– Принимая во внимание вчерашнее, нормально. Мы решили дать вам получше выспаться. – Мы? – Мы с собаками. Талия пришла, и я их выгулял. Вы ведь не возражаете? – Конечно, нет. Извините, я проспала. – Прекратите извиняться. Я вчера вам такую встряску устроил! Посмотрите, я нам с Талией кофе сделал. – В руках у него две чашки. – А вы хотите? – Спасибо, с удовольствием. – Тогда я сейчас поднимусь. – Джейми направляется обратно в кухню, а я с трудом преодолеваю несколько оставшихся болезненных ступенек и наконец добираюсь до нашей гостиной-метеостанции. – Доброе утро, – приветствует меня Талия со своего наблюдательного пункта у окна, но, посмотрев на висящие на стене часы, спохватывается: – Какое там утро, уже день. – Простите, я сегодня все на свете проспала. – Не беспокойтесь, пожалуйста, – говорит Талия. – Джейми мне все рассказал про то, что случилось вчера вечером. Вы, должно быть, очень устали. Я киваю и плюхаюсь в одно из наших удобных кресел. – Да уж, вчерашние события изрядно меня потрепали. А как здесь дела? – машу рукой в сторону окна и приборов. – Что-нибудь интересное происходило? Талия пожимает плечами. – Да нет, ничего особенного. Погода такая, как мы и ожидали. Не то что вчера ночью. Согласитесь, этот шторм был какой-то странный. – Согласна, странный. Сейчас проверю приборы прямо с утра… Не с утра, конечно. Я хотела сказать, что день с этого начну. Если с приборами не было никакого сбоя, не могли же мы так сильно ошибиться с прогнозом. – Я, как пришла, первым делом все проверила. Мне кажется, оборудование у нас в порядке. Но вы тоже посмотрите, пожалуйста. Вдруг я чего-то не заметила. – Ваш специалист по приготовлению кофе собственной персоной! – Джейми появляется на верхней площадке лестницы. – Три капучино, и все три с пенкой. Творение нашей чудо-кофеварки. – Спасибо. – Я беру у него горячую чашку. – Рад стараться. А это для Талии. – Он улыбается, протягивая ей другую чашку. – Тоже капучино, только на овсяном молоке. Талия улыбается ему в ответ: – Спасибо вам, Джейми. Мы тут о вчерашних событиях беседуем, ломаем голову, как получилось, что приборы никакого шторма не показали. – Приборы-то действительно не показали, но, должен признаться, лично я получил некое предупреждение. – Какое предупреждение? – Я встрепенулась. После пары глотков кофе энергии у меня сразу прибавилось. – Талия, только, пожалуйста, не смейся. – Джейми протягивает к ней руку. – Я понимаю, будущему ученому, как ты, то, что я сейчас скажу, может показаться диким. Талия вопросительно смотрит на меня: – Почему вы считаете, что я буду смеяться, а Скай не будет? – Потому что Скай уже об этом знает. Ведь правда, Скай, знаете? – Разве? О чем? – спрашиваю я. Похоже, чтобы проснуться, кофеина моему мозгу пока не хватило. – Но ведь с вами тоже такое случалось. – И, видя мой непонимающий взгляд, Джейми подсказывает: – Про облака? Вы разве забыли? – Ах да! Облака! Подождите, вы хотите сказать, что облака оповестили вас о том, что вечером начнется шторм? Пожалуйста, только не это. Скажите скорей, что вы шутите. Джейми мотает головой: – При всем желании не могу. Вчера во время своего дежурства я заметил, как облака принимают странную форму. Они были белыми и похожими на кочаны цветной капусты, поэтому я зафиксировал их как кучевые cumulus. Это правильно? Мы с Талией киваем, и я втайне радуюсь, что Джейми начинает кое-чему от нас учиться. – Но потом они вдруг стали меняться… Как бы это получше описать? Они как будто перевернулись, так что пупырчатые части облаков оказались внизу, а кочерыжки над ними превратились в огромные башни. Сначала они стали похожи на ракеты, потом закрутились в воронку смерча. Скай, только не начинайте о своих смерчах, я знаю, их здесь у нас не бывает, – отрезал Джейми, обращаясь ко мне. – Молчу-молчу. Я только хотела сказать… Талия, а вы-то что по этому поводу думаете? – Видимо, это сначала были кучево-дождевые cumulonimbus, а потом в их верхней части образовались облака-наковальни incus, – со знанием дела профессионально отвечает Талия, – а перевернутые «пупырчатые части», по выражению Джейми, – это, скорее всего, mammatus. Я улыбаюсь: – Полностью с вами согласна. – И поворачиваюсь объяснить Джейми: – То, что вы описываете, – это incus, известное как облако-наковальня. Его верхушка растекается, принимая форму наковальни, а иногда космического корабля. А mammatus похоже на коровье вымя; кое-кто видит в них… – сказать, что именно некоторые в этих облаках видят, я опасаюсь – я-то знаю, с кем разговариваю, Джейми может невесть что подумать. – Некоторые считают, что они похожи на женскую грудь. Услышав это, Джейми поднимает брови, но я не даю ему вставить ни слова: – Эти облака связаны с