— Хозяин? — То же дрыхнет, вместе с домочадцами. — Отлично. Лошади? — Уже под седлом, у крыльца. — Тогда двинули. Тут до Чёрной рощи не так чтобы и далеко, даром что ли я именно в этом месте наметил встречу. Так что доскакали быстро. Потом знакомым маршрутом по невидимой сейчас звериной тропе. И вот мы опять на капище. Я оставил сестру на попечении Хруста, а сам подошёл к карману. Полон под завязку. Почти четыре месяца Силу копил, чтобы в грядущее полнолуние выплеснуть всё разом. Я это чувствую. Нарыв созрел. Периодичность этого кармана я сумел вычислить, четыре месяца. Правда его я всё же старался обходить стороной, а потому в позапрошлый и прошлый свои вояжи по местам Силы, это я обходил его стороной. Мало ли что взбредёт в голову людям государевым. Могут и начать его использовать. Аппетит, как известно, приходит во время еды. Ну или, сколько человеку ни дай, ему всё мало. Если вдруг решат активировать в это полнолуние, так и на здоровье. Конструкт пробоя сработает как надо, Сила за оставшееся время подкопиться успеет, для обращения в оборотня много и не надо. Видеть же и чувствовать, то что вижу и чувствую я, никто из них не умеет. — Всё помнишь, Хруст? — Так точно, Пётр Анисимович. Сижу у того деревца и жду пока не перестанет светиться. — Только на этот раз будет долго. Часа четыре, я полагаю. Учти. — Ясно. Я подхватил сестрицу на руки, и направился к центру кармана, где уже расстелил тулуп. Опустился на пятую точку, пристроив Лизу у себя на коленях, и обняв спящую со спины. Поток ведь не непосредственно через человека проходит, это человек в нём находится, и ловит то, что перепадёт. А потому дурость отказываться от возможности развить свой дар. Да ещё и в таком серьёзном потоке. К слову, эффект от непрерывного четырёхчасового пребывания в нём, значительно выше, чем в четырёх по часу, или в двух по два. Я собственно потому и катаюсь не каждый месяц, а раз в пару. Оно бы понаблюдать и оптимизировать использование карманов. Тем паче, что я чувствую когда накопленная Сила достигает максимума. Но то одно, то другое, да и учёба. С другой стороны, я уже подрос, а к моменту когда эффект желчи сойдёт, подрасту ещё больше. Так что, теперь пожалуй можно заняться и систематизацией. В смысле потом. А сейчас я извлёк конструкт предварительно подготовленный как раз под капище, и наложил его на снег, после чего запитал от своего «Панциря» и активировал. Мне где-то даже показалось, что карман подо мной как-то облегчённо вздохнул начав сбрасывать излишнее напряжение. Делать нечего и я скользнул, чтобы глянуть на происходящее изнутри. Как и прежде, я мог быть лишь сторонним наблюдателем. Да, каналы увеличились и как результат усилилось моё воздействие. Но на фоне хлынувшего вовнутрь потока энергии, мои усилия были бы жалкими потугами, и я отчего-то не сомневался, что при этом ещё и совершенно бесполезными. Вот взглянуть на Суть Лизы я не отказался бы. Я ведь без понятия, происходит ли у неё там хоть что-то. А вдруг то, что она сейчас в беспамятстве, блокирует её вместилище. Я же ничегошеньки о природе Силы не знаю. Хотя подозреваю, что профессорам известно и того меньше, только щёки от важности раздувают. Хм. Вообще-то, не умничал бы. Знают они как раз больше, потому-то я к занятиям по этой теме отношусь очень даже серьёзно. Ведь, что ни говори, а выдаваемый нам материал основан на вековых наблюдениях и сборе данных. Так что, кое в чём, я конечно обошёл их на повороте, и посматриваю на изрядно отставших учителей. Но хватает и того, чему мне у них учиться и учиться… Как и предполагал, в потоке мы просидели порядка четырёх часов. Я за это время весь затёк, и где-то даже немного начал подмерзать, а мышцы ныли так, что спасу нет. Возможность абстрагироваться от тела реципиента конечно помогала, но не сказать, что решала все проблемы. Я могу конечно и полностью убрать болевые ощущения, только заодно и лишусь возможности им управлять телом. Так что, приходилось терпеть. Поднявшись на ноги, быстренька сделал зарядку, заодно прогоняя по жилам Силу, и избавляясь от болевых ощущений. Подумаешь, какая мелочь, в сравнении с мировой революцией. В смысле, с тем каких результатов я достиг. Как я уже говорил, для окончательного вывода нужно дождаться пока не спадёт эффект от желчи. Но видимое мною сейчас указывало на то, что я достиг… Шестого ранга! И это за каких-то неполных девять месяцев! К этому сроку средний одарённый только приближается