– Я сделаю это. Что ж, вряд ли я смогу переубедить Кенни, если он решил пойти. И глупо будет увязываться вместе с ним, потому что в одном он прав – кроме него, никому из нас физически не одолеть это расстояние. По крайней мере в том же быстром темпе, как ему. Мне понадобится суток трое. Девчонкам и Робу, может, четыре. Вилма, учитывая ее форму.. ну, дня два. Два с половиной. Он управится быстрее нас и, идя с ним, мы лишь будем его тормозить. К тому же нельзя оставлять девчонок здесь одних (Роб не в счет, его самого надо защищать). Словно считав сомнения, которые борются в моей голове, Кенни добавляет: – Я пойду сам. Вы все остаетесь здесь – подмигивает мне на мой же манер – проследи за этими недоумками, чтобы они не потерялись до приезда помощи. Он говорит это так уверенно, что даже я начинаю верить в успех этой затеи. Да, почему нет? Он десять лет играл в баскетбол в школе, даже был капитаном баскетбольной команды. Всю жизнь занимался и продолжает заниматься спортом. Люди преодолевают и гораздо бо́льшие расстояния. Почему нет? – Нет! – несмотря на недавнюю обиду, Лиззи тут же вскакивает с земли и подбегает к нему – я пойду с тобой. – Не-а, детка – усмехается он – ты останешься ждать меня здесь, как жена декабриста. Хохочет, глядя на меня: – Понимаю, из Джейка защитник, как из меня балерина, но.. Пытаясь подыграть его беззаботному настрою (чтобы хоть как-то разрядить общую мрачную атмосферу) я усмехаюсь и дурачливо толкаю его в грудь: – Да пошел ты, чувак. Однако, провести никакого не удается. Мэри Джо спрашивает совершенно серьезно, обращаясь к Кенни: – Ты уверен, что сможешь? Можно придумать другой вариант. Их куча.. Их ни одного. Но мы и так это все знаем, чтобы говорить в слух. – Я мачо-мен – хохочет он, прижав ее к себе, точно сестренку – без проблем. Только чур тогда на мне сегодня не экономить – гыкает – я съем столько, сколько захочу. Мне нужны силы. Никто не спорит. Только Вилма, выбравшись из машины и чуть щурясь от солнца, уточняет: – Почему не поесть (..если выйду ранним утром – то к вечеру, на крайняк к ночи, буду в хейдленде..) и не пойти прямо сейчас? – День – коротко отвечает Кенни – уже почти обед. Пока поедим и я выйду – большую часть пути придется идти в ночь. Дерьмовый расклад, учитывая близость Села. – Да – соглашается тут же Лиззи, яростно зыркнув на Вилму – сама тащись в ночь, если хочешь. Та устало выставляет руки ладонями вверх: – Единственное чего я хочу – это отмотать время назад и никогда сюда вообще не приезжать. После чего опять забирается в машину, не нуждаясь в нашем общем обеде. Солнце уже давно припекает нам затылки – но только сейчас мы это действительно замечаем. До этого, в поисках таблеток, проводов, антенн и вообще всего на свете, солнце было нашей последней проблемой. Собственно, даже и сейчас, при всем своем упорстве, не может отбить первенство у нечто, временно заперевшего нас в Ведьмином Селе. Наконец, Кенни, продолжая разыгрывать саму безмятежность, кивает на багажник тачки: – Давайте доставать обратно палатки. И стулья. – И мангал – киваю я. Это решение будто бы подводит еще одну черту под нашим вердиктом. На сегодня что бы то ни было – оно добилось своего. Мы остаемся. Хотя довольно странно – чего оно добивалось на самом деле? Что бы мы остались или что бы мы уехали? А может, планы на нас той силы, что обитает в этой заброшенной деревни пропавших колдунов, распростираются намного дальше, чем мы можем представить? Думать об этом не хочется. Тем более, как верно заметил Кенни, девчонки и так на грани, а Лиз ее давно переступила. Незачем еще сильнее усугублять ситуацию. И