– Почему? – хрипло спросил Джентри. – Ради блага мира, – хохотнул Аббуд. – Как вы думаете, что случится, если мятежники из СОА убьют меня в моем родном городе? Гражданская война разразится в десятикратном масштабе по сравнению с нынешним, только будет еще хуже. Китайцам нужна нефть, поэтому они поддержат моего преемника точно так же, как поддерживали меня. Но Россия поддержит военный переворот, а не гражданскую передачу власти, и русские будут помогать нашим соседям на западе. Чад вторгнется в северный Дарфур и передаст тамошние нефтяные месторождения России в качестве платы за поддержку. Гуманитарные лагеря для беженцев окажутся в смертельной опасности, а UNAMID будет вынуждена убраться из страны, поскольку соглашение о сотрудничестве было заключено со мной, а не с правительством Чада. Китай будет подталкивать моего преемника к тотальной войне с Чадом ради возвращения «Участка 12А», а мой преемник, по сути дела, является слабым человеком. В отличие от меня, он подчинится их воле и примет условия, неприемлемые для меня. Китай просто купит его своим оружием, влиянием и деньгами. В результате через год после моей смерти Восточная Африка превратится в центр конфликта двух сверхдержав, и десятки тысяч людей погибнут, а еще миллионы будут вынуждены бежать с родных мест. – Но разве ваше похищение не приведет к такому же результату? – Наступит кратковременный хаос, но я соглашусь на условия, которые были тайно предложены мне три года назад. Если я раскрою подробности русских нелегальных поставок в Судан, если я прямо и настойчиво объясню моим сторонникам, что русские готовы раздувать пожар войны против нас, то русские потеряют свое влияние на гражданское население страны, и гражданская война прекратится. Если не будет гражданской войны, то сомнительно, что Чад решится на вторжение. Я могу даже распространить информацию, что Китай был причастен к моему похищению. Это повредит китайским интересам в регионе и вернет суданцам наши полезные ископаемые. – Китай не имеет никакого отношения к вашему похищению. Аббуд пожал плечами. – Мои сторонники поверят мне. Кроме того, мои слова имеют подтверждение. Китайский спецназ тайно занимался подготовкой моих воинских подразделений в Порт-Судане, чтобы обеспечивать безопасность «Участка 12А» на границе с Чадом. Китаю хорошо известно, что русские положили глаз на его нефть, и китайцы знают, что Россия хочет видеть меня мертвым. Я могу убедить суданцев, что у меня возникли разногласия с Китаем, поэтому они решили убрать меня со сцены. – Блестяще, – сказал Корт, хотя не испытывал ничего, кроме отвращения. – Благодаря вашим коллегам. Все это было частью плана ЦРУ, – плана, предусматривавшего мою добровольную выдачу МУС. Как уже было сказано, тогда я отказался от их предложения насчет комфортной ссылки, – президент добродушно пожал плечами. – Поэтому вас и прислали сюда: чтобы сделать предложение более наглядным и убедительным. – Значит, вы более полезны живым, чем мертвым. Аббуд пожал плечами. – Это очевидно. Вы увезете меня отсюда живым, и я сыграю свою роль. Как вы сказали сегодня утром в Суакине, мы с вами в одной команде. Но тогда вы еще не знали всей правды. Спутниковый телефон зазвонил. Глава 44 – Привет, Зак. – Ты с нами или до сих пор видишь синих жирафов? – Я в порядке и на ходу, прошу прощения за прежнее. Боль была чертовски сильной, и я неправильно рассчитал дозу… – Забудь об этом. У нас проблема. Вся эта операция только что перевернулась вверх тормашками. – Что случилось? – В Лэнгли говорят, что мы завалили нескольких китайцев. Корт подумал о недавних словах Орикса. – Они были участниками боевых действий. – Несомненно, но это все равно табу для высшего руководства. Корт знал, о ком идет речь. – Это спецназовцы, тренировавшие суданских