Пигль приподнял крышку блюда, которое принёс с собой: – Господа, будучи шеф-поваром или, может, правильнее сказать, коком? Я представляю вам эксклюзивное блюдо, настоящий деликатес, пальчики оближешь! Рыбёшки, которые всегда плавают вправо! Он откинул крышку, и Клосу в нос ударил сильный запах жареной рыбы. На подносе стройными рядами лежали маленькие рыбки. Клос не любил рыбу, но взял несколько штук, чтобы тайком угостить Лаки и Барона. – М-м-м, объеденье! – Пигль первый накинулся на рыбок собственного приготовления, причмокивая от удовольствия. – Мой дедуля любил повторять: питайся вкусно – не будет грустно! – Не думал, что мне удастся попробовать их ещё раз! – восторгался Барт. – Прекрасная работа, господин Пигль, как и всегда! – нахваливал блюдо Ле-Грант, аккуратно разделывая рыбёшек маленькой вилочкой. – Эх, умел бы и я так восхитительно готовить! – приговаривал Бастьен, отправляя в свой большой рот целиком рыбёшку за рыбёшкой. Он уже отобрал у кого-то стул и теперь наслаждался едой, сидя вместе с почётными гостями. Клос поднял одну рыбёшку за хвостик и понюхал. После чего аккуратно откусил кусочек и пожевал. «Рыба как рыба, ничего особенного». – И эти рыбёшки всегда плавают вправо? – недоверчиво спросил Клос. – Обижаешь, парень, правее некуда, сам отбирал! – воскликнул Пигль. – Уж кто-кто, а я знаю в этом толк! – И как происходит процесс такого отбора? – Клос уже понял, что отрицать что-либо, не разобравшись, глупо, поэтому решил сперва тщательно изучить вопрос. – О, процесс очень сложный, – Пигль с готовностью схватил крышку от блюда, – смотри, вот эта крышка, она, кстати, ещё называется баранчик, или клош, но ты представь сейчас, что это никакая не крышка, а специальный большой котёл, – Пигль перевернул крышку вверх тормашками. – Мы закрепляем её на специальных цепях и кидаем в воду поглубже. Эти рыбёшки плавают довольно глубоко, и поймать их сетью или тем более удочкой решительно невозможно! Глубокой ночью, когда лунная дорожка находится прямо над этим котлом (у нас в кухне висит лунный календарь специально для этой цели), мы резко вытаскиваем котёл из воды и подвешиваем над водой до утра. Утром я лично беру сачок, сажусь и наблюдаю. Моя задача – выследить тех рыбёшек, которые ни при каких обстоятельствах не плавают влево или прямо, только вправо. Это очень тонкая работа, требующая большой внимательности! И вот когда я выслеживаю таких, то беру длинный сачок, ловким движением выхватываю из воды и прямо на сковородку! Вот так вот, парень! Всё понятно? Мальчику было понятно всё, кроме одного: – А почему обязательно ждать утра? Нельзя ли приготовить их ночью? – Конечно, нет! Подумай сам: как ты в потёмках будешь их высматривать? Не фонарём же светить! Только поднесёшь, и они сразу на дно котла! – Понятно… – Клос разозлился на себя за такой глупый вопрос, – но почему тогда вкус у них отличается? Неужели направление, в котором плавает рыбка, влияет на её вкус? – Разумеется, влияет! – Пигль говорил очень уверенно, – направление, в котором плавает всё в мире, очень влияет на вкус! Жаль только, попробовать всех не удастся! – повар рассмеялся. – Интересно, – задумчиво проговорил Клос, – как они выживают там, в глубине? Вдруг именно справа появится рыба побольше и захочет проглотить их? Они всё равно не изменят своего движения? – Конечно, не изменят! – уверенно воскликнул Пигль, – если бы они меняли направление своего движения при возникновении опасностей, то они были бы обычными рыбками и лежали бы во-о-н на тех столах, а не на нашем. «Какая разница, в каком направлении плавать, если в конечном счёте всё равно окажешься на чьём-то столе? Пусть и на самом главном». – Нравятся мне эти рыбки, – пережёвывая очередную, произнёс Барт, – но хватит о рыбках. Уважаемый, – вопрос был обращён к мсье Ле-Гранту, – как там мой корабль? – Корабль готов, Капитан, осталось погрузить кое-какие припасы и… – он сделал паузу, – …набрать команду. – Тогда не будем терять время, джентльмены. Барт налил себе апельсинового сока из графина, а мальчик подумал: «Сколько всего апельсинов вырастает в гостинице за год? Десять? Сто? Не вызывает сомнения только то, что один или сразу два из них прямо сейчас находятся у Барта в бокале». И вот сейчас уже и их нет. Барт вытер рот специальным платком, который достал из кармана. – Минуту терпения, Капитан, сейчас будет самая интересная часть этого праздника, – тихо произнёс мсье Ле-Грант, – Вильда танцует. – Какой сюрприз, Ле-Грант, это и вправду занятно, давненько я не видел эту девчонку! – Он хлопнул в ладоши. – Только вы ошибаетесь, мсье, самая интересная часть этого праздника будет прямо сейчас. Так давайте совместим два этих радостных события! Он встал из-за стола и вдребезги