На этой фразе лицо у женщины потемнело. – Ох не знаю, что и делать-то, – вздохнула она. – С одной стороны, в милицию надо идти. А с другой – боязно. – Почему? – Так свидетельница я получаюсь. А свидетелей в первую очередь убирают. – Значит, вы того человека, который пошел за потерпевшим, хорошо рассмотрели? – Ну, хорошо-то с нашего этажа не увидишь. Но кое-что рассмотрела. – А девушку? – Девушку? – задумалась женщина. – У нас во дворе? – Да! – А ведь верно, была там какая-то красотка. Только я бы ее девушкой не назвала. Весьма прожженная и опытная особа. Весьма! Я, как ее увидела, сразу же подумала: чего это ей у нас во дворе нужно? Неужели, думаю, Пахомов из девятой квартиры жену с детишками на юг спровадил, а к себе любовницу пригласил? Совсем, думаю, страх потерял! – А почему именно Пахомов? Кто он такой? – Так из наших мужиков он у нас самый богатый будет, – простодушно объяснила женщина. – Такая фря разряженная да размалеванная только ему одному в нашем доме по карману. Все остальные мужики у нас попроще. Да и при женах. Не рискнут такую кралю к себе в хату пригласить. А Пахомов, как жену свою с детьми к ее родне на Украину спровадит, так и куролесит. Ничего не боится, гад! Да и жена у него, если честно, тоже хороша. О его изменах прекрасно знает, да помалкивает. Совсем гордости у женщины нету. Или выгоду свою блюдет? Тьфу! Противно! И женщина действительно скривилась, словно в рот ей попало что-то гадкое. – Да и что мы все про Пахомова и про Пахомова? – с досадой воскликнула она. – Будто бы уж больше и поговорить не про кого. – Не знаю, бабушка, чего завелась, – пожала плечами Наташа. – Ты же сама про него рассказывать начала. – Не при делах он! – отрезала бабушка, и подруги подумали, что у бодрой пенсионерки все же не самый легкий характер. – Не к Пахомову та девица приходила. Я после узнавала у тети Вали. Оказалось, что Пахомов еще два дня назад в Сочи умотал. Вот так вот. Жена с детьми в Винницу, а муж с любовницей в Сочи. Прекрасная семья, ничего не скажешь! Крепкая! Дружная! И деток, надо полагать, таких же, как они сами, растят! – Бабушка, ну что ты с этим Пахомовым! – воскликнула Наташа. – Надоело! Сама говоришь, что он тут ни при чем, а только про одного него и толкуешь! – А ты мне не указывай! – азартно воскликнула бабушка, но тут же замолчала, прислушиваясь к позывным сериала про Букиных. – О! Началось! Как раз та серия, которую я еще не видела! И бабушка сделала неожиданный резвый рывок в сторону своей комнаты, откуда слышался призывный голос нового секс-символа России, но Наташа, бывшая начеку, успела перехватить свою бабушку у самой двери. – Сериал ты можешь и потом по компьютеру посмотреть. А тут люди к нам пришли за помощью. Настоящее убийство у нас во дворе. – Ну да! – опомнилась женщина. – Что это я, в самом деле! Совсем эти сериалы голову мне задурили. Ну, спрашивайте! – Это вы рассказывайте. – Да что рассказывать-то? – все еще кося одним глазом в комнату, где работал телевизор, поинтересовалась она. – Все рассказывайте! Как выглядел тот тип, который зашел в подворотню за жертвой. Что это была за девушка? Как она была одета? Что делала? С кем разговаривала? – Ладно, – сдалась свидетельница. – Все расскажу, что видела. Только учтите, если что, я в милицию не пойду. Вот поймают этого длиннорукого, тогда пойду. А раньше, извините, боюсь. Я ведь не только комедийные сериалы смотрю. Детективами тоже очень увлекаюсь. Особенно которые по Агате Кристи сняты. Очень я ее героев уважаю. Так я хорошо знаю, свидетелей всегда в первую очередь убирают! А мне еще пожить охота. Правнуков своих повидать. Хотя от Наташки, похоже, их фиг дождешься! Спорить с бабулей было бесполезно. Подруги даже и не пытались заикаться про гражданскую ответственность, скрытие важных улик и все такое прочее. У пожилой женщины была своя правда жизни. И ее нужно было уважать. – В общем, мне показалось, что этот длиннорукий и та красотка знакомы. То есть сначала-то я так не думала, потому что считала, что краля к нашему Пахомову, тьфу ты, будь он трижды неладен, в гости намылилась. Ну, а уж задним умом, когда узнала, что никакого Пахомова и близко от нашего дома не было в это время, я уж смекнула. Знакомы они между собой. И о чем-то даже разговаривали. – Разговаривали? – Уже после драки парой слов перекинулись. Девушка как стояла, так и осталась стоять. А тот горбун мимо нее вроде как по своим делам прошел. Сначала мне даже показалось, что красотка у того урода время спросила или вроде того. Он ей что-то коротко так буркнул. И дальше за тем парнишкой потопал. – И вы их больше не видели? – Нет. – А красотка? – С ней отдельный разговор, – снова оживилась бабуля. – Она в другую сторону пошла. И через соседний двор на Садовую вышла. Там-то я ее и увидела во второй раз. – Как это? Вы за ней