вояк в Порт-Судане. – Да, и Дэнни так думает. Вероятно, из подразделения «Летящий Дракон». Суданская резидентура даже не знала, что они находятся в стране. – Проклятье, Зак. Насколько все плохо? – Судя по тому, что я слышал, ничего хорошего. Прямо сейчас Лэнгли собачится с Белым домом. В Вашингтоне не подписывались на потасовку со сверхдержавой. Корт вытер пот, застилавший глаза. Рана по-прежнему болела, хотя и не так сильно. – Сколько китайцев вы положили? – Судя по всему, около тридцати. Мы полагаем, что тот «МИ-17», который подстрелил Дэн, был набит китайскими спецназовцами: это соответствует количеству погибших. Но если серьезно – какая, на хрен, разница? Разве их не больше двух миллиардов? Вряд ли кто-то будет скучать по ним. – Дэн точно не будет. – Ха! Верно подмечено. – И каковы будут последствия? – Как и ты, понятия не имею. Мне предстоит восстановить связь с Дэнни через полчаса. В худшем случае, мы уносим ноги. – Ты имеешь в виду, вместе с Аббудом? – Давай дождемся ответа. – Принято. Шестой, конец связи. * * * Зак перезвонил сразу после девяти вечера. Корт провел последние сорок пять минут, беседуя с Ориксом о предложении, которое тот получил от Запада. Казалось, президент был готов сделать все, что от него потребуется, лишь бы избежать тюрьмы и попасть на Кубу свободным человеком. Это выглядело тошнотворно, но Корт понимал: такой итог будет несравненно лучше длинного списка альтернативных кровавых развязок. – Шестой, я хочу, чтобы ты вышел за пределы слышимости Орикса, – сказал Зак. – Понял, секунду, – Корт посмотрел на Орикса, по-прежнему прикованного за руку к центральной балке, повернулся и вышел из хижины. Он опустился на корточки в вечерней прохладе за задним бампером «Шкоды». – Твои оперативные указания полностью изменились, Шестой. Ты готов к этому? – Я слушаю. – Китайцы утверждают, что во время сегодняшних боевых столкновений в Суакине погибли двадцать шесть их гражданских советников, – после короткой заминки сообщил Зак. – Дерьмо собачье. Они не были штатскими. – Конечно, нет. Они вешают нам китайскую лапшу на уши, но они могут это делать, и все им поверят. – Продолжай. – Белый дом официально обосрался. Там больше не хотят иметь ничего общего с этой операцией. Похоже, они втайне прорабатывали какую-то большую торговую сделку с Китаем и собирались объявить о ней завтра утром в Пекине. – Ну и? – Поэтому Белый дом приказал директору ЦРУ отдать приказ Дэнни, который приказал нам немедленно эвакуироваться: просто бросить здесь все наше дерьмо и уматывать отсюда. Они не хотят видеть отпечатки пальцев ЦРУ на суданской операции и вокруг нее, поскольку боятся сорвать свою сделку. – Как насчет меня? – Я собираюсь забрать тебя на мини-субмарине. Смогу быть на мангровом болоте к полуночи. Ты успеешь или тебе нужно еще разок закинуться кайфом для вечеринки? – Я смогу быть на месте, но какое это имеет отношение к «Ночному сапфиру»? – Нет больше никакого «Ночного сапфира», и нам нужно забыть, что он вообще был. Нам нужно выйти из суданских вод и добраться до Эритреи, не скомпрометировав себя. Суданская резидентура уже собирается взвалить вину за беспорядки на повстанцев из СОА. Корт посмотрел на траву, колыхавшуюся под легким ветром. – Но… какого черта мне тогда делать с Аббудом? – Подари этому ублюдку вечный сон, – ровным тоном сказал Зак. Корт замешкался. – Но… Только он может убедить своих людей в том, что затевают русские. – Нас не должно здесь быть. Теперь у нас нет никакой возможности передать Аббуда в руки МУС. Подумай об этом! Если мы вручим Аббуда европейцам, китайские коммунисты прознают об этом и расторгнут сделку с Америкой. – Но Аббуд важнее живой, чем мертвый. Разве не это Белый дом задумал с самого начала? – Да, но крушение китайского вертолета все изменило.