– Сеньор, чем заряжаем пушки? – поняв бесцельность стрельбы, спросил канонир. Вопрос офицера вырвал Артёма из размышлений: упускать противника было нельзя ни в коем случае, но как его остановить? Запас бомбических снарядов и у него уже подходил к концу – ещё немного, и ему нечем будет наносить серьёзные повреждения этой плавучей крепости. Однако парень уже принял решение. – Заряжай книппели! Будем бить по мачтам! – скомандовал Артём. Залп, ещё залп! Но мачты остались неповреждёнными, а книппелей на бригантине тоже ограниченное количество. – Сеньор, прошу вас глянуть на паруса галеона, они сплошь в дырках! – самодовольно воскликнул канонир. Артём навёл подзорную трубу: и верно, должно быть, несколько снарядов всё-таки смогли посечь парусину. И галеон стал потихоньку терять скорость. – Заряжай ядрами, проломим его корпус со своей стороны! Левый борт, товсь! – скомандовал Артём и, выждав нужный ракурс, когда ни одно ядро не пройдёт мимо, скомандовал: – Пли! После залпа бригантина на всякий случай отошла в сторону, но манёвр оказался излишним. Одно из ядер попало в нос галеона, полностью разрушив форштевень. Гигантский корабль начал черпать носом воду. Артёма захлестнула эйфория победы. Увидев, что галеон получил серьёзные повреждения, он решил подойти поближе и дать залп бомбами. Манёвр показался ему безопасным, ведь в бортах вражеского корабля зияли большие дыры – кто там мог уцелеть на артиллерийской палубе! Но враг доказал, что является умелым морским бойцом: как только бригантина уменьшила дистанцию, раздался нестройный залп, и «Аврора» вздрогнула всем «телом» – в неё попало несколько ядер, а по палубе пронёсся вихрь картечи! Артёма швырнуло на доски палубы, и он на пару секунд потерял сознание. А когда очнулся, перед его глазами предстала ужасная картина: ветер снёс дым, и стало видно, что вся верхняя палуба бригантины усеяна разорванными телами. Вперемешку чёрными и белыми. Телами его бойцов и моряков! Со всех сторон раздавались стоны и вопли боли. Сам доморощенный флотоводец получил две картечные пули: одна попала в индийский «бронежилет», не пробила его, но оставила на груди огромный кровоподтёк; вторая невообразимым путём прошлась по странной траектории – ножны абордажного палаша (ножны вдребезги, но клинок уцелел) – пряжка ремня и, наконец, нижняя часть бедра, над коленом, где и засела, потеряв скорость, сразу под кожей. С трудом поднявшись на ноги, Артём первым делом взялся за штурвал, чтобы отвернуть в сторону: рулевой оказался убит, и «Аврора» накатывалась на галеон, подставляясь под новый залп. Но тут, к счастью, вражеский корабль черпанул дыркой на носу большую порцию воды и буквально нырнул в волны. Продольный крен увеличивался на глазах – вот уже с верхней палубы посыпались лёгкие пушки и боеприпасы, вот намокли паруса, вот корма, с которой прыгали моряки, встала вертикально… Раздался громкий гул, как будто вздохнул великан, – это через бреши в задней части корпуса выдувало воздух. Ещё несколько секунд – и галеон, только что поразивший двух своих врагов, ушёл на дно. Преодолевая боль в груди (наверное, всё-таки ребра сломаны!), Артём закрутил руль, сваливая бригантину на ветер, чтобы лечь в дрейф, – была надежда, что им окажут помощь товарищи с «Бернадетты». Но вышло по-другому – уже теряя сознание, Артём увидел, как через фальшборт лезут матросы с «Красотки» во главе с капитаном Тором. Глава 23 Эвакуация – C выздоровлением, сеньор! – Лудовико Дольсе поднес Артёму кружку с водой. Приподнявшись на кровати, парень удивлённо огляделся: он лежал в своей спальне на ферме «Виктория». – Как я здесь очутился, дон Лудовико? – спросил Артём, принимая кружку. – Сколько прошло времени после морского боя? – Всего три дня прошло, сеньор де Нарваэс! – придерживая кружку, чтобы хозяин не забрызгался, ответил Дольсе. – Большие потери? Что с кораблями? – с удовольствием выпив свежей прохладной воды, спросил Артём. – Двадцать семь убитых, пятьдесят шесть раненых, – с грустью ответил Дольсе. – «Красотка» погибла, «Аврора» еле держится на плаву. «Бернадетта» не пострадала. Погибли командир «чёрной роты» Туге и ещё три негра-матроса. – А Лагбе? – чуть не подскочил на кровати Артём – испугался, что потерял верного бойца. – Лагбе жив, но ранен, – с грустью в голосе сказал Дольсе. – К счастью, не тяжело. Всем раненым оказали своевременную помощь. Погибших отпел приглашённый