– Точно не знаю какому, – хитро подмигнул ему Человечек, – но точно знаю, что у каждого моря есть своё чудовище. Да и не только у моря. – Это вы подкинули мне монету? Вы всё устроили? – Юноша, вы сами всё это устроили. Я всего лишь помогаю событиям восстановить правильный ход вещей. А правильный ход вещей заключается в том, что теперь вы останетесь в гостинице навсегда. Вместе со своей волшебной монеткой. Человечек стукнул тросточкой по полу, и все разом смолкли. Он, не спеша, дымил и прохаживался, растягивая удовольствие. Снова дымил и снова прохаживался. – Дамы и господа, извольте выслушать. Кража – это очень тяжёлое деяние, без сомнения. Но если мы отрубим мальчишке руки, то нам весьма затруднительно будет заковать его в кандалы, не находите? – он улыбнулся, улыбнулись и гости вокруг. – Наша гостиница стоит здесь уже многие тысячи лет, мы повидали разные события, но что является незыблемым? – Все молчали. – Откуда берётся свет в наших номерах? Прекрасная еда на наших столах? Вот вы, например! Он указал на мужчину средних лет, очень деловитого и с бакенбардами. – Вы уже не помните, как не далее чем пять сотен лет назад пытались сбежать из нашего гостеприимного заведения на длинной верёвке, прямо с крыши? И откуда только столько набрали? Гостиница тогда не была такой высокой, к моему сожалению. Мужчина потупился и заулыбался. – Ну а вы, леди в красном, – Человечек ткнул тросточкой в пожилую даму, – что вы так халатно скушали двадцать четыре года назад вместо того, чтобы принести к большому столу? Ну же! Вспоминайте! – Яблоки, мсье Ле-Грант, всего лишь яблоки! – леди раскраснелась в тон своего платья. – Вот видите?! – обратился он ко всем, – все мы не без греха, дамы и господа! Будем снисходительны к юноше, поможем ему исправиться и стать полезным человеком в нашем обществе! Исправление предлагаю начать немедленно. В лодке мальчишки пробить дыру, как и во всех остальных лодках до этого. С завтрашнего дня приступаем к строительству нового корабля, и нам будет полезен любой материал. Кто за? Он поднял руку в воздух, вслед за ним взметнулись руки всех остальных, даже масок в чёрных перчатках. – Тогда решено! Завтра, господин Клос, жду вас вместе со всеми, с первым ударом колокола! Ну а сейчас – всем спать, хватит на сегодня впечатлений! Он подошёл к клепсидре, взобрался по ступенькам и, несмотря на то что сегодняшний день был объявлен выходным, дважды ударил в колокол. Клос на ватных ногах брёл по холодному коридору, кончиками пальцев касаясь холодных стен. Лампочки мерцали, слегка разгоняя темноту, но не в силах разогнать тяжёлые мысли мальчика. «И зачем я только согласился на этот на пир? Что я теперь скажу Лаки с Бароном? Как я мог так глупо попасться? – от злости мальчик ударил по твёрдой шершавой стене. – Заперт теперь на веки вечные в этой проклятой гостинице! Нет! Не быть этому! Сегодня ночью убегу! Возьму котов, свою лодку, которая, по словам Человечка, ещё стоит там, где я её оставил, и убегу!» От мыслей о побеге сделалось легче. Детально обдумывая план, мальчик добрался до своей двери, но она не открылась. Он попытался толкнуть дверь, потянуть на себя – безрезультатно. Стараясь коснуться печатью ошейника дверного полотна, приблизив её, насколько это было возможно, Клос втянул носом запах сырого дерева, из которого была изготовлена дверь, – тщетно. – Может быть, не та дверь? – Дверь действительно не та, – из темноты вынырнула высокая фигура в маске и встала под мерцающую лампу. От неожиданности Клос отшатнулся: голос человека в маске показался знакомым. – Я тебя знаю? – Судя по всему, я даже сам себя до конца не знаю, если согласился надеть эту маску. Ступай за мной, я покажу тебе твоё новое жилище. Фигура двинулась вперёд – мальчик послушно последовал за ней. – Что происходит? Где Лаки и Барон? С ними всё хорошо?! – Так вы называете своих маленьких пушистых спутников? Они в безопасности, но вряд ли им сейчас комфортно. Ваших вещей в этом номере тоже уже нет, всё перенесли вниз через несколько минут после начала праздника. – После начала праздника?! – Клос обогнал фигуру и обеими руками вцепился в чёрный бархат плаща. – Ты хочешь сказать, что всё это было запланировано с самого начала? И никто ничего мне не сказал? – Отпусти, Клос, к маскам нельзя прикасаться. – Руки в чёрных перчатках мягко разжали кулаки мальчика. – Не хочу, чтобы вы пострадали ещё больше, – человек вздохнул, – признаюсь, я не испытываю никакого удовольствия от того, что делаю, это просто моя работа. На сегодня. Фигура снова двинулась вперёд, уводя мальчика следом. От стен отделились ещё две фигуры и направились вслед за ними. – Завтра, – продолжил человек, – я опять вернусь к привычному занятию. Время от времени всем приходится этим заниматься. – Как удобно, – проворчал Клос, – сегодня ты жмёшь кому-то руку, а завтра заворачиваешь её за спину. – Здесь всегда было так принято. Признаться, да, это действительно довольно удобно. Как вы уже, наверное, успели заметить, в гостинице нечасто появляются гости. Всем нам приходится