к планке второго, а шестого достигает к пятидесяти годам. Если у меня ещё и каналы выправятся хотя бы до средних показателей, то мой потенциал вырастет до девятого ранга. Впрочем, благодаря желчи это случится просто раньше, чем я планировал. А так-то, к окончанию универа я и без того должен был бы поднять его до этих значений и даже возможно до десятого. И это не передел, дальше, больше. Просто сейчас случился резкий скачок. Собрав свои пожитки и прибрав за собой, мы двинулись в обратный путь. При этом я не забывал заметать за нами наши следы. Вот не было нас тут и весь сказ. Силу я тратил не скупясь, благо и вместилище подросло до ста семидесяти люм, и восполнять траты я мог с потрясающей скоростью. На постоялый двор мы вернулись уже перед рассветом. Хозяин с домочадцами, как и Илья продолжали спать безмятежным сном. Я решил исправить это, и едва пристроив на постели Лизу, отправился в хозяйскую спальню. Плетение «Лечения» изгнало из хозяйки сон, и она открыв глаза села. Я к этому моменту уже спрятался за печью, и мне оставалось лишь надеяться на то, что она ляжет досыпать, пусть и осталось ей всего-то ничего. Так оно и случилось. Дождавшись момента когда дыхание её станет ровным, я тихонько выскользнул за дверь, и ушёл к себе. Зачем мне нужно было так рисковать? Да если бы не пара коров, что имелись тут на подворье, то и я не суетился бы. Худоба она ведь особого ухода требует. Не выдои её вовремя, так она такой ор поднимет, что куда бы деться. Так что, у хозяйки уже биологические часы выставлены на третьи петухи. И если не проснётся вовремя, будет сильно недоумевать по этому поводу. А мне лишние нестыковки и вопросы ни к чему. С мужиками оно всё куда проще, эти порой позволяют себе малость лени… — Петя! Пётр! Вставай! — Лиза, ты можешь не кричать как иерихонская труба, — пробурчал я, переворачиваясь на другой бок. — Да вставай же, — она стянула с меня одеяло. — Господи, ну чего тебе ещё нужно-то? То уснула едва успев поесть, теперь другим спать не даёшь. Хорошо тебе? Выспалась? — Да погоди ты! Знаешь что случилось с моим вместилищем? — Полагаю каналы многократно увеличились, и теперь ты просто в шоке от открывшихся перспектив. — Ничего ты не знаешь! — победным тоном возвестила она. — Моё вместилище выросло разом до пятого ранга! Я и так глядела, и эдак прикидывала, объём в сто пять люмов. — Не может быть! — я рывком сел, изображая удивление. В смысле, я не больно-то и изображал, потому что не ожидал вот такого рывка. Иными словами, к концу действия эффекта желчи она вполне сможет достигнуть шестого ранга, что даст ей в потенциале девятый. Вот что значит разница в пропускной способности каналов. Она у неё была лучше моей несмотря на моё значительное превосходство в ранге. И вот при равных условиях сестра серьёзно так нагнала меня. Конечно при том, что я могу позволить себе втрое дольше медитировать, ей меня не нагнать, даже если мои каналы опять уступят её. Но результат всё одно потрясал. Оставалось понять, насколько сильно это привлечёт внимание. Я-то полагал будет потенциал восьмого ранга, что тоже достаточно сложно объяснить, но тут-то реально может обломиться девятый. А это уже ни в какие ворота. Впрочем, должно прокатить. Посчитают уникальным случаем, только и всего. А что им ещё делать, если научные познания в этом плане достаточно скудны. Ну, я на это надеюсь… Глава 26 Утро выдалось светлым, и в компании с Тульевой по обыкновению бурным. Если не сказать больше. Уж на что у меня молодой организм пышущий здоровьем, да и дар мне в помощь, но силы мои всё же не бесконечны. Встречи у нас случались не так часто, как хотелось бы, всё же возраст располагает, как впрочем и у Елены, которая баба ягодка опять. Но, если у меня свободного времени хватало, то у неё с этим дела обстояли не так хорошо. Зато когда мы сходились на постели, ну не всегда на постели, затейники, что тут ещё сказать, то дым стоял коромыслом. Вот и сейчас я лежал после очередного захода. Впрочем, уже последнего на сегодня. Нужно ещё успеть привести себя в порядок, ей в полк, а мне в университет. Мне-то проще, а вот у неё не получается выкроить время тогда, когда заблагорассудится. Ведь кроме службы есть ещё и обязанности придворной, которыми манкировать не рекомендовалось. Разумеется, если есть желание принимать хоть какое-то участие в политических раскладах империи. Хм, а госпожа полковник пожалуй уже в трудах. Надев в рукава лёгкий полупрозрачный