викарий. Тела похоронили на кладбище возле часовни «Виктории». За время вашего выздоровления я взял на себя смелость распорядиться о ремонте бригантины. – Что обещают по срокам ремонта? – поинтересовался Артём. – Не меньше месяца, сеньор! – огорчил управляющий. – Как обычно, не хватает корабельных плотников. Но… – Что «но»? – встрепенулся Артём. – Китаец с группой своих помощников сам полез на бригантину, – пожал плечами Дольсе. – Может, что путное и выйдет – человек-то он головастый! – Скажи, дон Лудовико, а откуда у нашего китайца взялись помощники? – вкрадчиво спросил Артём. – Ну, они, конечно, неформальные помощники! – широко улыбнулся управляющий. – Просто прибились к нему парни из числа солдат, которые любят что-нибудь руками делать. – Ага… – задумчиво сказал Артём. – Ты вот что, дон Лудовико… оформи их официально! И зарплату положи! В четверть зарплаты Джу Минжа! – Так это… сеньор! Китаец у нас никакой зарплаты не получает, потому как никак в нашем имении не оформлен! – огорошил управляющий. – Мы просто его кормим и поим, а он что-то мастерит. – Надо же! За харчи и койку работает! – удивился Артём. – Пригласи-ка китайца и его друга, врача-корейца, ко мне вечерком – надо с ними переговорить! А то мы всем кагалом в Россию отправляемся, а им, может быть, совсем в другую сторону надо! – Слушаюсь, сеньор! – послушно кивнул Дольсе. – Ещё водички? Через пару дней почти выздоровевший Артём собрал совет командования. К его великой радости, выяснилось, что все его командиры целы и невредимы, даже героический Тор Гервальдсен. А капитан Гастон д’Ларк сообщил, что ему удалось захватить и дотащить до бухты один из вражеских галеонов – тот самый, на котором канониры «Авроры» разбили кормовую надстройку и сбили мачты. – В общем, этот корабль почти цел, сеньор де Нарваэс! – обрадовал д’Ларк. – Надстройку с ходовым мостиком за пару недель построим! Мачты поставим, такелаж поправим! Главное – в корпусе всего несколько дырок! – Надо придумать трофею новое название, – сказал Артём. – Накануне нападения нас предупредила о нём моя бывшая любовница – донна Джиозетта! Как вам такое имя? – «Джиозетта» – красивое имя! – похвалил лейтенант де Нюор. – Вот только стоит ли так прозрачно намекать общественности Пуэрто-Вьехо о ваших отношениях? – Так нет там уже никаких отношений, дон Огастин, – пожал плечами Артём. – Этот жест – чистая благодарность за предупреждение! Да и не плевать ли нам на здешнее общество с высокой колокольни? Мы отсюда сваливаем через месяц! – Как скажешь, дон Артемос, – ответил де Нюор и коротко хохотнул: – Действительно, что нам теперь мнение местных жителей! – А капитаном нового корабля нашей эскадры я назначаю… – Артём сделал «мхатовскую» паузу. – Капитаном галеона «Джиозетта» назначается Тор Гервальдсен! Командиры вскочили и принялись поздравлять Тора, пожимая ему руку и хлопая по плечу. Да ещё и с таким энтузиазмом, словно тот выиграл в лотерею сто миллионов долларов. Только через несколько секунд Артём сообразил, что в этом времени такое назначение – после авизо сразу на многопушечный галеон – огромный шаг в карьере! Парень незаметно кивнул Дольсе, управляющий степенно поклонился в ответ и через минуту принёс в комнату подготовленные подарки: Артём решил, за неимением орденов и медалей, наградить своих соратников за мужество и героизм на поле боя драгоценным оружием из своих запасов. Первым получил награду Тор Гервальдсен: широкий и длинный булатный кинжал с золотыми ножнами и множеством изумрудов на рукояти. Потом по длинному кавалерийскому палашу в таком же богатом оформлении получили лейтенанты Северино де Вильденья и Огастин де Нюор. Сержант Этьен был премирован более коротким, но не менее шикарным клинком, напоминающим пехотный тесак. Капитан Гастон д’Ларк получил роскошный кортик, а управляющий Лудовико Дольсе – нагрудную цепь-ожерелье с огромными сапфирами. Не забыл Артём и простых солдат и матросов: все бойцы, даже несущие во время боя тыловую службу, были награждены золотыми монетами, но не испанскими дублонами, а индийской чеканки – их солдаты, просверлив дырочки, начали носить на груди как знак отличия. К этим самодельным «медалям» полагалась денежная премия – и вот как раз её размер дифференцировался у каждого в зависимости от степени вклада в общую победу: больше всех получили егеря и матросы с «Красотки». Лагбе и его чёрная команда, кроме медалей и