– Я первый полюбил тебя, – хрипло произнес мой друг, и в его глазах плескалось столько боли. – Нет, Итан, ты все не так понял. Мы не… – Я знаю, что ты думаешь о нем, – прервал меня друг. Его красивые зеленые глаза стали угольно-черными. – Не обязательно читать мысли, чтобы знать, что между вами происходит. Он может прикоснуться к тебе, когда захочет. Он может даже любить тебя, если захочет, но я… я первый полюбил тебя. Я был рядом с тобой, когда ты осталась одна. Я тот, кого ты действительно любишь. Скажи это! – Нет. Нет, Итан, ты не понимаешь. Это не любовь. Скажи ему, Габриэль! Скажи ему, что ты меня не любишь, – умоляла я, поворачиваясь лицом, чтобы он отпустил меня. Губы Габриэля блестели в ярком лунном свете. Пряди черных волос упали ему на лицо, когда он улыбнулся мне. Его губы раздвинулись, и он тихо запел: И буду имя вновь твое кричать, Когда утащат в ад меня сжигать. Он молниеносно поднял подушку и прижал ее к моему лицу. Я попыталась крикнуть, но мой голос тут же заглушила ткань. Я попыталась вдохнуть и не смогла. Мои легкие горели. Мое горло издало последний вкрик, пока я отчаянно пыталась освободиться. В тот же миг раздался громкий треск, словно над нами рухнул мир. Хватая ртом воздух, я захлопала глазами и выпрямилась в постели. Что? Где? Как? Я судорожно убрала волосы от лица и попыталась снова отдышаться. Все подушки оказались разбросаны по полу. Телефон все еще воспроизводил видео Габриэля. Холодный пот струился у меня между лопаток, а кожа неприятно липла. Вскоре снова раздался хлопок, и я недоуменно распахнула глаза. Что это? Прозвучало так, будто на крышу автобуса упало нечто тяжелое. Может, енот? Что бы это ни было, оно не помешает мне выйти на улицу. Мне нужен воздух, чтобы дышать. Прямо сейчас! Пошатываясь, я поднялась, спустилась босиком по лестнице и распахнула дверь. Теплый ветер пробежал по моим волосам, заставляя меня жадно глотать воздух. Дрожа, я села на пороге и сглотнула горький привкус сновидения. До меня доходили приглушенные биты фестиваля. Словно издалека, я слышала музыку. – Это моя футболка? От еще одного громкого удара я снова начала задыхаться. Мой взгляд взлетел вверх и во второй раз за эту ночь встретился с глазами Габриэля, смотревшими на меня с крыши автобуса. – Твоя футболка? – пробормотала я. Габриэль приподнял бровь и заинтересованно посмотрел на меня. Я быстро натянула подол на согнутые колени. Почему-то под футболкой я была совсем голая. – Да, моя. Есть какая-то конкретная причина, по которой ты ее надела? – легкомысленно поинтересовался он. Вслед за вопросом до меня донесся запах алкоголя. Боже правый, неужели Габриэль снова пьян? – Извини. Она лежала там, и я подумала, что это футболка Ксандера, – смущенно объяснила я. Габриэль не выглядел убежденным. – Что… что ты делаешь на крыше? – спросила я, чтобы сменить тему, а также подавить отчаянное желание сорвать с себя футболку и бросить ее в голову этого парня. Для этого оказалось уже слишком поздно. Я носила ее часами, мне даже снился ее владелец. Теперь придется ее сжечь. Габриэль пожал плечами и поднес бутылку к губам. Мне в нос снова ударил резкий запах алкоголя. – Пью, – заявил он наконец. – А ты? – Дышу, – выдавила я, и Габриэль кивнул, словно это имело смысл. Не раздумывая, он лег на живот, протянул руку и подал ее мне. – Хочешь подняться? – Зачем мне это делать? – Поверь, там, внизу, пить и дышать здорово, но здесь это просто великолепно. – Туда можно подниматься? Габриэль только пожал плечами, что я истолковала как отрицательный ответ. Но для этого парня не существовало запретов. – Как ты туда забрался? – По шезлонгу Джорджа, – пояснил он, указывая на шаткую конструкцию. – Не может быть. – Давай. Я помогу тебе, – поманил он меня пальцем. Я вздохнула. Затем встала на стул и потянулась к пальцам Габриэля, но не достала до них. – Теперь поставь ногу на дверную ручку. Держись за оконную раму, – командовал он. Я собралась с духом, потянулась, и в следующий момент наши пальцы крепко сцепились. Габриэль улыбнулся и потянул меня. Я помогала, как могла и, наконец, ухватилась другой рукой за крышу. Мои мышцы напряглись, но каким-то образом нам удалось перенести мой торс за край. Задыхаясь, я подтянула ноги и перевернулась на спину. Надо мной должны были быть звезды, но ночь наполняло такое количество цветных огней, что казалось, будто в небе зажглось северное сияние. Звуки фестиваля заставляли металлический корпус автобуса вибрировать. – Добро пожаловать в мою одинокую крепость, – торжественно произнес Габриэль, присасываясь к бутылке. Как долго он сидит здесь, наверху, и напивается? – Будешь? – предложил он, когда