пеньюар, и не удосужившись подвязать его поясом, Лена сидела у туалетного столика, полуобернувшись ко мне с газетой в руках. При этом его полы разошлись, являя взору стройные ножки, и едва прикрывая упругую, высокую и полную грудь. Ч-чёрт, как же она хороша в своей зрелой красоте! — Пётр, позволь тебя поздравить, — оторвавшись от чтения, озарилась она довольной улыбкой. Это у меня беззаботное студенческое время. Ну почти беззаботное. Ей же расслабляться никак нельзя, она должна постоянно держать руку на пульсе, собирать все слухи, сплетни, донесения своих шпионов, а то как же, анализировать и отделять зёрна от плевел. Интриги, скандалы, расследования, отражение нападений и ответные выпады. За блеском высшего света кроется весьма суровый мир, куда мне, признаться, не больно-то хочется. Сожрут ведь! — И что такое важное ты там вычитала? — поинтересовался я, приподнимаясь на локтях. — Государь издал указ о создании Привилег-коллегии. — Неужели твоими трудами? — я даже сел, настолько новость меня заинтересовала. Голицына-Тульева не забыла о нашем разговоре. Мало того, мы пару раз к нему возвращались. Мне эти беседы казались ничего не значащими, но как видно я ошибался. — Его величество конечно прислушивается к моему мнению, но всё больше в военных вопросах. Однако, нашлись те, кто сумел его убедить в том, что подобный подход не лишён смысла. Хотя, без ложной скромности, к этому они пришли не без моих намёков. Так что, на твоём месте я повременила бы с выпуском карет. — Так я и не готов пока начать производство. Первые две лёгкие кареты сейчас проверяют на прочность. Они прошли через весеннюю распутицу и сейчас их протаскивают по ухабам. Есть кое-какие вопросы по конструкции, поломки случаются слишком часто. Вот доведём всё до ума, и к началу лета дело пойдёт. — Ты вот что, Пётр, первые две кареты продай мне. Один оставлю мне, а второй преподнесу императору. Уверена, что Пётр Иванович оценит и лёгкость и мягкость хода. Экипажа. Если, конечно, рассказанное тобой правда. — Разумеется правда, — опуская ноги и вдевая их в тапочки, заверил я. — Тогда готовься к тому, что карет понадобится очень много. Всякий представитель света будет почитать своим долгом иметь экипаж подобный тому, которым пользуется его величество. Справишься ли со спросом? — сложив газету, и положив на столик, поинтересовалась она. — Ну, справляться придётся не мне, а сестрице, как только запущу производство, я передам все дела ей, — поднимаясь и сладко потягиваясь, уточнил я. — Не думала, что ты стараешься ради неё. — Полагаю, что ей это будет нужнее. Ты ведь слышала, что у неё отношения с бояричем Рощиным. — Разумеется я это слышала, как и том, что её братец выкупил у охотников для неё волколака. — А для чего ещё нужны братья? — пожал я плечами. — О каков! — одобрительно кивнула она головой, не сводя с меня взгляда. Вот так и не поймёшь, что она имеет ввиду, мои действия, или молодое, крепкое и стройное тело. Что есть, то есть, не вижу смысла скромничать по этому поводу. Ещё и слова Лизы вспомнились, что она как-то обронила в гимнастическом зале гимназии. — Зато теперь она имеет равный с ним потенциал, — надевая исподнее, заметил я, и продолжил. — Одна беда, партию ему всё же составить не может, так как не достаточно родовита. Но проблему можно решить, коли к дару приложить солидное приданое. — Умно. И сколько же ты уже потратил на сестрицу. Волколак, строительство каретного двора, обучение рабочих, это огромные деньги. — А на что они мне? Солить? Прибыль от доходного дома с лихвой покрывает мои расходы. Если честно, то за каретный двор я взялся только из-за Лизы. — Не пожалеешь? Ты ведь упускаешь из рук о-очень большие деньги. Работникам каретного двора придётся день и ночь трудиться, и то не обеспечат всех страждущих, — не отрывая от меня взгляда, поинтересовалась она. — Ну, о себе я не забуду. Любой, кто пожелает воспользоваться моими чертежами должен будет выплатить мне пятьдесят рублей с каждой произведённой кареты, — покончив с завязками на исподнем, ответил я. — А не маловато просишь? Кареты товар дорогой. — Это за то, чтобы ничего не делать и только деньги получать? Нормально. К тому же, глядишь, я ещё что-нибудь придумаю. — Ты так легко об этом говоришь, словно уже знаешь, что именно придумаешь. — Может да, а может нет. Лена, ты бы не глядела на меня так-то. А то я ведь плюну на всё и потащу тебя в постель, — с напускной угрозой, заметил я.