— Давай пока не будем об этом, — перебила я. — На работе я стараюсь не оставаться с ним наедине, хотя вчера он сам подошел и заговорил со мной как ни в чем не бывало. Я огрызнулась — до ссоры не дошло, мы ведь находились в зале, полном посетителей, — но Лоуренс все равно будто бы расстроился. — Так расстроился, что подкинул тебе коробку со стеблями? — Не знаю, возможно. — Тут мне в голову пришла одна мысль. — Постой-ка. Розалинде ведь тоже прислали обезглавленный букет. — Розалинде? Кто-то прислал цветы кукле? — Ну, в одной из диорам. — Я достала телефон, открыла аккаунт музея и нашла нужный снимок: светловолосая куколка стоит у открытой двери и с изумлением смотрит на завернутый в бумагу букет из стеблей. — Вот. Во взгляде Кэт читалось неподдельное удивление. — Одри, ты же только вчера выложила эту фотографию. Не похоже на совпадение. — Именно! — кивнула я. — Вдруг Лоуренс этим постом и вдохновился? — У Лины тоже были проблемы с ним, верно? — Кэт взяла у меня телефон и начала просматривать комментарии под фото. — Да, но… — Я замолчала, увидев, как внезапно побледнела Кэт. — Что там? — Это ты уже прочитала? Она повернула телефон экраном ко мне и указала на комментарий: Розы красные, фиалки синие, есть цветочки без головы, вдруг среди них будешь и ты? — О боже. — Трясущимися руками я выхватила у нее телефон. — Как я могла такое пропустить? — Пропустить? Ведь комментарии может оставлять кто угодно. — Да, но часть моей работы как раз в том, чтобы читать их и удалять все неуместное. Ты не представляешь, сколько идиотов считают Инстаграм музея лучшим местом для шуток про члены. Я удаляю сотни комментариев каждый день. Но вчера вечером руки не дошли, потому что приходил Ник, а утром одним глазом просматривала, вот и не заметила эту жуть. Я нажала на ник комментатора, некоего zoomie098, и перешла на его страницу: картинка с волком в солнцезащитных очках вместо аватарки, тупой анекдот в разделе «О себе», а вместо личных фотографий подборка дурацких мемов. Значит, можно расслабиться. Скорее всего, просто неудачная шутка. Скорее всего. На всякий случай я сделала снимок экрана с этим профилем, а потом удалила комментарий. — Ник приходил? — внезапно спросила Кэт. Я удивленно подняла на нее взгляд. — Тебя именно это сейчас больше всего интересует? Кто-то опубликовал стишок о том, что хочет отрезать мне голову, а тебя волнует Ник? — Я просто не понимаю, зачем ты тратишь на него время, тем более ты вроде бы увлеклась Максом. — Ника я не приглашала, он сам решил зайти, — сказала я, пожав плечами. Кэт посмотрела на меня с недоверием. — Честное слово. Когда он попытался меня поцеловать, я его прогнала. — Прогнала Ника? Это что-то новенькое. — Ну, поверь мне, он тоже удивился. Лежавший на столе телефон завибрировал. Может, сегодня развлечемся по-настоящему? — Легок на помине, — пробормотала Кэт, увидев сообщение. — Господи, он совсем не понимает намеков. — Я убрала уведомление с экрана. — Как можно быть таким надоедливым? — Одри, ты не думаешь, что это Ник оставил коробку? — Да брось! — рассмеялась я. — Этот человек даже не знает, где продаются цветы. За все время, что мы были вместе, не подарил мне ни одного букета. — И решил начать с мертвых цветов. В этом что-то есть. — Не знаю, кто их принес, но точно не Ник. — Ну, раз ты так считаешь… — не очень уверенно согласилась Кэт. Глава 38 Он Меня переполняло возбуждение, пока я срезал головки оранжевых роз и аккуратно укладывал стебли в коробку. Руки были в крови, внутри бурлила