– А она не испугалась? – Нет. Но не это главное. Когда я за руку-то ее ухватила, то почувствовала, что в руке у нее что-то есть. Что, спрашиваю, у тебя тут такое? А она заюлила, испугалась даже. Пойдемте, говорит, тетя Паша, куда скажете. Все ваши указания выполню, не сердитесь на меня. – Исправилась, значит? – Испугалась она чего-то. Испугалась, что я шум подниму. А еще испугалась, что ту вещицу, которую она в руке держала, у нее отниму. – А что за вещица была? Большая или маленькая? – В кулаке помещалась. Черненькая такая коробочка. В тот раз я не разглядела, что это такое. Но столик, возле которого Танька крутилась, себе в башке отметила. А потом увидела, как Танька с тряпкой уже днем снова возле этого столика кружит. Я ей велела пол совсем в другой части зала протереть, а она зачем-то завитушки на стенах протирать тряпкой стала. Ну, я ей на ошибку ее указала, она в сторону отошла. Вроде бы все в порядке, ничего не случилось. А только теперь я соображаю, неспроста Танька именно возле того столика крутилась. Ох, неспроста. – Да почему же? – Почему? А потому что интерес у нее к тому столику был. Да и то сказать, столик тот необычный. – Почему? – Потому что за ним всегда один и тот же человек сидит. – И кто же он? – Имени я вам не скажу, сама не знаю. А на вид противный. Толстый такой, морда на плечах лежит. И мальчиков молоденьких любит. Конечно, у нас все мальчиков любят, но все же какие-то приличия соблюдают. А этот нет. Вечно с ним какой-нибудь парнишка тусуется. Он их всем своими племянниками представляет. Так за то время, что я в этом месте работаю, у него не меньше пяти «племянников» сменилось. – Совсем маленькие мальчики? Как же детей в бар в ночное время пускают? – Ну, мальчишки лет по четырнадцать-пятнадцать на вид. А как пускают… Пузан деньги всегда хорошие оставляет. Постоянный клиент, как такого упустишь. К тому же он прилюдно с этими мальчишками ничего такого не делает. Ну а что происходит, когда они в комнате отдыха уединяются, тут уж, извините. Это их личное дело. – В комнате отдыха? – заинтересовались подруги. – У вас в баре есть такая? – А вы как думали? Конечно, есть! Тоже только для постоянных клиентов. – И Танька там бывала? – Конечно! Уборку-то делать надо, презервативы использованные собирать, да и вообще. Услышав про комнату, в которой уединялся со своими «племянниками» таинственный Пузан, объект Танькиного интереса, подруги почувствовали настоящий охотничий азарт. – И что? И как там в этой комнате? – Как? Красиво там. Ковры лежат, диван широкий стоит. Гостям соки, вино, фрукты, икру туда приносят. Ну а чем они промеж себя дальше заниматься станут, то никому не видно и не слышно. Стены толстые, окон в том помещении нет. Делай что хочешь. Подруг передернуло от омерзения. – Гадость какая! – фыркнула Леся. – И зачем те мальчишки позволяли этому Пузану с собой такое вытворять? – Деньги, – пожала плечами тетя Паша. – Некоторые люди ради денег на что угодно готовы пойти. Ну а раз деньги у человека есть, значит, и власть имеется. Ну а деньги плюс власть – это такой убойный коктейль получается, который не одного человека с ног напрочь сбил. И все же подруги пока что не видели, как этот Пузан мог стать Танькиным убийцей. Выглядел он, по словам уборщицы, хоть и противно, но ни горбом, ни длинными руками наделен не был. Обычный жирный дядька, избалованный вседозволенностью, которую давали ему его деньги. – Мальчишек своих он не насиловал, это я вам точно скажу. Они с ним по доброй воле на тот диван ложились. Но это, конечно, ответственности с Пузана не снимает. Мальчишки совсем несмышленыши были. А он уже в летах. За полтинник ему перевалило, а выглядит из-за полноты и того старше. Ну а мальчишки все разные. Младшему, я думаю, и тринадцати не исполнилось. Получается, что он их развращал. А Танька по какой-то причине этим обстоятельством заинтересовалась. Так-то оно так, вот только что-то не верилось подругам, что Танька занималась своим расследованием из чистого альтруизма. Она выполняла желание своего заказчика. Скорей всего, это он велел ей устроиться на работу в бар «Голубой Мотылек», а там проследить за Пузаном. Но кто был таинственный заказчик, на которого работала Танька? И самое главное – кто же ее убил? – Девчонки, вы чего задумались? – спросила тетя Паша. – Мальчишечек этих жалко стало? Не стоит, не жалейте. Они хоть и маленькие, но цепкие. Если бы мне кто-то в мое время сказал, что я старому потному толстяку продамся за деньги или другие какие жизненные блага, так я бы тому типу все глаза выцарапала. А эти мальчишки продаются и отлично при этом понимают, что они делают. – Но они же совсем молоденькие. – Молодые да ранние! Так-то вот. Не