денег, получили свободу – им официально оформили вольные грамоты. Отдельно золотыми цепями и драгоценными медальонами (размером с ладонь, из чистого золота, с тремя десятками огромных драгоценных камней) наградили инженера Джу Минжа, обеспечившего своим оружием доминирование «Армии добрых людей» на поле боя, и врача Ван Туен Дунга, спасшего множество раненых. Все награждения проходили на ферме «Виктория» во время всеобщего построения в очень торжественной форме. Церемония произвела на всех присутствующих, как простых солдат, так и офицеров-дворян, неизгладимое впечатление. Ставшие свидетелями этого события пленные наёмники, поражённые увиденным в самое сердце, представили Артёму на следующий день коллективную петицию с просьбой принять их в ряды «гвардии Нарваэса». Посовещавшись с офицерами, Артём согласился исполнить просьбу военнопленных – они были простыми наёмными солдатами и не испытывали никакой личной ненависти к противнику. Их набрали в нескольких городах Новой Испании специально для десанта в Пуэрто-Вьехо. Понятно, что среди пленных нашлось ещё два типа людей: отказники по принципиальным соображениям – в основном клевреты донны Консуэллы ла Гусман; те же самые клевреты, но поумнее, решившие вступить в отряд Нарваэса с целью шпионить в пользу своей госпожи. Последних сдали сами наёмники – им совершенно ни к чему было присутствие лазутчиков в своих рядах. Теперь «гвардия Нарваэса» насчитывала более восьмисот человек, из них пехоты и кавалерии – пятьсот пять, моряков – триста десять. Они были вооружены лёгкими мушкетами, двуствольными китайскими пистолетами, шестиствольными станковыми картечницами, бомбическими орудиями, а отборная рота, состоящая из ветеранов «Армии добрых людей», имела на вооружении последнюю новинку Джу Минжа – револьверные ружья. Китайский инженер сумел талантливо воплотить идею такого оружия, подсказанную Артёмом. Корабли удалось отремонтировать только к Рождеству, спустя два месяца после морского боя. Соответственно, пускаться в плавание через зимний Атлантический океан благоразумно не стали, решив дождаться весны. Артёму и его людям невероятно повезло – в этот момент донне Консуэлле ла Гусман оказалось не до мелкой занозы в пятке – она вела торговую войну со вторым по значению торговым домом в Новой Испании – де Мезис. Поэтому «гвардейцев» никто не трогал. В начале апреля 1703 года эскадра, состоящая из флагманской бригантины «Аврора» и галеонов «Бернадетта» и «Джиозетта», отправилась в долгий путь. На борту кораблей поместился весь личный состав «гвардии Нарваэса», всё штатное оружие, запас продовольствия и воды и, самое главное, несколько десятков тонн серебра и золота. Путь предстоял неблизкий… Промежуточной точкой экспедиции Артём выбрал город Эсбьерг в Дании, былой центр викингов, а ныне город моряков и рыбаков. Решившись пересечь океан, Артём при всём желании не мог выбрать другой порт назначения: побережья Испании и Франции отпадают из-за риска нарваться на голландские и английские патрули. А севернее этих стран, до самых границ Дании, лежит государство под названием Соединённые Штаты, более известное как Голландия или Республика соединённых провинций. Капитаны Гервальдсен и д’Ларк дали несколько полезных советов по навигации, указав самый короткий и быстрый путь между Америкой и Европой. Идти предстаяло вроде бы «по дуге», но в том-то и дело, что Земля круглая. И нарисованная на плоской карте дуга в реальности оказывается прямой линией! Из Центральной Америки эскадра Нарваэса без происшествий поднялась на север, до Канады. Отдохнув пару дней в Квебеке, проведя мелкий ремонт и пополнив запасы продовольствия и воды, корабли пошли к Исландии. Погода стояла отличная, ветер почти всегда попутный, как-то вдруг очень быстро вышли к Ньюфаундленду и повернули на Фарерские острова. Потянуло позабытым холодом, никто уже не выбегал босиком на палубу, а вахта зябко куталась в одеяла. На седьмой день показались скалистые утёсы Шотландии, и уже через сутки корабли вошли в Северное море. Прошло ещё два дня плавания по непривычно мутной воде, и на горизонте показались песчаные дюны Дании. Подняв жёлтые флаги (международный сигнал, означает отсутствие на судне больных), эскадра вошла в гавань Эсбьерга и ошвартовалась к самому лучшему причалу. Здесь узнали последние новости о Северной войне. В начале октября 1702 года русские войска под командованием