— Потом мы протрезвели. Это было на вечеринке по случаю окончания универа. Мы оба перебрали и… А затем мы усердно готовились к экзамену на адвоката, и Коннор получил стажировку в Айдахо. — Но теперь-то вы оба здесь и даже работаете вместе. И он по-прежнему тебе нравится. — Одри, мы с ним просто друзья. — Это пока, — засмеялась она. — Знаешь, что он про тебя сказал? — Что? — В ушах вдруг застучал пульс. — Постой, когда это ты виделась с Коннором? — На днях встретила его на улице. Мы разговорились, и он сказал, что ты потрясающая. Я поникла, хотя сердце все еще громко стучало. — Это еще ничего не значит. — Слышала бы ты, как он это сказал, — уверенно заявила Одри. — Поверь мне. Ну, и что будешь делать? — То есть? — Кэт! Он явно тебя хочет, а ты хочешь его. — Одри рассмеялась и покачала головой. — Дорогая, как же тебе повезло, что я твоя лучшая подруга. Одри начала выкладывать детали плана, который поможет мне добиться Коннора. В основе плана лежали огромные траты на одежду в магазине и на косметику, а также на поход в салон красоты, но самым главным среди всего этого был ее выбор слов. Я-то всегда считала Одри своей лучшей подругой, тогда как она закрепила это почетное звание за своей подругой детства Иззи. Когда она назвала меня лучшей подругой, мое сердце наполнилось радостью. — Когда я займусь тобой, ты станешь совсем другим человеком, — сказала Одри. — Можешь не сомневаться. Глава 17 Одри Ритуал окуривания нового жилища пучком горящего шалфея уже был поднадоевшим, да и суеверие все это — и все же я так и крутилась вокруг корзинки с пучками сушеных трав. До этого я целый час ходила по мебельному в Джорджтауне и пробовала полежать на разных диванах, с вожделением засматриваясь на разные светильники, но так ничего и не купила. Знаю, что отсутствие мебели в моей квартире уже становится смешным, вот только выбор дивана — ответственное дело, ведь он задает стиль всей гостиной, а еще должен хорошо смотреться в квартире побольше, так как я собиралась при первой возможности съехать из подвала. В конце концов, охваченная нерешительностью, я отложила покупку мебели и зашла в декор якобы за подушками, которые я видела у одной блогерши. Я бы не стала покупать точно такие же, но надеялась найти что-нибудь интересное. Ассортимент подушек меня не впечатлил, зато мне понравились пучки шалфея. Получилась бы отличная серия фотографий с завитками дыма, а про сам процесс окуривания можно было бы и пост написать — люди сейчас в восторге от всякой эзотерической хрени. Каждую неделю человек десять спрашивали меня о том, пробовала ли я кристаллы и выравнивала ли чакры. Я решительно направилась к кассе с пучком шалфея в руках. До сих пор я избегала снимать слишком много в квартире. Не то чтобы она очень плохая, просто можно найти и получше. В Вашингтоне большой рынок аренды, но поиск подходящей — занятие долгое и утомительное. Я обещала себе, что скоро начну искать новое жилье, и поэтому не спешила распаковывать чемоданы… Подписчики, смотревшие предыдущую трансляцию, обязательно заметят, что я так и не продвинулась с раскладыванием вещей. А еще они наверняка считают, что моя квартира стильно обставлена. С этой мыслью я вернулась в мебельный и купила матово-черную настольную лампу и прозрачный журнальный столик. Дома я протерла стены и плинтус в самом светлом углу моей подземной гостиной, расставила покупки и украсила стол ярким букетом цветов. Квартира стала выглядеть очень мило и привлекательно… если, конечно, смотреть только в один ее угол. Остальное пространство занимали коробки. Ладно, с ними я разберусь позже, а пока что нужно озаботиться новым контентом для подписчиков. Это заставило меня задуматься. Многие из моих онлайн-друзей зациклились на идеальном изображении жизни ради привлечения спонсоров и в итоге утратили свою личность — а вместе с ней и подписчиков. В интернете я старалась показывать именно себя — в слегка приукрашенной версии, но все же себя. И в награду за это получила преданную группу поклонников. Естественно, более агрессивная монетизация принесла бы мне кучу бабла, но я не хотела скатываться до показухи и бесконечной рекламы. Когда пузырь моей популярности лопнет (а однажды лопнет неминуемо), я сумею сохранить хоть каплю достоинства. Я окинула результат своих трудов оценивающим взглядом. Чего-то все равно не хватало. Немного подумав, я достала из чемодана бабушкину пепельницу. Бабуля Ванда дымила как паровоз (в детстве я считала, что она наполовину дракон), и чудесная васильково-синяя пепельница с золотыми перекрещенными линиями всегда была у нее под рукой. Это единственная вещь, которую я забрала себе после ее смерти. С тех пор она всегда стояла у моей кровати и служила контейнером для всякой всячины. Я благоговейно поставила пепельницу на столик перед букетом, а в нее положила пучок шалфея. Сделала несколько снимков на зеркальный фотоаппарат, затем подожгла пучок и сфоткала его еще пару раз. Да, в завитках дыма и правда было что-то красивое и притягательное. Ярко-синяя пепельница привнесла в кадр нужную дозу цвета. Поразительный снимок. Теперь вместо фотоаппарата я взяла айфон и сняла видео, размахивая дымящимся пучком в воздухе. Отлично, груду коробок не видно. Я взъерошила волосы и начала трансляцию. — Всем привет! Угадайте, чем я занимаюсь? — Я помахала дымящимся пучком возле лица. Глаза заслезились, и я положила его обратно в пепельницу. — Окуриваю свою новую квартиру. А вы когда-нибудь так делали? Расскажите в комментариях! Экран заполонили сообщения. Обожаю окуривание! Классная