опасная смесь душевной тоски и чувства справедливости. Я оставил коробку перед ее дверью и ушел в полной уверенности, что ясно и четко выразил свое послание. Однако с приходом ночи я начал сомневаться, без конца прокручивая в голове свои действия, и все больше беспокоился, что лишь оттолкну от себя Одри. «Сама же знаешь, он отталкивает от себя людей», — вспомнились насмешливые слова племянницы. Я сидел на ступеньках — по которым раньше поднимался десятки раз — перед веселеньким синим домом в районе Кэпитол-Хилл. На другой стороне улицы женщина со светлыми волосами наклонилась над коляской и заворковала над младенцем. Совсем недавно она тут прогуливалась, держа руки на огромном животе. Мне хотелось подбежать к ней, поздравить с пополнением, посмотреть, похож ли ребенок на маму, пощекотать его пухлые ножки… Я сдержался. Незачем ее пугать. Когда она в последний раз меня видела, я выкрикивал не самые приятные слова, о чем теперь жалею. Как же я радовался, глядя на нее и ее ребенка! И я с улыбкой представлял округляющиеся формы Одри, внутри которой развивается плод нашего союза. Когда наше прекрасное дитя наконец-то появится на свет, она поймает мой взгляд и скажет: «Я люблю тебя. Я обожаю жизнь, которую ты мне подарил». В мыслях я гладил головку нашего идеального младенца и планировал будущее, когда вдруг заметил, что у лестницы стоит Эли, моя бывшая. Вид у нее был нездоровый. Одной тонкой рукой она теребила лацкан темно-синего жакета, а другой наподобие щита держала перед собой сумку. Меня всегда раздражала ее впечатлительность. — Что ты тут… — начала она, дико озираясь вокруг, будто собираясь позвать на помощь. Она заметила молодую мамочку на той стороне улицы и уже хотела было закричать, но, видимо, передумала. Снова перевела взгляд на меня и покрепче прижала к себе сумку. — Тебе не стоит сюда приходить. — Я тоже рад тебя видеть, Эли, — сказал я, вставая со ступенек. — Сколько прошло с тех пор, как ты не церемонясь бросила меня, прислав сообщение? Месяцев шесть? Эли отступила назад, и внутри меня что-то сжалось. Чего она боится? На долю секунды я представил, как хватаю ее за волосы и бью лицом о ступени. Вот это действительно было бы страшно. Я поднял руки, показывая, что пришел с миром. — Не волнуйся, я просто хочу поговорить. — Нам не о чем говорить. — Она сделала еще шаг назад. — Неправда. Я вспомнил ее бездушное сообщение, и к горлу подступил горячий комок злости. «Пожалуйста, не звони больше. У нас нет будущего». Я проигнорировал ее просьбу и продолжал названивать, но каждый раз попадал на голосовую почту. А однажды ночью пришел на эти самые ступени и стал дожидаться ее, от гнева сжав руки в кулаки. Шумно сглотнув, я постарался расслабиться. — Эли, я просто хочу знать, что я сделал не так. Я не хочу снова совершить ту же ошибку. — Снова? — повторила она, глядя на меня с недоверием. — Ты с кем-то встречаешься? — Не смотри на меня так, — огрызнулся я. Боже, я и забыл, какая она подозрительная. — Ты думала, что я никого себе не найду, да? Учти, и ты, и твоя подруга Ли ошибаетесь. Вы все ошибаетесь. Ее губы сжались в почти невидимую линию. — Не подходи ко мне. Я с удивлением обнаружил, что стою на расстоянии вытянутой руки от нее. — Эли, я… — Уходи. — Эли… — Сейчас я обойду вокруг квартала, а когда вернусь, тебя здесь быть не должно. Ясно? Эли говорила со мной как с идиотом, неспособным осмыслить самые простые слова. Парни с форума «Засветившиеся» были правы, назвав ее злобной сукой. — Ясно, — усмехнулся я.