До меня вдруг дошло. Здесь с этими медальонами что-то неладное. Зунар и Лао ведь говорили что-то о нем. Чужакам он несёт опасность. Неужели обычная железяка может убить? И Сати коснулась его. Зачем? Ведь видно же было, она перепугана до смерти. И вывод напрашивался сам – ее заставили. Сати отпустила наконец медальон и уткнулась лицом в ладони. Ее всю трясло мелкой дрожью. Так, наверное, чувствуют себя люди, чудом спасшиеся от смерти. Я приобнял ее, притянул к себе, она прижалась к груди. Точно так же обнимал Леру, когда она узнала о смерти родителей. Так же я много раз гладил Женю по волосам, успокаивая, когда злобные девчонки из приюта изрезали платье мамы, которое Женя бережно хранила как память. Это действие для меня было очень естественно и привычно – успокаивать плачущих девиц. И, наверное, делал я это весьма умело, так как Сати очень быстро успокоилась. Отпрянула, украдкой утерла слезы. Взглянула на меня с благодарностью и, грустно улыбнувшись, ушла. Я же принялся за еду. Жевал без особого аппетита, не различая вкуса. Настроение было препаршивое. Из головы все не мог выкинуть глаза Сати, полные отчаянного ужаса. Надо же, какие твари! Отправили девчонку рисковать жизнью, будто она совсем не человек. А ведь чем-то наши ситуации были похожи. Меня ведь тоже отправили сюда, особо не беспокоясь о моей безопасности. Они ведь даже не всю информацию о мире мне предоставили. Теперь я был в этом уверен. Джонсон рассказал мне далеко не все, что знал. А может, и людей сюда отправили куда больше, чем мне сказали? От этой мысли мне стало не по себе. И не только от этой, до меня дошло, что их задание практически невыполнимо. Отчет через две недели. Разместить ретрансляторы с интервалом в пятнадцать миль. Явиться в течение двух недель к исходной точке, если передатчик потемнеет. И это все в чужом незнакомом мире! В мире, где у тебя нет ни дома, ни друзей, ни работы, где ты вообще никто. Да если подумать, отправь они меня в нашем мире куда-нибудь, к примеру, в Центральную Африку, и даже там эта задача едва ли была выполнима. Не успел я дожевать последнюю ложку пюреобразной каши, как ко мне снова пришли. И снова та строгая женщина в очках и с косой, только теперь в сопровождении длинного и худого как жердь, лысого и невероятно носатого мужчины с железным прямоугольным ящиком в руках. – Закатай рукав, – велела Карина, направившись к раковине за ширмой и начав мыть руки. Носатый тем временем, щелкнув засовами ящика, извлек пластиковые коробочки с ватой, шприцами, стеклянными пузырьками. Я и не подумал закатывать рукав, продолжая изображать недоумение. Женщина раздраженно вздохнула, усадила меня на стул, подняла рукав, затянула жгут. – Не бойся, – сказала она, сухо улыбнувшись, получилось почти дружелюбно. – Меня зовут Карина, я доктор. Мне нужно взять у тебя анализы. Ты меня понимаешь? Я молчал. – Ну, давай. Мне нужно, чтоб ты меня понимал, – похлопала она меня по плечу. – Ты ведь понимаешь, я вижу. Она глядела почти просяще. И я почти поддался. Мне, в общем-то, и самому не очень нравится изображать идиота. Да и вообще, есть ли теперь в этом какой-то смысл? Она ведь точно знает, что я не Азиз. – Откуда ты? Ты помнишь, как сюда попал? Как тебя зовут? Кто твои родители? Эта докторша так смотрела, и взгляд у нее был тяжелый, давящий, придирчивый. Будто изучала малейшие движения на моем лице, будто стоило хоть одной мимолетной эмоции проскользнуть – и она тут же припрет меня к стенке. – Не нужно бояться, – неправдоподобно ласково сказала она. – Ты в безопасности. Ты дома. Ты Азиз Игал, хоть ты и не помнишь. Это меня так удивило, что ни о каком самообладании здесь не могло быть и речи. Что это с ней? И что, вашу мать, произошло там у них за час? Или… До меня