Но он заорал, едва я вошел (точно сирена или сигнализация) – потому увидеть я ничего не успел. После этого они сразу же сделали ноги из дома. А теперь с самого утра начинается какой-то хаос. Сначала пропавшие колеса, потом провода. Теперь выясняется что колеса – необходимые препараты из-за болезни Джейка, а провода после Вилмы почему-то тут же решают переложить на меня! Конечно, кто спер провода, как не извращенец-маньяк, покусившийся на их подругу! Чем больше я отмалчиваюсь – чем жёстче становится их предположения, все дальше и дальше уходя от истины. На примере Вилмы понимаю, что лучше добровольно сказать правду. Иначе, унизив и изваляв в грязи – они все равно вынудят меня ее озвучить, раз уж я попал под прицел. Потому, под их пристальными недоверяющими взглядами, я поникаю плечами: – Может так статься, что это я и есть тот найденный ребенок. Ради этого я здесь. Ради правды. Глава 25 Джейк Не знаю, как остальные – но я прекращаю слушать Роба уже где-то на середине рассказа. Почему-то я ему верю. Сходятся и его подозрения на счет Мэри Джо, которыми он был одержим, и его слежка за ней в доме. Конечно, можно было подготовить правдоподобную легенду на такой вот случай заранее – но почему-то мне кажется, что он не врет. А значит остальные детали его рассказа не имеют значения. Потому что если он не врет – значит за кражей проводов стоит не он. Мы, конечно же, обыщем его шмотки, как и остальных, но я уверен, что ни черта там не найдем. И не потому, что он искусно их спрятал или попросту выбросил. Но если это не он, и не Вилма, и точно ни кто-то из наших.. Значит, все-таки, как и с таблетками, за проводами стоит нечто в Ведьмином Селе, что взъярило наш приезд. Но чего оно пытается этим добиться? Зачем красть таблетки, вынуждая нас уехать – а потом ставить в обстоятельства, при которых мы физически никак не можем отсюда уехать? – Ладно, мы поняли – прерываю Роба, когда он заходит на второй круг от волнения. – Что мы поняли!? – фыркает Кенни, обернувшись ко мне. – Что это не он. Вижу противоречия на лице друга. Он тоже верит Робу. Но вера Робу вынуждает его либо не доверять нам, либо поверить в кое-что другое. – А кто тогда? – продолжает ерепенится он из последний сил, покуда девчонки молча переглядываются, уже напуганные до жути – если это не Вилма, не он, и точно никто из нас.. – Да, это сделал ни кто-то из нас – киваю я, говоря медленно, точно объясняя что-то ребенку – ни кто-то из всех нас. Не из нашей общей группы. Он начинает хмурится еще сильнее – даже враждебнее. Но молча ожидает. – Я же говорил уже тебе – повторяю, понимая, что теперь меня услышат и все остальные (кроме, может, Вилмы) – мы здесь не одни. – Что значит не одни? – подает голос Мэри Джо. Я оборачиваюсь к ним: – В этом Селе кто-то есть. Я уверен. – Еще люди? – осторожно спрашивает Лиззи, но по глазам вижу, что она уже все правильно поняла. Как и Роб. Я не вижу в его взгляде сомнений в том, что я сейчас скажу. Женский крик. Странное исчезновение посторонних звуков с видео. Испарение свечки и пентаграммы со стола за какие-то доли секунды. Кровь, вытекающая из-под двери. – Не думаю, Лиз, что речь идет о людях. – Так все, достало! – злится Кенни, но в его злобе чувствуется что-то отчаянное, что-то бессильное – опять ты за свое! – Что значит за свое? – вскидывает брови Мэри Джо – вы что-то видели? – Я ничего не видел! – Да – перебиваю я Кенни – но чтобы вас не пугать, я просил Кенз ничего вам не говорить. Здесь творится странная хрень. С самого первого дня. – Ты про тот крик? – уточняет подруга. – Да. – Ты еще что-то слышал? – И не только слышал. Лиз уже едва ли не трясется, точно осиновый лист. Но вместо того, чтобы подойти и успокоить свою девушку, Кенни бросается в настоящее неистовство в погоне за разумом: – Можете трепаться о призраках сколько угодно! – фыркает он, насколько только может пренебрежительно – но в том, что мертво, смысла нет. А я займусь тем, что действительно имеет смысл. Переверну к чертовой матери все наши шмотки, найду спрятанный каким-то хорошим сказочником провод – воткну его сначала в зад этому сказочнику – взгляд на Роба – потом в тачку, заведу ее и уеду на хрен. А вы можете и дальше шугаться каждой тени, думая, что накликали на себя гнев покойников. Истерично хохотнув, Кенни первым делом открывает багажник своей тачки и вытряхивает вещи Роба. Очень грубо, что-то даже трещит, но Роберт игнорирует это, словно бы даже не слышит. Его рассеянный взгляд блуждает по земле будто бы в поисках ответа. При осмотре с большим пристрастием не найдя ничего в шмотках Роба – Кенни разочарованно переходит к нашим вещам. Кажется, теперь он искренне надеется найти провод хотя бы там, лишь бы не верить в то, что есть на самом деле. Под конец он так же грубо швыряет из тачки уже и наши шмотки, видимо, позабыв, что мы друзья. Вилма даже не высовывается из машины во время всего этого представления. Собственно, занимает оно, учитывая энергию и силу друга, не больше четверти часа на все шмотки. Так ничего и не найдя, Кенни с вызовом оборачивается к нам. Словно готовый размазать по стене каждого, кто скажет «а я же говорил». Но мы молчим. Потому, чуть подождав, он возвращается к нам: – Провода нет – быстрый взгляд на меня – твоих таблеток тоже нигде не нашел. Лиззи уже едва держит себя в руках, когда истерично уточняет: – И что нам теперь делать?! Без провода мы не можем уехать, а у Джейка нет таблеток! И еды осталось (…но знаешь, может оно и лучше. еды, как я и говорила, все равно осталось всего дня на два. пять дней нам тут никак не светило…) только на два дня! – Не истерить – фыркает Кенни. – Точно! – щелкаю пальцами и с ликующей улыбкой гляжу на друга – ты прав. Порывисто и быстро обнимаю его за плечи, после чего поясняю озадаченным друзьям: – Все верно, не надо истерить. Ведь на такой случай мы и брали тот телефон. С антенной. У него есть сигнал, мы с Кенни уже здесь проверяли. Мы просто позвоним и вызовем помощь. Долгожданное облегчение появляется на всех четверых лицах без исключений (на пятерых, если бы я мог видеть свое отражение). – Черт, сукин ты сын, я тебя люблю! – Кенни хватает меня и принимается в своей любимой манере натирать мою макушку – как же я тебя люблю, чертяга! – Телефон! Ну конечно – Мэри Джо едва не плачет от счастья – так, а где он? – В тачке – с трудом выбираюсь из объятий Кенни и киваю на тачку – он там, в бардачке. После съемки мы убрали его туда, чтобы не забыть при переездах. – Сейчас принесу – подруга кидается к тачке, Лиззи за ней. Словно боясь, что Мэри Джо одна не справится с этой непосильной задачей. Роберт в это время, кажется, с трудом сдерживается, чтобы не кинуться обнимать даже нас с Кенни. Но радость длится не долго.