила Ника. – Думаешь, Мальнев с полицией не справится? - Тебе честно ответить или соврать? – язвительно отозвался Глеб. Ника могла только устало обнять его и закрыть глаза.