А то, что это еще не конец, так это и так понятно. Потому что только один Долгий Счет Дней знает, сколько отмерено времени каждому из нас. И пусть знает. А у остальных сейчас и так дел невпроворот. *** – Итак, какие будут варианты? – поинтересовалась я, удобно скрестив ноги в кресле и поглядывая на сидевших напротив Максимона и Тиоша. Дом отлично отстроили. Теперь можно было наслаждаться не только прекрасными комнатами и кухней, но еще и отдыхать на веранде. Солнце тем временем клонилось к закату. Прилично похолодало, поэтому я уютно закуталась в клетчатый плед. Максимон потрудился только накинуть халат, а Тиошу, казалось, все тряпки были по боку. Поэтому из маломальского уважения к собравшейся компании он озаботился только фартуком, который стырил у Чочу, когда проходил мимо кухни. Чочу возмущался, долго бухтел, что его не уважают как личность, в итоге плюхнулся в кофейник и пафосно там возлежал ровно до тех пор, пока мне не надоел этот балаган. Сила Нантат пробуждалась медленно, но верно. Так же возвращалась и память. В такие моменты становилось ясно, что не Роза ди Муэртос, швея и хозяйка ателье «Сахарный череп», а та, кто хранит не рожденных и умерших. Великое Озеро Душ, в котором рано или поздно найдет убежище любой человек. Мой человеческий облик… То ли ошибка Мира миров, то ли чья-то шутка. Мне в нем одновременно и комфортно, и странно. Временами волнами накатывали воспоминания Карлоса и госпожи Чералани, и тогда казалось, что я никогда не смогу остаться в одиночестве. Но потом все проходило, рядом появлялись Тиош и Максимон, как нечто само собой разумеющееся, и становилось тепло и спокойно. Почему нас трое? Понятия не имею. Только именно в таком составе все почему-то правильно. И нет страха, что что-то пойдет не так. Нас трое: Тиош, Максимон, Нантат. – Есть традиционные варианты, – подал голос Максимон, наблюдая за тем, как Чочу с видом оскорбленной невинности выплыл на веранду, неся на макушке кофейник. – Кушать подано, – язвительно доложил он. – Пить, – мягко поправил Тиош, забирая у него кофейник. – Спасибо. Чочу кивнул и важно направился ко мне, ловко уронив на плед сигару с нуа-нуа. – Традиционные – это какие? – уточнила я, щелкая пальцами, чтобы зажечь голубой огонек. – У нас достаточно широкая кровать, – невозмутимо сказал Тиош. Он поджег сигару, в воздухе тут же повис запах нуа-нуа. – Ты же вроде не курила, – покосился на меня Максимон. – С вами закуришь, – хмыкнула я, затягиваясь. Стало легко и как-то воздушно. Несмотря на ерничание и подколки, разговор предстоял серьезный. И… сложно признаться себе, но я его всячески оттягивала. Тиош и Максимон упредили. А потом хором выдали: – Тебе нельзя! – Почему? – ехидно уточнила я, выпуская ароматные колечки. – Ну-у-у… – начал Тиош. – Ты – мать, – выкрутился Максимон. – Будущая, – отрубила я. – И насколько будущая еще большой вопрос, потому что стать ею я могу только при появлении отца. Откинувшись на спинку кресла, внимательно посмотрела на обоих мужчин. Не я заварила эту кашу, но расхлебывать придется вместе со всеми. Чочу устроился у меня на плече, довольно завозился, потом шепнул на ухо: – Слушай, на что нам эти оболтусы? Давай подберем какого-нибудь красавчика вугу? Таонга разве что глазами тебя не поедает. Сама подумай, такой экземпляр пропадает! – Он не пропадает, – возразила я. – Все мужчины вугу немного бароны Замди. Тут зовет на свидание и обещает все звезды неба, и тут же держит за руку какую-нибудь Чоча-Тайю в набедренной повязке и костяных бусах. – У вугу с деторождением все прекрасно, – напомнил Тиош. – Мы должны разобраться с теми, кто приходит через Пирамиды Мертвых. – Ограничители, установленные Муэрте-Катриной и веселой шибальбовской компашкой, действуют замечательно, – заметил Максимон. – О да, – рассмеялась я. – Мне уже рассказали, что Шбаланке сцепился с Шок-Аху. Вот они не могут успокоиться, драка была такая, что даже Тьелль из Садов Заблудившихся нажарил зерен и выполз