генералиссимуса Шереметева взяли штурмом шведскую крепость Нотебург, расположенную у истока Невы из Ладожского озера. А весной текущего 1703 года, после недельной осады, русскими войсками была взята крепость Ниеншанц при впадении реки Охты в Неву. Таким образом, в руках русских оказалось всё течение Невы. Поселение Нотебург, построенное шведами на месте основанной ещё в 1323 году князем Юрием Даниловичем крепости Орешек, Пётр переименовал в Шлиссельбург («ключ-город»), а в устье Невы заложил новый город Санкт-Петербург. Путь на восток был открыт! Артём долго думал сам и совещался с лейтенантами и управляющим о вариантах официального оформления своего поступления на службу к будущему российскому императору. Одного только серебра он имел минимум на три с половиной миллиона рублей[54]. Скорее всего, побольше раза в два. А золото в слитках и ювелирные изделия из него и драгоценных камней вообще тянули на астрономическую сумму в триста пятьдесят миллионов рублей. Это для Испании и ее колоний, где уже давно не пользовались другими монетами, кроме золотых, сумма была довольно большой, но не грандиозной (всего-то груз двух торговых кораблей), а в России при отсутствии собственных месторождений благородных металлов такая прорва денег превышала годовой бюджет страны в сто раз![55] Поэтому Артём и его советники склонялись к тому, чтобы выкупить у царя миллионов за тридцать[56] в наследственную вотчину необжитые территории – Урал и Сибирь. Разумеется, с принятием вассальной присяги и всеми необходимыми в будущем налогами и сборами. А знатность рода де Нарваэсов позволяла самозванцу претендовать на титул князя. Однако чем ближе был берег Родины, тем больше парня «колбасило», ведь ему, человеку «из ниоткуда», с присвоенными чужими документами, предстояло знакомство с человеком, прозванным «Великим»! И вот наконец показались родные берега! Обогнув пустынный остров Котлин[57], эскадра вошла в устье Невы. С дерево-земляного форта, расположенного на месте будущей Петропавловской крепости, ударила пушка. Капитаны правильно поняли сигнал: корабли послушно опустили паруса и легли в дрейф. – Сеньор, от форта отошёл баркас с лоцманским флагом! – доложил Артёму вахтенный офицер. – С лоцманским флагом? – удивлённо переспросил Артём. – Вы его не перепутали с таможенным? – Как можно, сеньор! – обиделся офицер. – Таможенный флаг зелёный, а шлюпка подняла красно-белый. Спустившись в капитанскую каюту, Артём переоделся – снял простую суконную куртку и штаны, надел расшитый золотой парчой камзол, бриджи и шляпу с пером. Оглядев себя в зеркале и подмигнув отражению (у него не будет второго шанса оказать первое впечатление!), Артём вышел на палубу. Шлюпка действительно шла под лоцманским флагом, но почему? Сейчас ещё нет правил обязательной лоцманской проводки, и капитаны заводят в порт корабли на свой страх и риск. Артём подошёл к борту и принялся рассматривать форт и постройки за ним, но ничего интересного там не наблюдалось, какие-то сараи и навесы: до закладки деревянной церкви Святых апостолов Петра и Павла (будущего Петропавловского собора) оставалась ещё пара недель. Потом взгляд парня упал на восточную оконечность Заячьего острова – там стояли три военных корабля. Два небольших фрегата и шхуна. Доведись испанской эскадре вступить с ними в бой, всё будет кончено за десять минут – два галеона с десятками бомбических пушек раскатают «мелочь», как при учебных стрельбах. Впрочем, форт (будущий Трубецкой бастион) тоже не продержался бы долго. Но ни там, ни на русских кораблях не было и намёка на тревогу. Пока Артём любовался видами и размышлял о перспективах боевых действий, шлюпка бесстрашно подошла к борту, и по трапу на палубу ловко поднялся молодой офицер. – Лейтенант Фёдор Головкин, прошу предъявить судовое свидетельство! – сказал он по-французски. – Артемос де Нарваэс, командующий эскадрой! Можно обращаться ко мне «Артём Михайлович»! – по-русски представился Артём и на всякий случай уточнил: – Вы лоцман или таможенник? – Ваш корабль под военным флагом и по «Морскому уложению» не подлежит таможенному досмотру! – Головкин с любопытством посмотрел на заморского гостя, который вдруг очень чисто, почти без акцента, заговорил по-русски. Затем широко улыбнулся и спросил: – Не вы ли будете тот отчаянный землевладелец из Новой Испании, который чуть ли не в одиночку взял на абордаж английский корабль?