следили? – Ну, следила – это громко сказано. Приглядывала, так скажем. На страже общественной морали стояла. Любопытно мне было, где краля со своим любовником, то бишь с Пахомовым-кобелем нашим, встречается. Вот я из нашей квартиры выскочила и к Сергеевым заскочила. У них-то окна как раз на Садовую выходят. И что вы думаете? Успела! Как раз, когда эта краля в машину садилась, я ее и засекла! – В машину? В какую машину? – Ну, сначала-то я подумала, что она к Пахомову в тачку запрыгнула. Похожа машина-то мне сверху показалась. Белая, что у него, что у нее. И такая… высокая. Внедорожник называется. Это уж я опосля сообразила, что обозналась. Машина Пахомова на нашей стоянке в соседнем дворе стояла, оказывается. Когда мне тетя Валя сказала, что Пахомов уже который день в Сочи на горячем песочке загорает, я ведь ей сперва не поверила. Взяла и специально сбегала на стоянку, посмотрела, там ли машина. И ведь стоит, зараза, чтоб ей пусто было! – Выходит, та краля его машиной воспользовалась, а потом обратно на стоянку вернула? – Нет-нет! – помотала головой женщина. – Ошибочка у меня вышла. У Пахомова-то на крыше люка никакого нету. А у той крали, что в такую же машину села, люк был в крыше проделан. – А что за машина? Марка? Серия? – Сама не знаю, а показать могу. – «БМВ» у него, – тихо сказала Наташа. – Я знаю. Внедорожник. – Ты это чего на его тачку глаза пялишь? – подозрительно уставилась на свою внучку бабушка. – Будто бы не знаешь, какой кобель этот наш Пахомов! Ни одной юбки мимо себя не пропускает. Не хватало нам еще в своем дворе позора! – Бабушка, о чем ты только говоришь! Я и не думала про твоего Пахомова даже! – Не думала… Ну, то-то же. И не думай, и не мечтай. Такого кобеля разве что могила исправит. Свяжешься с таким, всю жизнь несчастной проживешь. – Бабушка… – Ты меня слушай! Уж лучше твой Костя очкастый или Вадим, этот старикашка, чем кобель Пахомов в мужья! Очкастый, он ведь только так очкастый, а в постели и без очков запросто сможет. Да и старикашку в мужья получить куда спокойней, чем такого, как наш Пахомов! Чувствовалось, что неизвестный подругам гражданин Пахомов сидит у бабули, что называется, в печенках. Про него она могла разговаривать часами. И чтобы остудить пыл старушки, Кира задала ей следующий вопрос: – Скажите, а вы не заметили, та краля села на водительское сиденье? – Нет, – задумалась соседка. – Обошла машину. С правой стороны забралась. Ну да! Я еще подумала, что за рулем сам Пахомов сидит. Да оно и понятно. Он бы за руль своей машины никого не пустил, хоть сто раз его об этом попроси! Трясется над своей машиной, лучше бы над женой так трясся! – А номер машины вы не запомнили? – Сходите на стоянку и сами посмотрите. – Нет, номер машины, на которой уехала та девушка. – А-а-а… Нет, не заметила. Да и зрение у меня уже не то, чтобы с третьего этажа номера считывать. Вот если бы у меня бинокль с собой был дедовский, тогда другое дело. Так нет же! Не сообразила я бинокль-то с собой захватить, когда к Сергеевым бежала. Растерялась! Чувствовалось, что бабуля очень близко к сердцу воспринимает все, что происходит вокруг нее. И слежку за нелюбимым соседом особенно. Значит, она уж должна была рассмотреть все детали, на которые никто другой и внимания бы не обратил. – А как выглядела эта девушка? – Ну, как-как… Высокая – это во-первых. Потом, как теперь говорят, модельного типа. Худая. Ноги длинные. Волосы тоже длинные и темные. Вот лица не разглядела. Очки в половину лица. А вторую половину губы занимали. Помада ярко-красная, прямо жуть, но ей шло. – А одета? – Одета в джинсики и коротенький беленький топик. Вроде простенько, а смотрится дорого. – А сумочка? – Сумочка… Нет, вот сумочки у нее как раз при себе не было. – Как не было? – удивилась Кира, вторично за сегодняшний день ощутив внутри какое-то странное щекотание и волнение. – Совсем не было сумочки? – То-то мне и показалось странным. Такая стильная деваха, а вдруг без сумочки. Моя-то Наташка против нее куда проще будет. А и то без сумочки на улицу нипочем не выйдет. Да и сумок этих у нее штуки три, а то и все четыре. Одна черная, зимняя, другая светлая летняя, а еще цветастые, чтобы было, что промежду сезонами носить. – И еще сумочка, чтобы в театр с ней ходить, – не утерпела и подсказала Наташа. – Театралка ты моя! – умилилась в ответ бабуля. – Это когда же ты в последний раз в театре-то была? В пять лет? На «Щелкунчике»? – Неважно. Главное, что сумочка у меня уже есть. А когда мне в театр с ней пойти, это я уж и сама решу! И девушка с вызовом оглядела всех собравшихся. Попробовал бы кто из них оспорить ее право обновить ее новенький ридикюльчик, купленный специально с целью похода в театр, плохо бы тому пришлось. Горько пожалел бы он о той минуте, когда дерзнул встать между хозяйкой и ее новой сумочкой. Глава 8