наверх полюбоваться происходящим. В итоге пришлось вызывать Харукана, который молниями разнял бойцов, ухватил Шбаланке за шкирку и утащил в небо. Ограничители работали исправно, сплетни погоняли туда-сюда и успокоились. – Надо подавать пример, – невозмутимо сказал Тиош, взяв чашку с кофе и делая глоток. – Чочу, ты восхитителен. – Я знаю, – важно ответил он, но по голосу слышалось, что мелкому приятно. – А где? – хмыкнула я, чуть прищуриваясь и снова затягиваясь. – Где ухаживания? Цветы? Вино? Подвиги во имя прекрасной сеньориты? Максимон и Тиош переглянулись: – Ну, если вопрос только в этом, – протянул Максимон. – Хотя я тебе предлагал быть женщиной моего сердца, сама отказалась. – Видишь ли, любовь моя, – отозвалась я, – судьба решила иначе. Наш тесный союз нарушил бы вот этот красавчик. – И указала сигарой в сторону Тиоша. Тот подавился кофе и закашлялся. Я невинно улыбнулась. Мальчики, хотите играть по-крупному и сотворить новую легенду, которую потом будут пересказывать годами, постарайтесь. А я, так и быть, побуду любопытной самкой птицы чочмо и понаблюдаю за всем с вершины раскидистой гуары. Чочу хмыкнул. Его тоже забавляло происходящее. Максимон и Тиош посмотрели друг на друга и неожиданно зеркально улыбнулись. И то, что я увидела в глазах обоих мужчин, обещало… скучать не придется. Отлично, просто отлично. Время немного зажечь, а то Дождливый Ягуар что-то разохотился. Глава 20. Новая легенда Двадцать шестой кин Снежного Орла по Долгому Счету Дней – Чтоб я еще раз послушался вас и пошел сюда, – ворчал Чочу, глядя на гомонящих людей. Денек выдался вполне жарким, несмотря на сезон Снежного орла. В помещении и вовсе было душно. И очень шумно. Все спорили, обсуждали, толкались и желали прорваться к принимавшим голоса. – Послушаешься как миленький, – шепнула я, с трудом сдерживая улыбку. Выборы в Чиламе в этот раз и правда вышли не такими, как обычно. Прошлый мэр отошел в Шибальбу, и город остался бесхозным. Такое положение дел оставаться неизменным не могло, поэтому городской совет начал спешно выставлять новых кандидатов. Были и вугу, и эс-калавера, и чиламцы и… даже те, кто не собирался становиться главой города. – Как думаешь, он своего добьется? – шепнул мне Тиош, аккуратно складывая лист голосования. – Думаю, да, – кивнула я. – Он вообще… сообразительный и добивающийся этого самого «своего». Рядом заворчал Чочу. Его совсем не устраивало, что народ не стремится сохранять дистанцию. Нарушение личного пространства Хранителя каралось шипением и тихим произнесением нецензурных слов. Поставив нужную отметку, я аккуратно сложила лист и отправила его в урночку. – Спасибо за ваш голос, сеньорита ди Муэртос, – белозубо улыбнулась Шима, вызвавшаяся помогать с приемом голосов. – Все ради блага нашего родного города, – улыбнулась я в ответ и вернулась к Тиошу. – Все, гражданский долг выполнен. Идем? – Идем. Мы вышли из помещения, Тиош накинул мне на плечи шерстяную разноцветную накидку и мягко коснулся губами шеи. Чочу фыркнул: – Ну, началось! – А ты не завидуй, – хмыкнул Тиош. – И вообще радуйся, что Максимон задерживается. Иначе… – Вы и так мне уже сколько времени не даете спать, – буркнул тот. – Я понимаю, что создавать легенду не так просто, но можно потише? Мне и так пришлось накрутить берушей из мягкого наполнителя для игрушек! Я сделала вид, что ничего не поняла. Потому что легенда просто так не делается! А если кому-то не нравится мой способ, то он может пойти куда-нибудь за Пирамиды Мертвых, в опечатанную пустыню. Перед нами остановилась повозка. В кучере я признала Алехандро. Рядом с ним сидела очаровательная Мануэлита. – Да будут ваши дни долгими, сеньорита ди Муэртос. Да не иссякнет ваша сила, господин Тиош, – поприветствовали они нас. После чего Алехандро ловко спрыгнул на землю и пожал нам руки. – Очень рад видеть. – Роза, можно к вам прийти завтра с заказом? – тут же встряла нарисовавшаяся рядом Мануэлита. – Я такое придумала, такое придумала!