Глава 27 Так проходили дни. Имоджен, Мари и Миро гонялись друг за другом по всему замку, ловко огибая бесчисленные предметы королевской коллекции. Некоторые комнаты были до потолка набиты диковинками: кораллами, окаменелостями, чешуйками последнего дракона. В такие помещения нужно было входить с осторожностью ниндзя. Малейшая оплошность, случайный чих могли привести к катастрофе стоимостью в тысячи крон. Всё пошло прахом, когда дети сели играть в шахматы. В библиотеке были три шахматные доски, и Миро играл на всех трёх сразу. Играл он сам с собой. – Значит, ты играешь и белыми, и чёрными? – спросила Имоджен. – Одновременно? – Нет. Я играю белыми, когда стою здесь… – Миро обошёл вокруг стола. – А чёрными, когда здесь. – Но ты всё равно всегда заранее знаешь, что задумал твой противник? – Да. – И ты всегда выигрываешь? – В общем, да… Но партия длится очень долго. Вот эта, например, продолжается уже несколько лет, ещё с тех пор, как мои родители… – По-моему, это скучно, – зевнула Имоджен. – Хочешь сыграть белыми? – предложил принц. – Начни с того места, где я остановился. – Нет, я хочу начать сначала! – И Имоджен начала заново расставлять фигуры. – Стой! – закричал Миро и, подскочив к девочке, выхватил из её руки коня. – Это нечестно! – Нечестно?! – возмутилась Имоджен. – Да вся твоя игра – это сплошное жульничество! Или мы начинаем сначала, или я не играю! – И чтобы показать, что не шутит, она продолжила переставлять пешки во второй ряд. – Поставь пешку, – велел Миро и, потеряв самообладание, забегал вокруг стола, пытаясь переставить фигуры на те места, где они стояли раньше. Имоджен молча наблюдала за ним. Нет, всё-таки глаза у него слишком широко расставлены! – Вообще-то это игра для двоих, – сказала она. – Ты не можешь управлять каждым её ходом! Миро вспыхнул. Имоджен улыбнулась. Она поняла, что задела принца за живое. – Ты обещала! – закричал принц. – Что именно? – не поняла девочка. – Быть моим другом! – Вот именно – другом! Другом, а не слугой! – Она схватила с доски белого коня. – Чувствуешь разницу? – Поставь коня на место сейчас же! Или я позову королевскую стражу! – Ты не имеешь права мне приказывать! – Ещё как имею! Хочешь убедиться? Поставь. На. Место. Моего. Коня. Ещё чего не хватало! Не на ту напал! Имоджен махнула рукой, сбросив все шахматные фигуры на пол. Миро взвыл: – Убирайся отсюда! – Идём, Мари, – повернулась Имоджен к сестре. Но та не тронулась с места. – Мы уходим. С меня хватит! Мари отрицательно покачала головой. – Ты серьёзно? – сощурилась Имоджен. – Я не хочу уходить, – сказала Мари. – Вздор! Имоджен шагнула к сестре, чтобы схватить её за руку, но Миро встал между ними. – Ты что, не понимаешь? – прошипел он. – Ты не имеешь права ей приказывать! Он так близко подошёл к Имоджен, что ей захотелось его ударить. Или с силой наступить ему на ногу. Или сделать что-нибудь такое, что заставило бы его пожалеть, а Мари – слушаться. Но Имоджен не могла драться с ними обоими сразу, поэтому она повернулась и вышла из библиотеки. Пройдя через ворота замка, она зашагала через площадь. Вскоре девочка уже брела по оживлённым улочкам города. Глава 28 На перекрёстке, недалеко от замка, Имоджен сшибала на землю черепа со стены дома, наслаждаясь сухим треском, с которым они разлетелись по булыжной мостовой. Теперь они были похожи на осколки огромной яичной скорлупы. – Ага, теперь вы не такие страшные? – прошипела Имоджен, давя костяные обломки каблуком. Она хотела, чтобы этой ночью скреты были особенно шумными. Она хотела, чтобы Мари до смерти испугалась. То, как она пряталась за спину Миро… было просто возмутительно! Как будто они заранее сговорились! Ну и ладно. Имоджен и без Мари обойдётся. Зачем она ей нужна? Имоджен сейчас найдёт дверь в дереве и уйдёт, вот так-то! И ей ни капельки не будет стыдно, что она вернётся домой без младшей сестры. Конечно, мама немного погрустит, но через несколько дней наверняка разрешит ей занять комнату Мари. Имоджен шла не разбирая дороги. Она даже не заметила, как изменились дома вокруг – в этой части города они как будто съёжились. Она не замечала