Он кивнул на искорёженный металлический каркас, похожий на скелет динозавра. Внутренности расплавились, сотни керамических чешуек валялись на земле, как будто гигантская змея сбросила кожу прямо на городской площади. – Но кто всё это сотворил? – спросила Лофкинья. – Ни за что не поверю, что король хотел устроить такое… В центре площади сидела женщина в пышном подвенечном платье. – Наверное, это Аннешка, – прошептала Мари, – та женщина, на которой женится дядя Миро. – Я пойду поговорю с ней, – сказала Имоджен. – Ждите меня здесь. Когда Имоджен подошла ближе, она увидела, что макияж женщины размазался по её щекам, руки и лицо были покрыты ожогами, но она как будто этого не замечала. Она сидела и бормотала себе под нос: – Я его убью, убью его, я его убью… Её прекрасные фиалковые глаза неотрывно смотрели на пылающий замок. – Прошу прощения, – вежливо заговорила Имоджен, – вы не могли бы мне сказать, что здесь происходит? Женщина встала и направилась в сторону замка. Имоджен поймала её за край платья. – Я ищу принца Мирослава! Вы его не видели? Тогда женщина обернулась и зашипела в лицо Имоджен, как бешеная кошка. Имоджен так опешила, что застыла на месте. Женщина пошла прочь, подметая мостовую подолом шёлкового платья. – Что она сказала? – спросила подбежавшая к сестре Мари. Имоджен медленно стёрла слюну со своего лица. – Мне очень не хочется это говорить, но Миро был прав. По-моему, Аннешка та ещё злюка. – Она проводила взглядом невесту, удаляющуюся в сторону замка. Остальные горожане бежали в другую сторону. Позади всех ковыляла старуха с тремя диадемами на голове. Два мальчишки волокли по мостовой чучело дикого кота. – Ой, смотрите! – воскликнула Мари. – Люди разворовывают королевскую коллекцию! Дракомор очень рассердится, когда узнает. – Забудь о нём, – отрезала Имоджен. – Где Миро? Девочки посмотрели на замок. Раздался оглушительный грохот, и крыша над западным крылом обрушилась. – У меня ужасное предчувствие, что он внутри, – прошептала Мари. Имоджен сглотнула. – Ой, неужели это… Мимо них проходил огромный детина со связками золотых цепей на шее и огромными бриллиантами, каждый размером с крупное яблоко, в руках. Пот градом катился по его красному лицу и оседал на бороде. – Блазен! – воскликнула Имоджен. Охотник обернулся. – Блазен Бильбец! Блазен смешался. Его поймали с поличным. – Вообще-то я не должен перед вами опра… – начал он. – Вы не видели Миро? – перебила его Мари. – Э-э-э… Точно! Я видел его пять минут назад, он бежал в замок с толпой каких-то ребятишек. – Вы хотите сказать, с толпой скретов? – Может, и скретов. – Блазен! – закричала Имоджен. – Это был Модри Краль! Как Миро? Что с ним? Он в порядке? – Мне показалось, что ему не очень хотелось идти в замок, если вы понимаете, о чём я, – хмыкнул великан. – А в остальном, думаю, он в полном порядке. В глубине замка что-то оглушительно взорвалось, пламя взметнулось ещё выше. Блазен выронил бриллиант. – Вы должны нам помочь! – сказала Мари. – Мы должны спасти Миро. Великан опешил. – Да ведь… Тут уж, как говорится, ничего не поделаешь. Это слишком опасно. Он наклонился, чтобы подобрать бриллиант, и вдруг кто-то пребольно пнул его в зад. – Ой! – вскричал великан, грозно оборачиваясь к своему обидчику. – А… Это ты. Он опустил занесённый кулак. – Да, это я, – сухо ответила Лофкинья. – Мы идём туда. – Она кивнула на замок. – Мы спасём принца и Сердце горы… если сумеем. – Сердце горы… оно там? – ахнул великан и посмотрел на свои бриллианты. – Неужели легендарный Блазен Отважный упустит возможность совершить подвиг? – спросила Лофкинья. Блазен съёжился, как будто хотел испариться. – Видишь ли, я уже не так молод… – Ты уже давно не молод! Но нам нужна любая помощь. Не заставляй меня рассказывать людям, что случилось на самом деле во время твоей погони за королевским оленем. Блазен охнул и выронил бриллианты. – Ладно-ладно, – обречённо пробурчал он. – Я с вами. Глава 90 Блазен и Лофкинья вошли в замок через кухню. – Я послала девочек осмотреть южное крыло, – сказала охотница. – Там безопаснее. А мы с тобой обыщем остальной замок – точнее, то, что от него осталось. И постараемся сделать это очень быстро, пока огонь не прикончил остальное. Западное крыло сильнее всего пострадало от атаки дракона, но пожар бушевал не только там. Когда Блазен и Лофкинья видели впереди огонь, они сворачивали и искали другой путь. Если дыма было слишком много, они передвигались ползком. В одной из не слишком задымлённых комнат Блазен остановил Лофкинью за плечо: – Одну минуточку. Дай отдышаться. Лофкинья окинула его недовольным взглядом. – Ты же не расскажешь им… правда? – пропыхтел великан. В комнате, из которой они только что вышли, раздался треск. Огонь настигал их. – Что именно? – Глаза Лофкиньи слезились от дыма. Она вытерла щёки руками. – Что я не убивал королевского оленя! Что это всё неправда. Что на самом деле я… ну, ты сама знаешь. – Врун и хвастун? Послышался громкий рёв, но на этот раз ревело не пламя. – Ой! – воскликнул Блазен. На его лице отразился настоящий ужас. – Я забыл про неё! – Про кого? – насторожилась Лофкинья. – Про медведицу! Блазен бросился в пиршественный зал, Лофкинья – за ним. Там было настоящее пекло. Большую часть зала уже захватил огонь. Столы были накрыты для свадебного пира. Лофкинья никогда в жизни не видела столько еды. Главным украшением была исполненная в человеческий рост сахарная скульптура, изображающая счастливых новобрачных, однако это произведение кондитерского искусства не было предназначено для таких температур. Лицо невесты сползло на шею, а жених скособочился на сторону, отстранившись от своей суженой, как будто в последний момент передумал жениться. Лофкинья и Блазен пробежали мимо сахарной скульптуры и в самом углу увидели огромную медведицу, одетую в красный жилет и широкие штаны. Несчастная пыталась освободиться, но цепь, надетая на её шею, была пристёгнута к кольцу в полу. Чем сильнее рвалась медведица, тем туже затягивалась цепь. На морде зверя краснел глубокий рубец, свежие раны багровыми полосами проступали из-под шутовского наряда.