грозой. Почему вы не записали то, что видели. Нас бы это предупредило. – Потому что… – Заинтересованность на его лице мгновенно сменяется раздражением. – Потому что они едва появились – и сразу исчезли. Но сначала… наковальня – будем называть это по-вашему «наковальней» – уплыла. Я говорю «уплыла», потому что было похоже, что это лодка, и она разрезает вершины облаков, как лодка разрезает волны. А потом все превратилось в обычные пушистые, как они там у вас называются? Кумулюс? Или теперь вы говорите, что кумулюнимбус? – Да нет, все правильно, cumulus. – А вы, Скай, говорите, что что-то похожее происходило в ваше дежурство? – Талия, вопросительно смотрит на нас обоих. – Что же вы про это ничего не сказали? Смотрю на Джейми. Он пожимает плечами. – Почему промолчал Джейми, я сказать не могу, но лично мне было неловко. – Я смотрю в свою чашку с кофе. – Я, конечно, знаю, что до нашего приезда здесь было зафиксировано необычное поведение облаков, но ничего подобного в тех данных не было. В присланных нам отчетах речь шла о группах и типах облаков, появлявшихся в условиях, когда именно эти группы и типы появляться просто не могут. А здесь другое: здесь дело в фигурах и формах, которые облака принимают. Люди часто представляют себе разные картинки из облаков, в этом нет ничего нового; но формы облаков, которые я наблюдала, не имеют ничего общего с тем, что я видела когда-либо прежде. Эти формы такие ясные, такие отчетливые, что их не объяснишь никаким воображением. Рассказываю Талии о виденных мной облаках и о том, что происходило, когда они появлялись. Джейми обо всем этом от меня уже знает. Он кивает: – Согласен. В облаках я, конечно, так, как вы обе, не разбираюсь, и то, о чем говорит Скай, сам видел всего пару раз. Но то, что я видел, ни видением, ни фантазией я не назову. – А вы не думаете, что ваши облака могут быть каким-то сообщением? – говорит Талия, глядя на нас обоих. – Мне кажется, они посылают вам сигналы, когда вам нужна помощь. Я укоризненно смотрю на свою помощницу. – Талия, что случилось с вашим научным подходом? Пожалуйста, вернитесь с облаков на землю. Вы же знаете, облака образуются из паров воды и частиц воздуха. Каким образом они могут «посылать сигналы»? – Не знаю. – Она явственно смущена. – Но вы и сами не можете отрицать, что происходит именно это. Ведь не я, а вы оба видели эти… даже не знаю, как их назвать… небесные сообщения… Я извиняюсь: – Простите, я совершенно не хотела вас раскритиковать. Но, не в обиду Джейми будет сказано, вы моя коллега, вы, Талия, метеоролог. Мы с вами смотрим на природные явления с научной точки зрения, а не… – я заколебалась, подбирая нужное слово, – а не с эмоционально-поэтической. – А разве и так, и так невозможно? Если подходить к делу без предубеждения – а мне хочется верить, что я как раз так и делаю, – что-то можно объяснить с помощью науки, а у чего-то объяснение будет совсем другое. В поисках поддержки оборачиваюсь к Джейми. Но он только разводит руками: – Не смотрите на меня. Я понятия не имею, что происходит здесь с облаками. Если вы обе не можете объяснить их поведения, я, честно, не понимаю, кому это под силу. Это вы тут эксперты, а я, как вы, Скай, изволите выражаться, просто телеведущий. – Не спорю, – примирительно говорю я. – Здесь действительно происходит что-то странное. Эти невиданные… формации облаков – давайте все-таки называть их «формации», а не «сообщения» – я объяснить никак не могу. Но я точно знаю, что с нашими приборами что-то случилось, иначе мы могли бы предсказать шторм на основании их показаний. Фокус только в том, что во время самого шторма их данные полностью соответствовали происходящему. Это я видела собственными глазами. Талия кивает: – И я сегодня утром проверила все записи. Мне тоже все это непонятно. – Я сегодня к работе вообще еще не приступал, – говорит Джейми. – А вчера ночью проверять, работает ли барометр и анемометр, мне, в отличие от Скай, в голову не приходило. Я улыбаюсь: оказывается, он все-таки, на удивление, много всего запомнил. – Что? – Видя мою улыбку, Джейми вопросительно поднимает брови. – Только не говорите, что я неправильно назвал приборы. – Да нет же. Я улыбалась, потому что рада слышать, как много всего вы узнали и запомнили с тех пор, как сюда приехали. Джейми смутился, чего я от него не ожидала. – Ну… Значит… значит, это хорошо? – Просто отлично! – Я киваю и не отвожу от него глаз. Меня как током пронзает счастливое возбуждение, и от удивления меня буквально подбросило в воздух. – Скай? Что-то случилось? – спрашивает Талия, и я поспешно ее заверяю: – Нет-нет, все в порядке. Я, кажется, перебрала кофеина на пустой желудок. Может, нам всем пора съесть ланч? Как вам мое предложение?