я села. Я рефлекторно покачала головой, а мой взгляд привлекли его пальцы. Длинные, тонкие, во сне творящие со мной невероятные вещи. Ну, до того, как они перешли к удушению меня. Содрогнувшись, я отобрала у Габриэля бутылку и сделала большой глоток. Острый спирт обжег горло, заставляя меня яростно кашлять. – Что это такое? – выдавила я. Габриэль сел рядом со мной на край крыши, взял у меня бутылку и снова присосался к ней. Его гортань ритмично двигалась вверх и вниз, когда он глотал. – Не знаю, какой-то напиток, я даже не могу прочитать этикетку. Тайлер раздобыл его. – Откуда? Из ада? – Я вздрогнула и все же сделала еще глоток, когда Габриэль протянул мне бутылку. Надеюсь, эта штука вытравит последние остатки плохого сна из моего мозга. – Ну? Почему ты сидишь один на крыше и напиваешься? – поинтересовалась я, подтягивая к себе голые колени и натягивая на них футболку. – Разве у тебя нет еще одного выступления? – Да, уже скоро, – пробормотал Габриэль, отводя взгляд. – Мне позвонили, и нужно было кое-что обдумать, – тихо произнес он. Я подняла брови и указала на алкоголь. – Если ты выпьешь еще этой штуки, тебе скоро нечем будет думать. Уголки рта Габриэля дернулись. – Может быть, я этого и хочу. – Убить клетки мозга? – Без мозга нельзя ни о чем думать и нечего чувствовать. И то, и другое явно переоценивают. – Он сделал еще один глоток и скривился. – Жаль, – прошептала я. Габриэль поднял взгляд. Его серые, будто расплавленное серебро, глаза буквально впились в мое лицо. – Почему ты говоришь, что тебе жаль? – так же тихо спросил он. Я закусила губу и еще больше натянула ткань футболки на колени. После этого ее вряд ли можно будет носить, но Габриэль не возражал. – Мне жаль, потому что я только сегодня осознала, что восхищаюсь тобой из-за того, как ты думаешь и чувствуешь, – призналась я. Парень наклонил голову. Мягкий ветерок трепал его темные волосы. – И как же я чувствую? – вообще-то прозвучало так, словно он и сам не знал. Его подростковое видео промелькнуло у меня в голове, и я ответила, не задумываясь: – Безгранично. Габриэль сглотнул, и мы уставились друг на друга. Этот момент казался более интимным, чем вчерашний поцелуй. Его глаза ощупывали каждый сантиметр моего тела, в то время как алкоголь заставлял меня чувствовать себя достаточно бесстыдно, чтобы делать то же самое. На его лице я обнаружила детали, которых раньше не замечала. У него над левой бровью имелся небольшой шрам, как будто ее когда-то прокалывали. На мочке правого уха у него была родинка, и когда он улыбался, проглядывали его слишком острые клыки. Легкий ветерок снова коснулся темной пряди его волос, и Габриэль слегка покачнулся, так что наши плечи соприкоснулись. Воспоминание о плохом сне вернулось и вызвало у меня мурашки по всему телу. Взгляд парня упал на мою кожу, он быстро свесил ноги, и кривая улыбка изогнула его губы. – Тебе холодно, Саммер Прайс? – весело спросил он. – Не твое дело, Блейзон, – пробормотала я, поправляя футболку, под которой выделялись затвердевшие соски. Я отодвинулась немного в сторону, Габриэль, наверное, хотел повернуться ко мне, но лишь поскользнулся. Я среагировала молниеносно, схватив его рубашку за воротник и дернув к себе. Но бутылка с ликером ускользнула из его рук и с грохотом разбилась о землю, а парень, тяжело дыша, откинулся на крышу автобуса. Я лежала наполовину под ним, все еще вцепившись пальцами в его рубашку. – Спасибо, Саммер, – проговорил Габриэль. – Береги себя, Блейзон. Я схватила его, оттолкнула, нет, потянула его к себе, и в следующий момент его губы накрыли мои. Габриэль на мгновение удивился, а потом ответил на мой поцелуй. Я с наслаждением закрыла глаза и немного засосала его нижнюю губу. Всего один раз. Я сделаю это только один раз, чтобы заснуть сегодня ночью, не мечтая постоянно о его поцелуях. Габриэль издал звук, похожий на мурлыканье, и в следующий миг его язык проник в мой рот. Мокрые и горячие, наши губы скользили друг над другом, кончики наших языков играли и дразнили. Я зарылась пальцами в его волосы, и когда парень тыльной стороной ладони погладил мои и без того возбужденные соски, горячая дрожь пробежала у меня по спине. Я прижималась к нему, пока по моим венам бежало одно ощущение за другим. И почувствовала, как Габриэль улыбнулся, проглотив мой обессиленный стон. Громкий хлопок, и мы отодвинулись друг от друга. Красные столбы огня взметнулись в ночное небо вокруг большой сцены. Истошный рев толпы смешался с приливом эндорфина в моем мозгу. Тяжело дыша, мы сели. Волосы Габриэля оказались растрепаны, а губы влажно блестели. – Черт, – прошептал он наконец, нарушая тишину.