лампа! привет одри! — Я в этом деле новичок, так что жду ваших советов! — продолжила я. Классный столик. Намного лучше, чем мраморный. У меня перехватило дыхание. Рассказывая о своей жизни, я получила сотни, если не тысячи, странных и откровенно гадких комментариев. Обычно я старалась не обращать на них внимания (даже когда кто-то написал: «Твои глазные яблоки прекрасно смотрелись бы на моей тумбочке», — я пришла в себя уже через полчаса), но сейчас по спине пробежал холодок. Я действительно рассматривала мраморный столик в мебельном магазине. Выходит, за мной наблюдали? Скованная испугом, я забыла о трансляции и лишь через несколько секунд, широко улыбнувшись, чтобы скрыть тревогу, наконец сказала: — Ну что ж, ребята, мне пора. Буду выкуривать отсюда отрицательную энергию! Не забудьте поделиться своими историями! До скорого. Трясущимися руками я отключила трансляцию и начала просматривать сторис, которые выкладывала во время посещения магазина. Вот я беззаботно прохаживаюсь по мебельному и на ходу комментирую понравившиеся мне вещи. Провожу пальцами по гладкой поверхности мрамора… Ага! Вот тут автор комментария этот стол и увидел. Но я ничего о нем не говорила. Откуда он мог узнать, что я хотела его купить, если не слышал моей беседы с продавцом? С другой стороны, человеку могло показаться, что столик мне приглянулся. Или кто-то и правда видел меня в магазине — не следил, а случайно оказался рядом. У меня куча поклонников по всему миру, в Вашингтоне их наверняка сотни. Возможно, один из них в тот момент был в магазине. Возможно. Я хотела затушить пучок шалфея, но заколебалась. Хотя я ни секунды не верила в его магические очищающие свойства, все равно можно им помахать — не помешает. Мало ли. Я прошла по квартире с дымящимся пучком, изгоняя плохую энергию. Нелепо, конечно, но мне стало немного легче. Через два часа я вернулась домой с пилатеса, чувствуя прилив сил и удовольствия. Занятия были потрясающими, но стоили около сорока долларов в час, так что ходить регулярно мне было не по карману. Но в этот раз я познакомилась с хозяйкой студии, которая тоже жила в Нью-Йорке до переезда в Вашингтон, и она пообещала мне пятнадцать бесплатных занятий в обмен на упоминание ее студии в моем Инстаграме — с возможностью продления за дополнительную рекламу. Как истинный профессионал, я сказала, что вечером отправлю ей контракт. Я открывала входную дверь, мысленно перебирая пункты стандартного соглашения, которые нужно будет слегка изменить, поэтому не сразу заметила запах. Ощутила его только в спальне. Шалфей еще дымился. Тлеющий пучок лежал поверх набора винных бокалов, стоявших в открытой картонной коробке. С бешено стучащим сердцем я схватила его и побежала на кухню, где бросила его в раковину и открыла кран. Меня трясло, когда я зашла обратно в спальню и уставилась на кучку пепла. Боже, он падал прямо на картон! Мог случиться пожар. Весь дом сгорел бы к чертям. Зачем я его здесь оставила? Или не оставляла? Я постаралась вспомнить последовательность своих действий. Так, я отключила трансляцию и прошлась по квартире, как сумасшедшая окуривая углы. Закончился этот фальшивый ритуал в спальне. Потом я положила шалфей на бокалы, потому что надо было быстро ответить на видеозвонок мамы — она не могла выбрать, в каких туфлях пойти на собрание книжного клуба. А затем я опять взяла пучок трав в руки. Верно? Конечно. Я взяла его и отнесла в гостиную, а там затушила в пепельнице бабушки Ванды. По крайней мере, я так считала. Глава 18 Кэт Я часто думала о себе как о монстре Франкенштейна. По отдельности все части меня выглядели неплохо — густые волосы, длинные ноги, — а в целом картина получалась отталкивающая. Раньше я винила во всем отдельные черты: то зубы недостаточно ровные, то кожа плохая. Родители отвели меня к ортодонту и к дерматологу, потом к косметологу, чтобы заняться моими, как выразилась мама, «мужеподобными бровями» (о которых я до этого и не думала волноваться), но результат все равно меня не удовлетворил. Зато я обрадовалась, когда за лето перед девятым классом резко вымахала — на пятнадцать сантиметров за три месяца, — и наконец ушла детская пухлость. Пусть лицо оставалось далеко не идеальным, я считала, что привлекательное тело поможет мне добиться популярности. Мальчики будут приглашать меня на свидания, девчонки перестанут надо мной смеяться. Я ошибалась. Я не понимала, почему метаморфоза моего тела не привела к повышению социального статуса, пока не встретила Одри. Объективно она не была красавицей, скорее походила на лисичку: невысокая, рыжие волосы, веснушки, острый подбородок. Один неровный зуб, и потому кривоватая улыбка, а когда Одри сильно уставала, под глазами у нее появлялись темные круги, похожие на синяки. Если сравнить нас только по физическим показателям, я легко бы ее обошла. И тем не менее она очаровывала людей. Куда бы она ни вошла, все немедленно оборачивались на нее и она становилась центром внимания. Я долго пыталась понять, что делало Одри такой привлекательной, и в конце концов пришла к выводу, что этого не объяснить. Она просто искрилась, вот и все. Осознав, что у меня никогда не будет и доли ее внутреннего шарма, я перестала ей подражать и сосредоточилась на вещах, которые поддавались контролю: на образовании и карьере. Я гордилась своими успехами и с большим удовольствием добавляла в резюме новые достижения: крупные проекты, статьи для юридических журналов. Пусть я не покоряю людей с первого взгляда, как Одри, при необходимости мне есть чем произвести впечатление.