Гошка не свалил. – А зачем они тебе? – Чужие уши консервировать. Или пальцы. Макс покидал банки в чёрный пакет для мусора, подхватил его, ушёл в гараж. Женьку с собой позвал. Гошка потом подумал: Макс был похож на него самого. Гошка так же психовал, когда искал в мастерской плёнку с жизнью Витьки Беляева. Но там – чужая жизнь. А тут – банки из-под газировки. Чего из-за них так переживать? После обеда стал накрапывать дождь. Гошка зашёл в комнату над галереей. Названия у неё не было. С остальными всё понятно – кухня, мастерская, спальни. А тут просто комната наверху. С длиннющим диваном вдоль трёх стен и телевизионным экраном размером с матрас. Возле экрана на полу валялась незнакомая коробочка. – О, фильмец новый. Доль, откуда? Это дедушка Мороз? – Нет, это дедушка Склероз. Заказала и забыла. Гошка покрутил пёструю коробку… ДМБ… тьфу, ДВД… На обложке монстры какие-то. Он махнул рукой: – Опять страшилка… Да ну!.. – Жутики вообще одинаковы. Пришёл, увидел, всех сожрал, – Юрка изобразил руками огромные челюсти. Все заржали. Долька пожала плечами: – Ну, сами выбирайте, что смотреть. Из нового только боевик остался. Сашка и Серый молча отошли к ящику, где валялись диски. Переглянулись, Серый вытащил какой-то, Сашка кивнул. Они всё делали вдвоём, Сашка и Серый. Вылетали тоже вдвоём. Серый – ведущий, Сашка – ведомый. Без вариантов. – Э-этот… Юрка глянул обложку: – Кровь-кишки… – Доль, а чего нам теперь такую фигню присылают? – полезла кудрявая Ира. – Не нравится – смотри мульты. На экране висела синяя пустота. Гошка отвернулся к окну: там всё было серым, туманным, мокрым. Макс ушёл в гараж – значит, собрался летать. В такую погоду? Подозрительно. Гошка лёг на диван, закинул ноги на спинку, упёрся макушкой в ковёр. Под бок к нему сразу пришёл Беляк, включил мурчальник. На потолке плясали комары. Над Гошкиной головой орали сиблинги. – Витька, ты смотреть будешь? – Меня в институте умотали, я спать пойду. – Нежный какой. – Ирка, ну тебя. – Что смотреть будем, Юр? – Давайте то, что Серый выбрал. – Да мы это уже смотрели. – Тоже кровь-кишки? – Не сильно. Там мужик самолёт захватил. Он на борт взрывчатку принёс в банке из-под газировки, угрожает всех взорвать, если маршрут не поменяют. И тогда второй самолёт поднимается в воздух и спецназовец по канату такой… – Юр, не порти кайф! Гошка сообразил! Сошлась информация – как трудная рифма! Он скатился с дивана, почти наступил на кота, потом поскакал вниз по лестнице. Чуть не свалился с последней строчки… Со ступеньки! «Тебе когда-нибудь приходилось убивать?» Вот на что, значит, Макс его… В мусорном ведре было пусто. В гараже, там, где у Макса инструменты, тоже. И в шкафчиках. Значит, Макс с этими банками умотал куда-то. И Женька с ним. Женька – и вдруг террорист? Соучастник?.. – Вить! – Чего, ужинать уже? Скажи, я не буду! – Тут фигня какая-то творится. Ты можешь послушать? Витька кивнул и снова закрыл глаза. Но не спал. Слушал. А потом зевнул до хруста и сдёрнул со спинки кровати комбез. – Пошли на проходную… Их никто не заметил, не окликнул. Из комнаты доносились выстрелы, фильм про самолётных террористов… Витька крутил диск, пальцы соскальзывали. Под потолком мигала красная капля аварийной сигнализации. Прямо на ней сидел очень крупный комар – карамора. Девчонки таких боялись, хотя караморы не кусачие и вообще не совсем комары. Витька придвинул трубку ближе к лицу. – Алло! Вениамин Аркадьич! Вы у себя? Идиотский вопрос – вот же он, Веник Банный. В телефоне. Веня задавал краткие вопросы. Витька быстро отвечал, иногда уточнял у Гошки подробности, а потом решительно передавал информацию дальше. Гошка стоял рядом, переступал с ноги на ногу, подпрыгивал на месте. Не мог остановиться. Витька положил ладонь ему на плечо, будто кнопку «выкл.» нажал. А другой рукой держал телефонную трубку. Витька был спокойный. Как раньше, просто взрослый. Этого Витьку Гошка совсем не боялся. – Вениамин Аркадьич, даже если это паранойя, лучше подстраховаться! Вы же понимаете, дыма без огня… Что? Нет, это Некрасов. Гош, ты говорил ещё кому?.. Нет, Вениамин Аркадьич, только мне. Вы думаете… Ну, хорошо. Ладно. Извините, Вениамин Аркадьич. Передам. Витька повесил трубку. – Что передам? – Гошка снова запрыгал. – Что?.. – Что душить тебя надо в зародыше, – честно ответил Витька. – Успокойся, сказал. Проверку сделают. Никому об этом не говори. 10 Витька боялся, что на очередной матчасти будут при всех разбирать его пропажу на хэллоуиновском вылете. Но обошлось. В программе ровно один пункт был – разбор вылета Найдёнова с сопровождающим наблюдателем Никифоровым. Макса, как всегда, хвалили, Женьку – видимо, за компанию – тоже. Сказали, что скоро назначат его вылет. Конечно, пока без подробностей: не положено. Потом заговорили о хронометре, Гошка встал и снова признался, что он нечаянно и не хотел. И показывал на схеме, как он хронометр включал, не по правилам, кстати. Палыч на это ругался. Потому что Гошка угробил машину за пять минут, а ремонтники с ней с утра возятся, и непонятно, починят за сегодня или нет. Потом Палыч сказал, что была проведена проверка – по запросу, поступившему от Некрасова через Беляева. Разумеется, результат проверки в том, что Некрасов балбес. Подробности лично, по окончании занятий. Свободны. И только тут Витька понял, что он всю матчасть психовал по-чёрному. – Вы белены объелись коллективно? – Палыч хохотал, краснел пятнами. – Вень, ну я понимаю, пацаны, но ты-то куда?!. Веник Банный молчал. Не то соглашался, не то мысленно возражал. А Палыч веселился от души: – Я думал, вправду ЧП… Террористы! Преступный сговор!.. Какая взрывчатка, из чего он её сделает? Из гречки с киселём? – А банки тогда зачем? – не сдавался Гошка. – Для чего он их набрал целый мешок? – Да стрелять по ним! – ответил Палыч. – Из чего? – изумился Витька. – Из табельного оружия. А в чём дело?