одни девки шлюхами бывают, что вы думаете? Иной раз и пацаны такими урождаются. И все же подруги чувствовали, что в этом направлении нужно еще копать и копать. – А этот ваш Пузан он каждый вечер приходит? – Да, за редким исключением. – И сегодня он тоже будет? – Наверное. Думаю, что будет. – А… А скажите, можно как-то устроить, чтобы мы на него посмотрели? Тетя Паша задумалась. Кажется, она снова сомневалась, помогать подругам или нет. И тут старушка Анна Георгиевна тихонько подсказала ей: – Помоги девочкам, Павлуша. Видишь ведь, они за доброе дело ратуют. – Сразу двоих на место уборщицы устроить не смогу! Одну – да. Одной место имеется, коли Танька больше на работу не выйдет. А вот двоих – нет! Кира с Лесей обрадовались. Хотя бы одну! И то хлеб! И то дело! – Ну, решайте между собой, за которую из вас просить перед начальством, – сказала тетя Паша. И подруги принялись тянуть жребий. Кира взяла несколько бумажек и на одной из них поставила крестик. Потом подруги перемешали эти бумажки в старенькой белой панаме, которую предложила им Анна Георгиевна, и бумажку с крестиком вытащила Леся. – Значит, тебе и идти, – произнесла Кира со вздохом, чувствуя себя не в своей тарелке. Лучше бы уж жребий выпал ей самой! По крайней мере, если человек, который настаивал на слежке за Пузаном, объявится в баре «Голубой Мотылек» этой ночью, Кира могла бы… А что, собственно говоря, могла бы Кира? Девушка и сама этого не знала, просто почему-то ей казалось, что отправлять славную, но слабую и наивную Лесю на это опасное задание будет неправильно. Но жребий есть жребий. И Леся ни за что не соглашалась переиграть. – Как выпало, так и выпало. Я пойду с тетей Пашей, буду трудоустраиваться, чтобы уже сегодня ночью выйти на смену. А ты поезжай к Лере, попытайся найти парикмахершу. Леся настаивала. Тетя Паша кивала. Анна Георгиевна лучилась энтузиазмом вычислить преступника. И даже пес неопределенной масти – Петр Ильич – проснулся и гавкнул что-то одобрительно-утвердительное. И Кира, поддавшись общему порыву, дала свое согласие на эту аферу. О чем впоследствии ей и пришлось очень горько пожалеть. Но пока что Кира, хотя и томимая каким-то неясным предчувствием, оставила Лесю и отправилась по тому адресу, который дала ей подруга. Дома у парикмахерши снова никого не было. Но по крайней мере на сей раз ближайшие соседи вылезли из своих нор и приняли живейшее участие в обсуждении того, куда могла подеваться молодая женщина. – Тут она, не могла она из города уехать, потому что назавтра к Лере моя приятельница записана. Стрижка, укладка, макияж, маникюр, педикюр, массаж рук и ступней. – Массаж ступней? Зачем он вашей приятельнице? – У ее сына юбилей, хочет выглядеть лучше всех на празднике! – А Лера свою клиентку не предупреждала, что куда-то уедет? – Нет! – Тут она! – вмешалась другая женщина. – Я вчера поздно вечером ее видела возле дома! – Она пришла или уходила? – Не знаю! Крутилась возле дома. Вела себя только как-то странно. – Странно? – Под кустами пряталась. Я даже подумала, может, она кошку сбежавшую ищет, моя Мурка под кустами частенько скрывается, а потом вспомнила, что у Леркиной девочки аллергия на кошачью шерсть. Так что от своей Пуши они давно избавились. Передарили ее каким-то дальним родственникам из Нижнего Тагила. Столько ненужных подробностей! И ни одной детали, за которую можно было бы зацепиться! – Но сейчас в квартире у Леры снова никого нету, – возразила Кира. – И трубку она не берет. С ней, наверное, что-то случилось. Однако соседи все равно упорно считали, что с Лерой все в полном порядке. – Она очень аккуратная! Все у нее по плану. Все просчитано и рассчитано. Она по гороскопу Дева, ну, этим все сказано. – Но ребенка она все же растит одна. – Умер у нее муж. Был, да умер. Тут уж как ни рассчитывай, как ни просчитывай наперед, такие форс-мажорные обстоятельства ни за что не просчитаешь. Итак, все соседи, которые знали Леру чуть ли не с пеленок, дружно считали, что с ней все в порядке. Они характеризовали парикмахершу как человека крайне обязательного, порядочного и осторожного. С Лерой никогда и ничего не случалось, за исключением смерти ее мужа. Она с самых пеленок была беспроблемным ребенком. Пошла и заговорила вовремя. Отсутствием аппетита никогда не страдала. В школе училась хорошо, таскала сплошь «четверки» и «пятерки» в дневнике. Ну, и потом у нее все в жизни сложилось неплохо. Выучилась на дамского мастера, вышла замуж, родила ребенка. И, даже овдовев, никаких особых тягот не испытала. С ребенком сидела ее мама, а Лера зарабатывала на жизнь стрижками, покрасками, маникюрами и прочими дамскими радостями. – Счастливой Лерку не назовешь, но все у нее в порядке.