без того поганую. Будто бы все как и надо – мы с Кенни достаем палатки и ставим их в том же самом дворике, а девчонки, апатично и рассеянно, тащат за нами стулья. Лиз то и дело шмыгает носом, а Мэри Джо, кажется, вообще абстрагировалось от происходящего и находится где-то далеко от нашей вселенной. По Робу сложно сказать, что у того на уме. Он то и дело оглядывается, словно ожидая ни то угрозы, ни то знака с любой стороны. Однако, при каждом шорохе бедолага теперь шугается, точно прожившая всю свою жизнь на улице, костлявая дворняга. Когда устанавливаем мангал и разжигаем огонь для приготовления обеда, я замечаю: – Надо бы теперь держатся вместе – киваю на вольво – и с ней тоже. – Кто знает, где теперь безопаснее – жмет плечами Роб, задумчиво разглядывая тачку Вилмы, точно увидел ее впервые – двери машины хотя бы запираются. На замок. – Действительно думаешь, что призраков остановит сраный замок? – взрывается Лиззи и ее гнев тут же перетекает в бурные рыдания. Мэри Джо никак не вмешивается в наш диспут. Кенни прижимает к себе Лиз, убаюкивая, точно ребенка, а я нанизываю на свой шампур сосиски. Видя, что кроме меня этого никто не делает, хотя есть собрались все – молча самовозлагаю на себя эту обязанность. Принимаюсь нанизывать на каждый шампур по три сосиски и передавать по кругу. Никто не противится. Молча берет и, словно отлаженный механизм, выставляет руку над огнем, позволяя мясу прогреться. Когда его шампур доходит и до Кенни, он возмущается: – На мне обещали не экономить. – Окей – без доли сарказма протягиваю руку, чтобы взять шампур обратно – сколько ты хочешь? – Ну.. – он делает вид, что крайне польщен своей возможностью выбора – давай еще три. Там посмотрим. Невзирая на то, что еды и так очень немного, а мы все тут остаемся ждать его неизвестно сколько времени (все его прикидки лишь на глаз, точно сказать нельзя, как все будет на деле) – я делаю, как он просит. Умещаю на шампуре в сумме шесть сосисок и передаю обратно другу. Он довольно скалится и выставляет их над огнем, позволяя щипать пламени кожурку. Однако, сложно кого-то сейчас надурить. Как мы не хохотал Кенни, как бы беззаботно не шутил я и как бы стойко не игнорировала все это Мэри Джо – весь день атмосфера царит крайне мрачная и нагнетающая. Вилма так и не высовывается из машины (только пару раз отходит в кусты, и то так недалеко, что ее силуэт на солнце просвечивает), а по палаткам мы не расходимся вплоть до самого заката. Впервые ни у кого нет желания продолжать сидеть по наступлению темноты. И впервые никто не заговаривает о том, чтобы тушить огонь на ночь. Хотя, даже при мангале, это может быть опасно. Все может загореться к чертовой матери – включая наши палатки – но мы все это упорно игнорируем, как бы выражая молчаливое коллективное согласие с не оглашённым предложением. Вдобавок к этому я предлагаю взять каждому по фонарю. Никто не возражает, естественно. Роб так и вообще забирает себе два, тщательно проверив на работоспособность оба. Один я беру и иду к машине Вилме. Не знаю, спит она или нет, но стучу в заднюю дверцу. Видимо, не спит, потому что практически сразу открывает. Отчасти даже слишком быстро и нервно: – Да? Кончилась эпоха мнимого недовольства, грубостей и «сделаю из тебя омлет». Теперь я вижу перед собой лишь обычную девушку с короткой стрижкой, так же напуганную всем происходящим, как и мы. Протягиваю фонарь: – Держи – киваю на мангал во дворике – мы не станем тушить огонь. Ну и на всякий случай каждому по фонарю решили. Если хочешь -пойдем с нами. В палатке с Кенни и Лиззи осталось место. Вижу ее потупленный взгляд.