дошло. Довольная, торжествующая улыбка на ее лице. Она меня подловила. Но продолжала играть в эту странную игру: – Тебе повезло, Азиз. Быть наследником знатного, старинного рода с собственным источником… Простой человек о таком может только мечтать! Она протерла мою руку спиртом, ловко и уверенно всадила иглу в вену, я инстинктивно зажмурился и отвернулся, хоть и было совсем не больно. Медицинские процедуры я с детства не любил. Наверное, поэтому я очень редко болел. От запаха спирта мне становилось тошно, а от вида иглы возникал неприятный солоноватый вкус во рту. И что странно, к виду чужой крови я относился совершенно равнодушно, а вот собственная, колышущаяся в колбе вызывала некое подсознательное неприятие. – Ну что, Азиз? – она сощурила глаза, хитро улыбнулась. – Кровь я у тебя взяла, но она мне не очень-то и нужна. Я ведь и так вижу, кто ты такой. И вижу, что ты меня прекрасно понимаешь. Притворяешься, честно говоря, весьма паршиво. Ты ведь не немой? Нет. Девчонка из рабов рассказала, что ты с ней говорил вчера. М-м? Так в чем же дело, Азиз? Почему ты не хочешь говорить с нами? Снова эта самодовольная улыбка. Карина, не отрывая от меня взгляда, протянула шприц с кровью носатому, тот быстро перелил содержимое в пробирку и спрятал в ящик. Я бездумно следил за его движениями. Слова Карины все еще звучали в моей голове. Как же я так облажался? Выдал себя Сати. Но, с другой стороны, я ведь был уверен, что мне удастся сбежать, и не особо об этом беспокоился. Тем временем носатый извлёк из ящика стаканчик с крышкой, вложил его в руку Карины, она же протянула его мне: – Держи, сюда нужно помочиться. – Она кивнула в сторону ширмы. Я и не подумал брать. Я вообще думать сейчас ни о чем подобном не мог, даже о том, что это унизительно. Ну не мог я эту строгую женщину в очках воспринимать как доктора, хоть убейте меня. Да и к тому же вся моя умственная деятельность была задействована на решение того, что мне теперь делать и как теперь выкручиваться? Эх, как же ловко она приперла меня к стенке. Что будет, если я продолжу молчать и изображать идиота? Изобьют до полусмерти? Будут пытать? В том, что они могут это сделать, я не сомневался. Да и проверять особого желания не было. И будто прочитав мои мысли, Карина, очень серьёзно посмотрев на меня, сказала: – Лучше не шутить с нами, мальчик. Ты должен делать все, что тебе скажут. Пока ты послушный, пока ты нужен клану Сорахашер, будешь жить в роскоши и безопасности. А если нет… – она сделала страшные глаза и так и не договорила, а снова протянула мне стакан. Мне почему-то стало смешно. Вся эта ситуация – сплошной абсурд. Я забрал стакан, улыбаясь во весь рот. Еще немного и я начну ржать во весь голос. Карина недоуменно округлила глаза. – Ты понял меня, Азиз? – растерялась она. – Понял, – улыбаясь, кивнул я ей. – Молодец! – вздохнула Карина, все еще с подозрительностью косясь на меня. – А теперь иди и пописай. Фе-е! Как это прозвучало, ещё бы добавила: «Только штанишки не обмочи». Нет, мое положение мне решительно не нравилось. Но я уже приблизительно догадывался, куда клонит Карина и о чем говорил вчера Зунар. Мне придется быть Азизом, потому что им это надо позарез. Все из-за какого-то источника. Что у них там за источники? Может, в этом мире проблемы с пресной водой? Нет, как-то не сходилось. Одно я точно для себя решил – нужно срочно что-то менять, например, начать учить их язык, раз уж я застрял здесь навсегда. Без коммуникации и взаимодействия с местными я так и останусь мальчиком-идиотом. Карина забрала мои анализы, на прощание подмигнула, очень залихватски у нее это получилось. Я так и не понял, что она собой представляет. Доктор, но при этом тесно вовлечена в дела этой семьи или даже не семьи, а