разбил бокал о пол. Зал затих, прислушиваясь к проникновенному голосу пирата: – Как вы знаете, леди и джентльмены, я прибыл сюда не просто так, но ради благой цели. Многие тысячи лет мы находимся в заточении Сплошного Моря, а эта чёртова башня является единственным местом, в котором мы ютимся, словно крысы. Но не единственным местом, в котором мы можем и должны существовать. Там, – он показал куда-то вдаль, – есть другие земли. Земли, полные обильной пищи, высоких холмов и зелёных лугов. Я ни разу не видел их, но много слышал о них от тех, кто бывал там. Я изучал старинные карты и древние, как этот мир, легенды. Есть лишь одно препятствие! Всего одно препятствие на нашем пути. Чёрный Форт, чьи стены высоки и неприступны, отделяет нас от этих земель. Я много раз пытался уничтожить его. Многие тысячи лет сотни кораблей и тысячи отважных моряков сложили свои головы, чтобы дать нам всем возможность изменить свою жизнь. Я избран для того, чтобы сделать это. Меня невозможно уничтожить, что, впрочем, вы и так знаете. И вот я вернулся. Вернулся в очередной раз для того, чтобы, наконец, завершить начатое. Сотни лет мы оттачивали искусство строить корабли, мы собирали самые современные изобретения со всех концов Сплошного Моря; мы собирали самый быстрый ветер в свои паруса. Наконец наш корабль, самый быстрый и опасный корабль из тех, что мы когда-либо создавали, готов. Но я не могу в одиночку вести его к победе. Мне нужна команда отчаянных смельчаков, способных управлять кораблем, стрелять из пушек, способных сокрушить оплот зла нашего мира. Я спрашиваю вас, – он оглядел всех собравшихся в зале, – есть ли здесь те, кто хочет стать частью моей команды? Уверен, на этот раз нас ждёт победа и вечная слава! Клос был очень вдохновлён этой речью. Цели Капитана Барта, казалось, были очень похожи на его собственные. Ещё секунда, и он готов был закричать и броситься к Капитану, чтобы пойти под его парусами к победе и славе. Но неожиданно тяжёлая рука Пигля вжала его в кресло и прикрыла рот: – Не торопись, малец, рано тебе ещё, не готов ты. Смотри в оба, опыта набирайся. Это подействовало. Клос глядел по сторонам – но ни одна рука не поднялась, ни одного звука не раздалось в стенах зала. Равно как и в тот момент, когда мальчику требовалась помощь с оплатой, толпа безмолвствовала. Барт вышагивал между рядами, и лязг его тяжёлых сапог со шпорами заставлял жителей гостиницы вздрагивать от каждого шага. Пират вглядывался в серые лица людей, не видя никакого отклика в их сердцах и намерениях. – Впрочем, всё как всегда, – с улыбкой произнёс, наконец, Барт, и в его голосе не было разочарования. – Спросите меня, что будет с этим местом через тысячу лет, и я отвечу: «Там по-прежнему тяжело работают и глубоко страдают». Признаюсь, я даже слегка завидую такому постоянству. Не могу, знаете ли, себе такого позволить. Что-то… – он сморщился, пытаясь подобрать подходящее слово, и подёргал себя за камзол, – …что-то разрывается в груди. Не могу я вот так, тысячу лет, ради спокойствия и номера с хорошим видом, не могу. Да и кто, в конце концов, кроме меня, способен на это? Уж точно не кто-то из вас, трясущихся от страха улиток. – Ты! – неожиданно тыкнул он раструбом тромблона в грудь какого-то бедолаги. – Нет, сэр, я не могу! Я только накопил на номер с видом на море, впервые с окошком хотел пожить. Не губите, сэр! – Ты! – указал Барт на высокого тощего парня с бледной кожей и огромными глазами. – Никак не могу, сэр, у меня здоровье слабое, какие уж тут подвиги, только с педалей слез. – Ты! – Послушайте, я из состоятельной семьи, у нас есть деньги, мы дадим вам много денег, не губите, прошу! – Ты! – Сэр, я… – Молчать! – Барт засыпал в оружие очередную порцию картечи прямо из кармана. – Помолчите, пожалуйста, джентльмены, – добавил он уже спокойнее, – Кстати, тут есть рояль? Атмосфера здесь какая-то мрачная. Раздался грохот, и из-за синей портьеры прямо в середину зала выкатили рояль, добротный, из благородной древесины. Рядом поставили маленький резной табурет. «Ну и дела, – подумал Клос. – В этом странном месте всё найдётся. Даже рояль достали. А вдруг Барт меня выберет?» – Прекрасно! – Капитан Барт сел за рояль, откинул крышку и нашёл глазами мсье Ле-Гранта. – Зови Вильду, пусть танцует: не хватает тут, знаете, чего-то прекрасного. Он заиграл задумчивую мелодию. Мелодия не была весёлой, но и грустной она тоже не была. Клос подивился чудесной музыке пирата: было видно, что его рука знавала не только рукоять тромблона и шпаги, а ухо слышало не только шум моря и грохот корабельных пушек. Эта музыка заглушала стенания тех, кого Барт выбрал себе в помощники в свой следующий поход, и рассеивала тяжесть царившего вокруг