проводить десятки и сотни лет с одними и теми же людьми рядом, плечом к плечу. Мы вместе работаем изо дня в день, зачастую подстраховывая друг друга, мы все взаимозависимые существа. Но порядок надо поддерживать. Иногда не самыми приятными способами. Как я завтра посмотрю в глаза тому, кого сегодня бил палкой? А так… так вы завтра предложите мне чашку горячего чая, и мы вместе будем крутить педали, собирать мох и болтать о том о сём… И всё опять пойдёт своим чередом. Кстати, вы сами, со своей стороны, тоже несильно будете сопротивляться, понимая, что за маской может находиться ваш знакомый. И скорее всего, именно он и будет находиться. Уж мсье Ле-Грант об этом позаботится. – Почему? – Это специально задумано, так меньше хлопот для всех. Правила жизни здесь явно придумывал кто-то очень мудрый, разбирающийся в таких вопросах. Они спускались по лестнице вниз. Клос обернулся – две фигуры по-прежнему следовали за ними по пятам. Видимо, на всякий случай. Все маски имели одинаковые отверстия для глаз и были раскрашены одинаково. – Что означают эти полоски на масках? – спросил мальчик. – О, это довольно интересный вопрос, я расскажу. Голубая горизонтальная полоса на глазах символизирует голубое небо, чистый взор. Синяя, на уровне рта – бездонное море, глубокие, вдумчивые речи. Чёрная вертикальная полоса – это башня, место, где мы находимся; оно соединяет небо и море в одно целое. – А сама маска почему белая? Фигура на мгновение задумалась: – Этого нам не рассказывали. Эй! – фигура громко обратилась к двум другим фигурам позади, – почему маска белая? – он показал себе на лицо. Другие двое переглянулись, начали пожимать плечами, крутить головами и переглядываться – мол, не знают. – Синий цвет – это море… – низким басом неуверенно загудел первый. – Про синий я и сам знаю, белый что означает? – его голос эхом отражался от стен коридора. Ответом послужила тишина. Они двинулись дальше. – В общем, с белым не всё так однозначно, думаю, что он означает пустоту вокруг. А может, просто у того, кто раскрашивал эту деревяшку, белой краски было больше, чем любой другой, кто его теперь разберёт. – Сколько красивых идей потрачено ради того, чтобы кто угодно мог безнаказанно орудовать палкой. – Идеи бесконечны, друг мой, лишь воплощёнными они имеют ценность. Пусть и таким неоднозначным образом. В конце концов, мы все хотим, чтобы был порядок. Ради этого следует потрудиться. – Гетти?! – Тс-с-с, тише, не шуми! Мы не должны знать имена тех, кто носит маски. Я сам вызвался, решил проследить, чтобы всё доехало в целости и сохранности. Ну, вот мы и на месте. Новый номер Клоса распахнул перед ним двери, как только он подошёл. Изнутри пахнуло сыростью – это был один из нижних этажей. Под потолком мерцала маленькая электрическая лампочка. Весь номер можно было охватить взглядом, даже не заходя в него: деревянная кровать с матрасом, маленький столик, несколько крючков, прибитых прямо у порога, – вот и всё скромное убранство. В углу были навалены тюки, притащенные сюда из лодки; даже растения в горшках заботливо доставили. – А где окно? – В недоумении спросил мальчик – Это стандартный номер гостиницы, окна обычно открываются вот так, – Гетти подошёл к одной из стен и вытащил прямо из неё скомканную тряпку. Открылось маленькое отверстие, примерно в один кирпич, из которого повеяло морским воздухом. – Это для того, чтобы в номере не было слишком сыро. Волны с лёгкостью достают до нижних этажей, не забывайте затыкать. – А туалет где? Мальчик в недоумении огляделся. Он даже не мог назвать это место номером. Просто маленькая комната. «Нора, обыкновенная нора». – Туалет здесь общий, на этаже, – Гетти смутился, – не самое приятное место, хочу я тебе сказать, лучше бывать там пореже. – А как же ночью? Пятое правило запрещает разгуливать по гостинице по ночам! – Привыкай, парень! – вмешался один из их сопровождающих в маске. – Пойдёмте, работа выполнена, гостю надо отдохнуть, – он хохотнул. – Да и нам тоже! – Подождите! – метнулся к ним Клос, – где Лаки с Бароном? Мальчик встрял между проёмом и дверью, чтобы помешать ей закрыться. – Постояльцам запрещается держать в номерах животных – может, плавают сейчас где-нибудь в море! Выгляни, вон и окошко у тебя есть, – он рассмеялся. – Дай-ка я засуну мальчишку туда, где ему самое место! – Гетти отпихнул грубоватого компаньона в маске и шепнул Клосу: – Мсье Ле-Грант сказал, что позаботится о них, не беспокойтесь. Утром. Всё утром, – Он мягко подвинул Клоса, что-то вложил ему в руку и захлопнул дверь. Это был фотоаппарат. Мальчик ещё раз огляделся по сторонам, потом выкрутил лампочку, лёг на жёсткий матрас и закрыл глаза. – Ещё чаю? – Клос поднял глаза от белоснежной скатерти, жмурясь от яркого солнца. Мсье Ле-Грант медленно и аккуратно отсчитывал кубики сахара, снимая их щипчиками с огромной сахарной пирамиды на столе. Гетти протирал посуду белым вафельным полотенцем и прищуривал один глаз, проверяя бокалы на просвет. Если пятен не было, он улыбался и удовлетворённо ставил очередной бокал на стол.