Глава 15 Он с трудом отличал сон от бодрствования. Раньше, когда ему удавалось отвлечь мозг — во сне или в мечтах о том, как Дьявола раскроют, — тошнота и самая страшная боль проходили. Больше этого не случалось. Боль присутствовала постоянно, хуже того, она захватила новую территорию — помимо горла и легких распространилась на уши. Теперь, когда пансионат просыпался, звуки поступали к нему как будто из глубокой металлической трубы. Он понимал, что это значит: скоро он потеряет слух. Он так долго боролся, пытался быть сильным, что сейчас резко почувствовал себя слабее и беспомощнее, чем когда бы то ни было. Он стал плакать, лишенный глаз и слезных каналов, он плакал. Он знал, что жить ему осталось очень недолго, и против собственной воли смирился с этим. Но он не хотел умирать так, страдая до последней минуты и зная, что убийца останется безнаказанным. Внезапно он осознал, что кто-то стоит возле кровати. А ведь шума вентиляции он не слышит. Может быть, он уже не в состоянии его услышать? — Уже утро. От ее голоса у него подскочил пульс. — Ты проспал целый день. Целый день? Ему казалось, что он глаз не сомкнул. — Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь. Ты заставил нас поволноваться! Он больше не мог выносить эту пытку. — Кстати, к тебе пришли. С восьми часов ждет. Вы, видимо, старые знакомые, по крайней мере, так он написал на листочке. Это мог быть только Йоар, но в такое совпадение было трудно поверить, к тому же зачем ему писать свое имя на листке? — Не знаю уж, что выйдет из этой встречи, но, может, и неплохо будет повидаться. Пригласить его войти? Или хочешь сначала провести утренний туалет? Он кивнул изо всех сил. — Пригласить? Он снова кивнул. — Хорошо, но у вас будет всего десять минут на первый раз. Пусть лучше зайдет еще. Он слышал ее голос в коридоре, затем дверь открылась. Судя по шуршанию вентиляции, ее открыли медленно, как будто входящий сомневался, стоит ли это делать. Он сначала обрадовался, что все еще мог различать, как открывалась и закрывалась дверь, но потом ему стало не по себе, что-то было не так. Йоар закричал бы в ужасе, увидев его в таком состоянии, стало быть, он понятия не имел, кто к нему пришел. Комнату заполонила отвратительная вонь. Пахло старостью, и гнилью, и еще чем-то, чего он не мог распознать. Звук неуверенных шагов, гость изучал его, подходя поближе. Больше всего на свете ему хотелось накрыться одеялом с головой, но что-то подсказывало, что Дьявол была права — посетитель его знает. Он слышал его дыхание, быстрое и неровное, слышал, как тот открыл рот, как язык шлепал по небу, затем последовали короткие вздохи — и он понял, что гость не мог произнести ни слова. Сначала он решил, что тот лишился дара речи, увидев, в каком он состоянии, но потом внезапно понял, почему слова так и не появились. И зачем посетитель к нему пришел. Заика. За опознанием всплыл самый темный глубокий ужас, и скоро стук его сердца заглушил звероподобные звуки, которые издавал гость. Рука зажала рот и нос, и до того, как остановился приток кислорода, он успел подумать, что рука пахнет чем-то кислым. Глава 16 Когда телефон зазвонил, Рино как раз занимался исполнением первого пункта из списка тетушки: перевернув кухонный стол, он решил разобраться, почему тот качается. — Че это ты там делаешь? — пометавшись между двумя тембрами, голос Иоакима все-таки успокоился и стал на октаву ниже. — Ну, я тут. — Ты стонешь, как свинья. — Это потому, что я стою на коленях между двумя чертовыми ножками стола! — Че? — Пытаюсь починить кухонный стол. — Ты? — Иоаким хорошо знал, что отец был абсолютно безруким в том, что казалось практического домашнего хозяйства. — Что за. — Дерьмо? — Дерьмо, да. Этому столу сто лет в обед, и чего она не купит себе новый?! — Может, именно поэтому. — Да это не чертов антиквариат, а. — Дерьмо? Рино встал и стукнул ногой по столу. — Да пошел он, стол этот. Как дела? — Хорошо. — По шкале от одного до десяти? — Шесть. — А чего не восемь? — Потому что тебя тут нет. — Окей, считай, я купился. Но я вернусь через неделю-другую. А может, ты приедешь? — В Рейне? Это прозвучало, как будто Рино находился на одной из планет соседней галактики. — Ну, было бы странно приехать куда-то еще, если я пока здесь. — А там есть чем заняться? — Мы могли бы съездить на рыбалку. — No, thanks[4]. — Что-нибудь придумаем. — Конечно. Знаешь что? — А? — У мамы кое-кто появился. — Да ну. Рино хотел, чтобы это прозвучало как самая естественная ситуация на свете, но все-таки почувствовал укол ревности. — Он тебе не нравится? — спросил Рино, так как с другой стороны трубки никакого ответа не последовало. — Да нет. — Но. — Новые правила. — Приходится приспосабливаться, — Рино почувствовал, что начинает заводиться. — Она стала такой стервой. — А он? — Да нет, Рон прикольный. — Рон? — Да, он из Голландии. — И ведь маме никогда не нравились мои деревянные башмаки. — Че? — Шучу. — Отключусь. Сообщение пришло.