клана. Да и разговаривала она с Зунаром не как обслуживающий персонал, а как старая приятельница. Клан, род – средневековая Шотландия какая-то. Совсем не понятно, как у них тут устроено общество. И с этим всем я тоже был намерен разобраться. Как и со всеми остальными загадками, что здесь наблюдались. В конце концов, я решил, что все не так уж плохо. Они обеспечат меня легендой, а я буду изображать Азиза. А если подумать хорошенько, то все происходящее мне только на руку. Главное действовать осторожно, присмотреться, разобраться и тогда… Они надеются, что я буду послушной марионеткой. Что ж, боюсь, их ждет разочарование. Потому что я уже понял, какой инструмент от отчаяния они мне вручают, и я потихоньку начинал думать, как буду его использовать. Глава девятая, или Источник и Видящий Мне никогда не доводилось летать на вертолёте. Хотя я летал на самолете, скайере, квадрокоптере, аэробусе и даже вот недавно на летающей тарелке. А на вертолёте как-то не довелось. И когда Башад повёл меня длинной лестницей башни наверх, я сразу понял, что мы идем к вертолетной площадке. Возле вертолёта уже стояли Зунар, Рейджи и шатенка. Девушки были одеты ярко, пестро, в похожие наряды, красные с золотым длинные юбки, короткие топики, не прикрывающие подтянутые животы. На юбках орнамент со львом. На Зунаре также был красно-золотой наряд: длинный красный кафтан, узкие штаны. – Переоденься, – велел Зунар, потянув что-то шелковистое, очень похожее на то, во что был одет он сам. Мне захотелось выругаться. Ну, неужели нельзя было дать мне одеться в комнате? Я разозлился, но внешне сохранял спокойствие. Принял одежду и невозмутимо начал переодеваться. Если Зунара ничего не смущает, то меня и подавно, мне стесняться нечего. Я стянул штаны, небрежно отшвырнул их в сторону, Башад, крякнув, нагнулся и подобрал. Девушки тут же отвернулись, Зунар усмехнулся: – Сейчас мы отправляемся к храму Хал, к родовому источнику, – сообщил он. Я заинтересованно уставился на него, но Зунар не удосужился объяснить, зачем нам туда. Я облачился в рубашку, кафтан и штаны, заметил на спине орнамент, тот же, что и у девушек на юбках: лев, наверное, это у них традиционный наряд. Снова отметил, что одежда узковата в плечах. Интересно, кому она принадлежала? Башад собрал всю одежду, что я скинул, и небрежным движением зашвырнул в приоткрытую дверцу выхода на крышу, там, похоже, стоял кто-то из слуг. Когда я закончил, девушки словно по команде повернулись. – Азиз, – Зунар всплеснул руками и расплылся в хитрой улыбке. – Карина мне рассказала, что ты очень застенчив и именно поэтому избегаешь разговоров. Это так? Застенчив? Ну да, а как же! Я чуть было не рассмеялся. Но вместо этого я неопределенно качнул головой. – То есть ты меня понимаешь, но говорить не можешь? – наигранно округлил глаза Зунар. Я кивнул, мол, да. А затем, подумав, повторил на их языке: – Говорить не можешь, – и виновато улыбнувшись, развёл руками. – Да он издевается! – резко вспылил Зунар и подался вперед. Я внутренне приготовился зарядить ему в бороду, не очень-то думая о последствиях и стоящем позади Башаде. Но Зунара мягким движением остановила шатенка. – Подожди, – попросила она. – Мы ведь не знаем, что с ним произошло. Подумай, ведь Азиза могли держать все эти годы в изоляции, возможно, у него просто плохо развиты навыки речи. Зунар хотел что-то сказать, что-то злое, судя по выражению лица, но вдруг осекся и замолк. Повернулся к шатенке, улыбнулся, погладил ее по спине: – Да, думаю, ты права, Амали. Ну, вот так я узнал одновременно, как зовут шатенку, и о том, что Зунар играет в ту же игру, что и Карина: делают вид, что я Азиз. Дальше мы полезли в вертолет. Внутри уже сидел пилот, второе место с пилотом занял Башад.