– Его нужно похоронить, – заметила Аннешка. – Насколько я знаю, вы уже выкопали могилу. Ян не сразу понял, что она имеет в виду. – Та могила слишком мала, – ответил он, даже не стараясь скрыть отвращения. – Она была предназначена для ребёнка. – Так сделай её побольше. Яну захотелось её ударить, схватить за горло, выдавить воздух из лёгких, заставить заплатить за всё, что она сделала… Но это было бы самоубийством. Аннешка находилась под защитой короля. Поэтому Ян стал смотреть на жилку, пульсирующую на шее Аннешки. Он сосредоточил на ней всю свою энергию, молча приказывая жилке остановиться. – Я знаю, что это сделала ты, – сказал он. – Я знаю про мальчика. – Что именно? – изогнула брови Аннешка. Она спросила это с лёгкой улыбкой, как будто разговор шёл о погоде. – Знаю, что ты хотела его убить, и знаю, что он сбежал. Аннешка звонко рассмеялась: – Какие глупости ты говоришь, Вояк! Мальчика увезли за горы. Так приказал король… Кстати о короле. Чуть не забыла! Он просил передать тебе его поздравление. – С чем? – насторожился Ян. – Ты назначен новым главой королевских стражей. – Мне не нужна эта должность. – Это не предложение, Вояк. Это приказ. – Почему я? У меня нет опыта командовать людьми. – Зато у тебя есть гораздо более ценный опыт. Ты лучше других понимаешь самое главное – цену неудачи. С этими словами Аннешка пошла дальше по коридору. Глава 67 Встать утром с постели оказалось намного труднее, чем можно было представить. – Вернусь домой и больше никогда в жизни не буду ходить пешком! – сказала Имоджен, чувствуя ужасную боль в мышцах. После завтрака Лофкинья и дети спустились по верёвке вниз. Так начался второй день пешего перехода. Шёл дождь, и хотя деревья защищали их от самых суровых тягот непогоды, время от времени холодные капли сбегали сквозь листву, впитываясь в одежду несчастных путников. Когда такое случилось с Миро, он с громким криком выхватил свой меч и замахнулся на ближайшее дерево. – Я с утра впервые слышу твой голос, – заметила Имоджен. Миро насупился и убрал меч. Он всё ещё злился из-за ссоры с Лофкиньей, хотя Имоджен считала, что он слишком легко отделался. Постепенно тропинка становилась круче, поэтому идти, пусть даже тихим шагом, было очень трудно. К тому же мокрые меховые шубы сделались тяжёлыми и нестерпимо вонючими. Друзья проходили мимо озёр. Из-за их овальной формы и ярко-синего цвета Лофкинья назвала их «глазами». Имоджен ненадолго остановилась и посмотрелась в воду. Поверхность озера зыбилась под дождём, но это было единственное подобие зеркала, которое девочка встретила за эти дни. Она поразилась, увидев своё отражение. Её короткие волосы торчали вихрами в разные стороны, веснушчатое лицо потемнело от грязи, из-за чего глаза стали казаться необычайно яркими. Промокшая насквозь шуба делала её похожей не то на ребёнка, не то на зверя. Мари подошла к ней: – На что смотришь? Имоджен рассмеялась, увидев отражение сестры. – Мама нас не узнает, – сказала она. – Ты наконец-то стала похожа на настоящего волчонка. Помнишь, ты всегда хотела им быть? Мари запрокинула голову и завыла. Во время привала на обед Миро не захотел сесть рядом с девочками и охотницей. Он отошёл к озеру и устроился на камне. – Надеюсь, пирог с олениной его развеселит, – захлопотала Мари. Она подошла к Миро, но он оттолкнул её руку, и пирог упал в озеро. – Эй! – закричала Имоджен, бросаясь к Мари. – Это был последний кусок! – Мне плевать! – огрызнулся принц. Имоджен пихнула его с такой силой, что он едва не свалился в озеро следом за пирогом. – Если собираешься так себя вести, лучше возвращайся в замок! Миро хотел ответить, но Имоджен сжала кулаки, готовая ринуться в драку. Принц покосился на Мари. Даже она сейчас выглядела сердитой. Он поджал губы и отвернулся. Вторая половина дня прошла примерно так же, как первая. Дождь не утихал, Миро продолжал дуться. – Кстати, кто придумал взять в поход маленького принца? – спросила Лофкинья. – Он сам захотел пойти, – процедила Имоджен. – Он наш друг, – сказала Мари. – Он помогает нам вернуться домой. – Занятный у вас друг, – хмыкнула Лофкинья. Имоджен смотрела на свои башмаки, стараясь думать о чём-нибудь, кроме ноющих ног и плеч. Лесная земля постепенно меняла свой вид. Среди мшистых полян появлялись камни, похожие на лысые макушки. Имоджен представляла, что это гномы, которые высунулись на поверхность, чтобы подышать. Когда она снова подняла голову, то увидела, что многие деревья засохли, а у других листья покрыты чёрными пятнами. Имоджен сорвала сухой лист и обернулась, чтобы убедиться, что Миро её не услышит. – Ты точно знаешь, что Жаль настала из-за похищения Сердца горы? – спросила она охотницу. Та мрачно кивнула. – И ты уверена, что именно дядя Миро украл камень? – Я своими глазами видела, как он скакал через лес! Я чувствовала, как бьётся Сердце горы! Сёстры обернулись на Миро, который с трудом брёл по скользким камням. – Давайте подождём его, – предложила Мари. – Вот ещё! Захочет, сам нас догонит! – отрезала Имоджен. – Он расстроился из-за истории, которую рассказала Лофкинья, – сочувственным голосом проговорила Мари. – Это его проблемы! – Так нельзя. Представь, если бы ты узнала, что люди и скреты воюют друг с другом, а мир вокруг умирает из-за того, что натворила наша мама? Как бы ты себя чувствовала? – Я бы очень расстроилась, – нехотя признала Имоджен. – Но наша мама, в отличие от его дяди, никогда бы так не поступила. – Да, – кивнула Мари. – Никогда. Имоджен снова почувствовала мучительную тоску по дому. Мама ни за что не одобрила бы воровство. Когда Имоджен была маленькой, она однажды украла конфеты из магазина и спрятала их в носки. Мама тогда заставила её вернуть все конфеты и извиниться. Потом она дала Имоджен деньги, чтобы купить муку и яйца, и остаток дня они пекли торт. При одном воспоминании о маминой выпечке у Имоджен потекли слюнки. Торт у них тогда получился даже лучше, чем конфеты, – мягкий, с привкусом жжёной карамели. Мама всегда знала, что хорошо, а что плохо. Имоджен даже представить себе не могла, каково это – жить совсем без родителей или с таким дядей, как король Дракомор. В конце дня они вышли из леса и зашагали по горной тропе, которая плавно поднималась вверх, вознося путников выше крон деревьев. Дождь прекратился, и путешественники были вознаграждены потрясающим видом. Солнце выглянуло из-за туч и расплескалось над горизонтом, как вытекший желток. – Далеко ещё до следующего дома на дереве? – спросила Мари своим самым противным детским голоском, который так раздражал Имоджен. – Домов на деревьях больше не будет, – ответила Лофкинья. – Мы уже в горах, поэтому останавливаться придётся в пещере. Мы узнаем, что она уже близко, когда увидим обгоревшее дерево, в которое попала молния. Мари обернулась. – Его здесь нет, глупая, – фыркнула Имоджен. – Я знаю. Я ищу Миро. Мне казалось, он уже должен был нас нагнать.