ни бродячих собак, ни старика, проводившего её взглядом странных, с жёлтыми белками, глаз. Только когда мимо с визгом пробежала босая девочка, на вид не старше Имоджен, она впервые огляделась по сторонам. Девочка скрылась в толпе. Из открытого окна плыл запах жареных колбасок. Это сразу напомнило Имоджен субботние походы в мясную лавку, где мама обычно покупала столько еды, чтобы хватило «прокормить стаю голодных волков». При этом мама грозно рычала, а Мари пряталась за Имоджен и пищала: «Можно я буду волчонком?» – Нет, нельзя, – мстительно ответила Имоджен, представив, что сестра стоит прямо перед ней. Вскоре она вышла на маленькую площадь с фонтаном. Он был сделан в виде каменных птиц, стоящих друг у друга на спинах и образовывающих сложную пирамиду из ног и крыльев. Несмотря на то что многие птицы какое-то время назад лишились голов, в них до сих пор можно было без труда опознать великур. По замыслу скульптора из клюва верхней птицы должна была бить струя воды, но сейчас никакой воды в фонтане не было. Издалека послышался собачий лай. Люди вокруг начали озираться, пытаясь понять, откуда доносится шум. Какая-то женщина загнала стайку ребятишек в дом и закрыла за ними дверь. Имоджен устало опустилась на крыльцо дома и подобрала ноги, чтобы не мешать прохожим. Лай становился всё громче, из окон домов стали высовываться люди. В толпе нарастало волнение. Оно разбегалось от главной улицы, как искра по шнуру. Люди с криком отпрыгивали в стороны. Прежде чем искра успела добраться до площади, толпа расступилась. Живая петарда вылетела из гущи людей, кубарем прокатилась по земле и вскочила на ноги – и всё это за считаные секунды! Имоджен никогда в жизни не видела, чтобы человек мог быть настолько быстрым! Живая петарда оказалась худенькой девушкой, одетой во всё зелёное, с волосами, зачёсанными в два тугих пучка по бокам головы. В одной руке она сжимала кроличью тушку. Имоджен мгновенно её узнала. Это была та самая смуглая девушка, которая кормила великур! Кто-то громко закричал сверху: – Лофкинья, они уже близко! Беги! Но было уже поздно. Собаки – сплошные клыки и налитые мышцы – с лаем ворвались на площадь. Девушка повернулась, чтобы бежать, но псы преградили ей путь. Тогда она бросилась к фонтану и вскарабкалась на него, задрав ноги, чтобы уберечь лодыжки от щёлкающих собачьих пастей. Проблески алого цвета и звонкий цокот копыт возвестили о прибытии хозяев псов. Имоджен пришлось встать на цыпочки, чтобы лучше видеть за спинами взрослых. На площадь въехали два всадника в алых камзолах и пернатых шлемах королевских стражей. Один из них был толстый, второй худой, но в остальном их было не отличить друг от друга. Всадники прогарцевали вокруг фонтана, оттеснив зевак к стенам домов. Девушка забралась ещё выше, не выпуская из руки кролика. – Игра окончена, – крикнул тощий страж. – Тебе известно, что лесным запрещено охотиться, а мне известно, что ты не в мясной лавке взяла этого кролика! Так что слезай, голубушка, подобру-поздорову. Ты ведь не хочешь, чтобы мы разрушили этот прекрасный фонтан? Девушка стрельнула глазами на стража, потом на толпу. Её лицо исказилось от напряжения. Наконец она быстро кивнула. – Ян, отзови собак, – приказал страж. Его товарищ свистнул, и псы нехотя повиновались, не сводя глаз с близкой добычи. Девушка спустила одну ногу. Поболтала ею, отыскивая спину каменной птицы. Нащупав опору, она переставила вторую ногу. – Вот так, умница. Давай спускайся. – Тощий страж повернулся к товарищу и осклабился. – Я же тебе говорил, что лесные – народ послушный. Нужно только разговаривать с ними пожёстче, сразу показать, кто тут главный. Но когда он снова повернулся к фонтану, у него вытянулось лицо. Девушка швырнула кролика на мостовую и прыгнула – сжатые кулаки взметнулись вверх, юбка раздулась как колокол. Толпа дружно ахнула. Девушка с глухим стуком приземлилась на спину лошади и схватила стража сзади. Лошадь описала круг и взбрыкнула, пытаясь сбросить с себя ношу, но оба всадника чудом усидели. Собаки передрались из-за дохлого кролика и в считаные секунды разорвали его в клочья.