– Победить кого? – мрачно усмехнулся Кларк. – Меня? Лейтенанта Холлиса? Полковника Маккензи? – Победить всех, – коротко ответил Богданов. – Вас так много? – спросил Кларк. – Да, – ответил Богданов, – нас много. Вся страна под названием Вьетнам. – Я этого не понимаю, – пробурчал Кларк. – А это потому что ты об этом никогда не думал, – сказал Дубко. – Вот когда ты как следует подумаешь… – Солдату думать не полагается, – сказал Кларк. – Солдат должен уметь две вещи: выполнять приказы и убивать всех, кого прикажут. Так меня учили. Разве у вас – не так? – Не так, – ответил Богданов. – Оттого мы и победим. И опять в хижине воцарилось молчание. Спецназовцы вместе с профессором ждали, что скажет Кларк. А сержант пытался понять, какой смысл таился в словах Богданова, но не понимал. Не понимал, несмотря на тщательный перевод Ильи Семеновича. Слова, которые произносил переводчик, были понятны, а их общий смысл – нет. – Ладно… – наконец сказал Кларк. – Давайте о деле. О том, как выманить Холлиса из его лисьей норы. Здесь у меня только одна идея – ничего другого я не надумал. – Говори, – сказал Богданов. – Мне надо связаться с ним по рации, – сказал Кларк. – Как и было договорено. И сказать ему кое-какие слова… Такие слова, после которых он сам бы захотел со мной увидеться. Тогда-то, думаю, он и прискачет в джунгли. Ну а джунгли – это не для штабных людей. А Холлис штабной. И потому он понятия не имеет, что такое вьетконговские джунгли. И если поставить здесь капкан… Вы меня понимаете? – Значит, сказать Холлису кое-какие слова? – уточнил Дубко. – Ты что же, знаешь такие слова? – Может, и знаю, – осторожно ответил Кларк. – И что же это за слова? – Самые обыкновенные. Я скажу, что ситуация сложилась таким образом, что обо всем по рации не расскажешь. А потому нужна личная встреча. Иначе окажется под угрозой вся их идиотская операция «Лунный свет». – Ты считаешь, что этого достаточно, чтобы Холлис тотчас же примчался в джунгли? – недоверчиво спросил Соловей. – Есть вещи, которые в американской армии запрещено обсуждать по связи, – сказал Кларк. – Хоть по рации, хоть по телефону. Только при личной встрече, да и то без лишних свидетелей. На меня и на моих людей напали другие люди. Они были одеты в те же идиотские костюмы, что и мы, и вели себя точно так же, как и мы. Разве только что эти таинственные люди не развешивали покойников на деревьях, не сдирали с них кожу и не пришпиливали к их одежде пиковые тузы… Но об этом Холлис не знает. Откуда ему об этом знать? Кларк помолчал, то ли собираясь с мыслями, то ли переводя дух. А затем продолжил: – Так вот… Мы, значит, призраки, и те, кто на нас напал, тоже призраки. Ну разве это само по себе не интересно? А если я вдобавок сообщу Холлису, что знаю, откуда взялись те призраки, которые напали на нас, то уж это должно заинтересовать Холлиса до крайности. А если заинтересует, то он обязательно прибудет в джунгли. Для личной беседы со мной… – Кларк криво усмехнулся. – Это если он тебе поверит, – покачал головой Дубко. – Что нужно для того, чтобы он тебе поверил? – Связаться с ним по рации, только и того, – Кларк еще раз усмехнулся кривой усмешкой, помолчал и добавил: – Вот только… – Рация должна быть не наша, а ваша, – понимающе кивнул Богданов. – Именно так, – сказал Кларк. – Иначе Холлис не поверит. – А для этого ты должен иметь к своей рации доступ, – задумчиво проговорил Богданов. – Да, – ответил Кларк. – А чтобы иметь к ней доступ, ты должен быть на своей базе, – сказал Богданов. – Именно так, – согласился Кларк. – А чтобы оказаться на базе, ты должен совершить побег из плена, – сказал Богданов. – Иначе никак. – Ты что же, умеешь читать мысли? – спросил Кларк у Богданова, и в его голосе угадывалась ирония. – Нет, не умею, – ответил Богданов. – Просто я стараюсь мыслить логически. Кроме того, пока ты размышлял в своей яме, как поступить, чтобы выманить Холлиса, мы тут сообща размышляли тоже. И, представь, в общем и целом додумались до того же, что и ты. – И что же с того? – равнодушным тоном спросил Кларк. – У нас есть правило, – улыбнулся Богданов. – Если две стороны – особенно две такие противоположные стороны, как ты и мы, думают об одном и том же, то, значит, эта мысль верна. – Никогда не слышал о таком правиле, – сказал Кларк. – Тогда запомни его, – сказал Дубко. – Пригодится в дальнейшей жизни. Считай, что это наш тебе подарок. – Благодарю, – пробурчал Кларк. – А у вас что же – нет такого правила? – неожиданно спросил Илья Сергеевич и сам же перевел свой собственный вопрос на английский язык. – Нет, – ответил Кларк, и в