страха. «Отличный, видимо, в душе парень этот Капитан Тромблон. Мечтательный». Мсье Ле-Грант отдал приказ – официанты вокруг забегали, мигом унесли всю еду и накрыли столы бархатными разноцветными скатертями. Погас свет, и сверху, прямо из-под высокого сводчатого потолка, на длинной полоске красной ткани, раскачиваясь, словно в гамаке, спустилась танцовщица. – Обожаю её, – потирая руки, прошептал Бастьен, – как танцует, чертовка! Вот бы и мне так научиться, кружился бы с ней в танце день и ночь и горя не знал. – Ну так научись, – ответил Клос. – А, – Дворецкий махнул рукой, – не дано мне, посмотри на меня. Я неловкий. Танцовщица элегантно соскользнула с ткани прямо на синий бархат скатерти центрального стола и улеглась на спину, сложив руки и ноги в недосягаемой обычному человеку позе. Мальчик даже поморщился – его руки заныли только от мысли о таком неудобном положении. Потом она неспешно, под музыку Капитана, к которой постепенно присоединились инструменты местных музыкантов, выпрямилась от кончиков пальцев до самой макушки и, подняв руки, закружилась вокруг своей оси. Её короткое белое платьице взметнулось в воздух, обнажив облегающее стройные ноги потрёпанное трико. Движения Вильды были точны и изящны. Она, как заводная, то подпрыгивала в воздух, порхая между столами и иногда зависая на мгновение под восторженные охи толпы, то стелилась по поверхности, и её короткие синие волосы сливались со скатертью. Луч от большого зеркала, выхватывающий ловкую фигурку из полутьмы, едва поспевал за ней. Постепенно она продвигалась по направлению к концу самого длинного стола, во главе которого сидел Клос. Мальчик от смущения прятал глаза и старался больше смотреть по сторонам, в отличие от других зрителей, которые не сводили с танцовщицы своих восторженных взоров. Лаки с Бароном тоже глядели, словно заворожённые. Наконец, закончив кружиться, Вильда молча протянула руку в наклоне мальчику. Свет теперь был направлен прямо на него, и прятаться было бесполезно. – Смелее, парень, она тебя приглашает! Покажи нам, как танцуют в твоих краях, такая честь не каждому выпадает! – Пигль оттеснил Бастьена, помог Клосу взобраться на стол и вложил руку мальчика прямо в ладонь Вильды. Клос не знал, как танцуют в его краях, он вообще никогда в жизни не пробовал танцевать, особенно в паре. Он готов был сквозь землю провалиться от стыда и оказаться сейчас в любом другом месте, лишь бы не в этом. Но обратного пути уже не было. Все глаза зала были направлены на него, а взгляд мальчика метался по шее, рукам и груди Вильды, которые были украшены многочисленными татуировками. Здесь были корабли и пираты, цепи и осьминоги, цветы и русалки, бочки с ромом, флаги и надписи на языках, значения которых мальчик не знал. Танцовщица была значительно выше мальчика, и он не решался поднять голову, чтобы заглянуть ей в глаза. Увлекаемый крепкой хваткой девушки, он сам не заметил, как его каменные ноги задвигались в такт музыке. Толпа одобрительно зааплодировала. Спустя несколько секунд весь зал разбился на пары и закружился в едином порыве вслед за Вильдой и Клосом, который едва успевал переставлять ноги и иногда незаметным движением утирать пот со лба. Музыка продолжалась. Барт усадил за клавиши одного из музыкантов, а сам расхаживал прямо между танцующими парами и набирал команду. Иногда он забирал сразу обоих, а иногда только одного, и тогда оставшийся один танцор вновь находил себе пару или продолжал кружиться в полном одиночестве. «Удивительное непостоянство, – подумал мальчик. – Только что они рыдали и дрожали от страха, а теперь танцуют как ни в чём не бывало. Хотя, если задуматься, если уж ничего не поделать, то лучше танцевать, чем плакать». Когда набор команды был завершён, Капитан Барт решительным шагом отправился к выходу и настежь распахнул дверь, а за ним колонной двинулась новоиспечённая команда. Они плелись, понурив голову и озираясь по сторонам в поисках поддержки, но не находили её. Танцующие пары не видели или же намеренно старались продемонстрировать, что не видят происходящего. Капитан Барт остановился у дверей, достал из-за пояса кортик и ловким движением разорвал печать на бумажном ошейнике первого члена команды. Потом ободряюще улыбнулся, хлопнул беднягу по плечу и что-то сказал ему. Эту процедуру он проделывал с каждым членом команды, а Клос вытягивал голову, с интересом наблюдая за этим действом. – Есть только два шанса покинуть это место, мальчик, – неожиданно обратилась к нему Вильда, – это подводная лодка Старика и корабль Капитана Барта. Её голос был строгим, хрипловатым, слегка надменным. От неожиданности мальчик поднял в голову и заглянул ей в глаза – они были тёмно-синими и холодными, как Сплошное Море ночью.