– Ошибаетесь, у меня тут нет родственников. Так же, как и у всех чиламцев. После перехода из Пирамид Мертвых… Резкий каркающий смех оборвал мою фразу. – Глупая девчонка. Глупая-глупая-глупая. Несмотря на то, что несешь в себе частицу Озера Душ. Жаль, я думал ты умнее. Смех так же резко оборвался, изуродованная рука метнулась ко мне. Я ловко отскочила назад, сердце заколотилось как бешеное. – Весь Чилам прекрасно знал, что эта… – Небрежный жест в сторону замершей Роситы. – Не моя дочь. Но при этом только и спрашивали: «Как дочурка, господин ди Лопес? Передайте привет Росите, мэр ди Лопес». Я словно примерзла к полу, не в силах двинуться. Мэр ди Лопес? Собиратель Крови? Кажется, я свихнулась. Он снова приблизился. Я отступила. – Мэр? Подождите… Как? Более связно спросить не получалось. Но ему и не надо было. Кажется, слишком хотелось с кем-то поделиться. Особенно, когда знаешь, что рядом нет сильного противника, который в состоянии проломить тебе череп. Хотя… о чем это я… черепа тут нет. Собиратель сжал пальцы в кулак, по которому тут же заструились струйки крови, переливаясь рубиновыми всполохами. – Твой мэр ди Лопес никогда не проходил Пирамид Мертвых. И к обычным чиламцам относится так же, как и ты сама. Он был ольтеком. Я слушала, пытаясь осознать, но ничего не выходило. Ольтеком… – Зачем? – Не все ольтеки разделяют проповеди жрецов Солнца, – неожиданно совершенно спокойно сказал Собиратель. – Есть те, кто хочет власти. Вот он много лет и старался. Использовал все способы и знания. В ход шли жертвоприношения и поиски в пустыне. Даже Роситу, которую взял подопечной, отдал мне. Откуда-то сбоку раздался сдавленный всхлип. Боги, кажется, она не в состоянии двигаться! Ужас от того, как мне ее вытаскивать, даже перекрыл отвращение и брезгливость к мэру. Тварь. Вот уж кого стоило положить на жертвенный камень. – А сам мэр где? – само сорвалось с языка. Собиратель хмыкнул: – Мне было слишком мало крови, дорогая. К тому же я не собирался заключать сделку с такой мразью. «Какой переборчивый», – мысленно отметила я. Так, а если вот двигаться возле этой стены, то можно тихонько пробираться к выходу. Но чочмо возьми Собирателя! Он хоть и частично сохранился, но стоит как скала! И стоит мне только сдвинуться, как на меня накинется. – Что ж, понимаю, – кивнула я, медленно снимая цветы с головы. Готова поклясться, что Собиратель следил за каждым моим жестом. – А что вам нужно от меня? *** Максимон повел себя как последняя сволочь. Едва придя в себя, так зарядил темной энергией, что Тиош с Уичтли-Почтли чуть не провалились. Ичтли, Шбаланке и Харукан вовремя метнулись к нему, чтобы удержать. – Тише-тише, – шепнул бог дождя, удерживая руку Максимона. – Врагов нет, все в порядке. Уичтли-Почтли тем временем метнулся к своей колеснице, схватил початок маиса и сыпанул несколько зерен в землю. Под божественным дождем тут же пробился зеленый росток. Спустя несколько секунд новый початок, переливающийся всеми цветами радуги, оказался в руках Максимона. – Ешь, – коротко приказал Уичтли-Почтли. Тот подозрительно посмотрел на всех собравшихся, задержал взгляд на Тиоше, видимо, что-то понял и вгрызся в початок. – Отвратительно, – прокомментировал он с набитым ртом. – Утоляет всепоглощающий голод, – пожал плечами Уичтли-Почтли. – Буду считать это за спасибо. – Спасибо, – тут же исправился Максимон. Тиош хмыкнул. Ичтли бросил на него быстрый взгляд. Наконец-то Нефритовая Маска похож на самого себя. А то стоял каменным изваянием, этаким скорбным памятником самому себе. – Спасибо, – тихо повторил он, глядя поочередно на каждого из богов. Ичтли даже стало немного неловко. Потому что с такой благодарностью смотрели редко. – Как душевно, как хорошо, – раздался чей-то голос, и возле Максимона из воздуха соткался барон Замди с Муэрте-Катриной