его голосе послышалось раздражение. – У нас – другие правила. Доверяй только себе, верь только своим мыслям, потому что чужая мысль обязательно окажется ложной. А значит, твоя мысль и есть единственно правильная. Примерно так… – А ты, сынок, отбрось сейчас это свое правило, – сказал профессор. – И поиграй по нашим правилам. И ты увидишь, что наши правила намного правильнее. Извиняюсь, конечно, за невольный каламбур. Такие слова, да еще сказанные не кем-нибудь из спецназовцев, а стариком-профессором, да еще с добавлением слова «сынок», привели Кларка в замешательство. Он не сказал ничего и лишь недоверчиво посмотрел на профессора, а затем по очереди и на всех других присутствующих. Видя, что сержант в замешательстве, Богданов решил тотчас же перевести разговор в практическое русло. – Мы, – сказал он, обращаясь к Кларку, – считаем так же, как и ты. Тебе нужно связаться с Холлисом и убедить его прибыть к тебе для очного разговора. И связаться ты с ним должен именно так, как ты и сказал. То есть не с помощью нашей, а с помощью вашей рации. И для этого ты должен оказаться на своей базе. А чтобы тебе там оказаться, ты должен совершить побег. И не просто совершить побег, а добраться до базы живым и невредимым. Вот так. Видишь, мы думаем одинаково… Поэтому ждем твоего слова. – Что же, вы готовы отпустить меня? – спросил Кларк, и в его голосе не ощущалось никакого удивления и даже радости. – Да, – сказал Богданов. – Мы готовы. Поэтому и ждем, что ты скажешь. Только не задавай глупых вопросов вроде того, а что будет, если мы тебя отпустим, а ты нас обманешь. – Почему же он глупый? – усмехнулся Кларк. – По мне, так самый подходящий вопрос. Своевременный… – Почему он глупый? – переспросил Богданов. – Наверно, потому, что на него нет ответа. Или, наоборот, на него существует тысяча ответов. И то, и другое и есть глупость. На каждый вопрос должен быть только один ответ. Думаю, наш профессор со мной согласится. – Скорее всего, так оно и есть, – ответил Тихий. – Хотя, с другой стороны, здесь не все так и однозначно. К примеру… – Илья Семенович! – мягко произнес Богданов. – Кхм… – Да-да-да! – закрыл себе рот ладонью профессор. – Молчу! – Итак, Кларк, мы ждем твоего слова, – сказал Богданов. – Вас интересуют детали моего побега? – спросил Кларк. – О деталях – потом, – ответил Богданов. – Для начала нам нужно услышать твое решающее слово. Короткое слово «да» или «нет». – Я спросил о деталях побега, – ответил Кларк. – То есть о том, придумал ли я, как мне половчее от вас убежать и при этом не вызвать ни у кого подозрения. Мне кажется, это и есть мое «да». – Убедил, – улыбнулся Богданов. – Что ж, теперь давай о деталях. Как мы поняли, они у тебя имеются? – А у вас? – спросил Кларк. – Имеются и у нас, – сказал Дубко. – Тогда – предлагайте свои, – произнес Кларк. – Будем играть по вашим нотам. Чтобы вы не подумали, что я пытаюсь вас перехитрить. – Думаю, наши ноты – примерно такие же, как и твои, – сказал Богданов. – Вот сейчас мы их и сравним. Александр, – повернулся он к Дубко, – теперь говори ты. Ты у нас главный специалист по побегам. – План наш таков, – начал Дубко. – Бежать тебе нужно этой же ночью. Время не терпит. Каждая лишняя ночь – это лишние смерти. Много смертей. – Как я должен буду бежать? – спросил Кларк. – Откуда? Прямо из этой хижины? – Почему же обязательно из хижины? – спросил Дубко. – Думаю, лучше, если ты сбежишь по пути из хижины в яму. Ночь, темно… Самый подходящий момент. И правдоподобный. Ориентироваться в ночных джунглях умеешь? Доберешься до своей базы? – Не получится, – покрутил головой Кларк. – Почему же? – спросил Дубко. – Если я побегу один, меня заподозрят, – ответил Кларк. – Обязательно спросят: как тебе удалось сбежать одному? А где остальные? Почему не бежали они? А если заподозрят, то отстранят от дела до тех пор, пока не закончится расследование. А оно длится долго. – Да кто же знает, один ты попал в плен или с солдатами? – спросил Рябов. – А если знают? – глянул на него Кларк. – Ты уверен, что не знают? Что никто не донес ни на вас, ни на нас? – Резонно, – потер лоб Рябов. – В самом деле, могли и донести. Тут дело такое… Народу-то в лагере – вот сколько! Всякие, наверно, среди них обретаются. – Он прав, – сказал Богданов, указывая на Кларка. – Бежать нужно всем. Так гораздо правдоподобнее. Да и пробраться сквозь ночные джунгли вчетвером проще, чем одному. Тем более этот вопрос мы обсуждали. – Если вы обсуждали, то для чего спрашивали то же самое у меня? – удивился Кларк. – Чтобы ты сказал то же самое, – ответил Богданов. – Разве не понятно?