под руку. На шее Замди странным медальоном висел осколок зеркала, в котором отражалось чье-то лицо. А потом и вовсе высунулась костлявая рука с сигарой, от которой в небо поднимались кольца дыма. Спустя секунду дошло, что лицо в зеркале принадлежит одному из жрецов Солнца. Ольтек. Ичтли не был особо знаком ни с кем из них, однако внешность распознать сумел без проблем. И от этого в голове воцарился хаос, который только обострял окутавшую все тишину. Ичтли понял, что тупо пялится и не может сказать ни слова. Если бы кто-то сказал, что видел всех этих божеств рядом, Ичтли бы только покрутил пальцем у виска. Однако собственные глаза не обманывали. – Святая смерть, – наконец-то произнес Максимон, в общем-то, выражая мнение всех собравшихся. – Что происходит? – И тут же начал подниматься, отшвырнув обглоданный початок. – Простите, сеньорита, что я в таком виде. Тиош помог ему. Его взгляд был прикован к осколку зеркала и заключенному туда курящему ольтеку. Муэрте-Катрина усмехнулась, на мгновение задержала взгляд на Шбаланке, потом на Харукане. Последний неожиданно сделал вид, что вообще мимо проходил. – Мое почтение, – тем временем произнес Ичтли, понимая, что надо что-то делать. – Какими судьбами? Надеюсь, в поисках Собирателя Крови? Предполагать, что Муэрте-Катрина и барон Замди решили просто прогуляться, было просто верхом идиотизма. – Как ты догадлив, повелитель шаловливых ичтланов, – белозубо улыбнулся барон Замди. «Зараза», – мысленно отметил Ичтли, но вступать в перепалку не стал. Не время сейчас для словесных дуэлей. Он просто потом устроит хорошенький ливень над кварталом Нкрума-Эйо. – Нам нужно отыскать Розу, – тем временем напряженно произнес Тиош. Его мысли явно были далеки от анализа причин явления столь несовместимых божеств. Муэрте-Катрина кивнула: – Именно поэтому я здесь. Всю предысторию потом, слушайте внимательно. У Собирателя Крови два физических воплощения. Одно вы уничтожили в «Сахарном черепе», второе запечатано в заброшенном храме в пустыне. «Было запечатано, – невольно отметил про себя Ичтли. – Если кто-то вырвался после запечатывания, значит, печать банально сломана». Тиош нахмурился, Максимон встал рядом. Почему-то сейчас казалось, что белое и черное, обе противоположности… еще немного и сольются в одно целое. Кажется, Роза кое-что значила для них обоих. – Где этот храм? – отрывисто спросил Тиош. – Я проведу, – кивнула Муэрте-Катрина. – В конце концов, мне нужно быть там точно так же, как и вам. Тиош и Максимон синхронно кивнули. Муэрте-Катрина вопросительно посмотрела на замерших Ичтли, Шбаланке, Харукана и Уичтли-Почтли. Последний только довольно ухмыльнулся: – Уважаемая, я всегда только за. Давно хотел размяться. – Его рука указала в сторону колесницы. – Разместимся, прошу вас. – Я своим ходом, – тут же встрял Ичтли. Ему куда удобнее ветер и струи дождя, чем полет на койотах, тянущих колесницу. Харукан и Шбаланке переглянулись: – Мы тоже. Как по щелчку пальцев, колесница увеличилась в размерах, где тут же разместились Тиош, Максимон, барон Замди, Муэрте-Катрина и сам Уичтли-Почтли. Они рванули вперед первыми. Троица богов поднялась в небо за ними. – Будет весело, – почти довольно сказал Шбаланке, рассекая встречный ветер. Харукан что-то проворчал, намекая, что понятия бога-ягуара о веселье крайне своеобразные. – В любом случае плакать бессмысленно, – заметил Ичтли, приказывая дождю потихоньку утихать. – Поэтому я тоже выбираю веселье. Словно в ответ на его слова впереди раздался громкий лай койотов. Сверкнула молния Харукана, на мгновение освещая темную землю. Да будет так. Собиратель Крови вышел оттуда, куда его упрятали, совершенно незваным гостем. Вот пусть туда же и проваливает! *** Древние письмена на стене храма Шок-Аху, неподалеку от Чилама Их было трое: Тиош, Максимон и Нантат.