– Слухами степь полнится, что по осени мои воины, придя к тебе за данью, уйдут с пустыми руками, – вкрадчиво заговорил Шарукан. – Что ты спутался с русичем Михаилом, отринув мое покровительство. – Ты далеко, великий хан, а этот волк рядом. К тому же этим летом он проявил свой норов, разбил уже две орды и отобрал у них детей. У меня нет достаточных сил, чтобы выстоять против него. – У тебя пять тысяч воинов, – покачав головой, осуждающе произнес Шарукан. – В степи против русичей вышли двенадцать тысяч, – буркнул в ответ хан. – Понимаю твои опасения. А теперь слушай меня внимательно, Кучуккан. Скоро я узнаю о том, что случилось, и отправлюсь с войском наказать тебя за непокорность. Михаил узнает об этом и выдвинется к тебе на помощь. Он сделает это, не сомневайся. В разгар сражения ты ударишь ему в спину. – А если он опять обратится за помощью к великому князю? – не стал возражать против этого плана печенег. – Сомнительно. В этом году они показали себя плохими воинами. Если бы не Михаил с его дружиной и этими проклятыми пушками, то их ожидал бы полный разгром. Поэтому он наверняка захочет показать им, что и сам может справиться с половецкими ордами. Но ему нужен союзник, потому он и обратил свой взор в твою сторону. Но даже если это и не так, а киевский князь опять пришлет помощь, это ничего не изменит. Русичи не умеют сражаться вместе. Они как бараны, – пренебрежительно бросил Шарукан. – Я все сделаю, – с готовностью заверил хан. – Хорошо. Отличные у тебя все же барашки. Я, пожалуй, куплю еще десяток в дорогу. – Прими их от меня в дар, великий хан. – В дар? – удивленно вздернул брови Шарукан. Потом улыбнулся, приложил руку к груди и обозначил легкий поклон. – Спасибо, Кучуккан, ты щедрый и гостеприимный хозяин. Я от всего сердца благодарю тебя за твой подарок. Все же принял. Хороший знак. Оно, конечно, быть союзником куда приятнее. Но быть живым данником значительно лучше. Глава 11 Цена верности – Здрав будь, Леонид, – проходя в мастерскую грека, поздоровался Михаил. Нашел взглядом уголок с образами и, перекрестившись на него, отвесил короткий поклон. Не сказать, что, оказавшись в этом времени, он стал набожным. Но нужно соответствовать. Он и на службах в храме бывает регулярно. В Пограничном вторую церковь уже ставит, причем опять каменную. На каждой заставе имеется храм. Пока из самана, крытого черепицей. Но это временно. И вообще всячески поддерживает отца Нестора в его религиозных делах. – И тебе здравия, Михаил Федорович. С возвращением, – с радостной улыбкой поздоровался механик. – По лицу твоему вижу, что слухи, дошедшие до меня, правдивы. Нешто все же удумал? – Удумал. – И исправно работает? – Пока исправно. Не хотел тебе говорить. Собирался сначала полные испытания провести, посмотреть, насколько ладно все будет работать. А уж потом… Да разве тут что-то утаить получится, – безнадежно махнул он рукой. – Да не сокрушайся ты так-то, Леонид. Неужели думаешь, что после испытаний я радовался бы больше, чем сейчас. Ну, не томи, показывай давай, что тут у тебя. – Не в мастерской. В доме. Прядильную машину можно разобрать на части и внести в любой дом. Вот я и приставил своих домашних к делу, – указывая Романову на выход, пояснил грек. – Ага. Лишняя монетка, она лишней никогда не будет, – понимающе кивнул Михаил. Механические прялки были в каждом доме. За сдаваемую на ткацкую фабрику пряжу полагалась плата. Эдакая надомная мануфактура. Не сказать, что на этом можно заработать большие деньги. К примеру, закупочные цены у степняков были выше, чем у горожан. Михаил не хотел получить воз проблем от пограничников, вдруг лишившихся реального источника доходов. Что непременно случится с введением прядильных машин. Поэтому прядение было всего лишь приработком для баб, занимающихся этим в вечерние часы. – Не с моими доходами думать о такой малости, – возразил Леонид. – Просто машина несовершенна, то и дело возникают вопросы. В мастерской она будет только занимать место. Устанавливать у кого-то другого, не набегаешься. – Я вообще-то пошутил, – остановил его излияния Михаил. – Да? Хм. Прошу, – указывая на дверь дома, произнес механик. Представленная машина была способна тянуть разом дюжину нитей. Причем делала это быстрее прялки, и обходилась с этим всего лишь одна женщина, вращающая большое колесо привода. – Ладно получилось, – не без удовольствия наблюдая за работой супруги мастера, произнес Михаил. Попробовал работать сам и остался абсолютно доволен. Научиться обращаться со станком несложно. Конечно, доля ручного труда все еще была высока. Запустить такую машину от того же конного привода, который способен потянуть хоть пару десятков таких прялок, не получится. Прядильщица постоянно наблюдает за работой машины и чувствует ее, а значит, приметит, если, к примеру, случится обрыв, и сможет вовремя остановить. – Получилось-то ладно. Да только радоваться рано, – со вздохом произнес Леонид. – Что опять не так? – вздернул бровь Михаил. – Чтобы эта машина работала беспрерывно, нужно обеспечить достаточное количество ровницы. А чтобы ее вытянуть, нужно шерсть вычесать. – То есть ты пока не решил проблему, а только создал себе лишнюю головную боль. – Так и есть. Вот теперь бьюсь над этой проблемой. Посидеть бы вместе, подумать, – с надеждой взглянул на него механик. Успел проникнуться уважением к способностям Романова. Не сказать, что Михаил так-то уж серьезно разбирается в механике. Но однозначно имеет нестандартный для местных умельцев подход. И многое из того, что уже создано Леонидом, получило толчок от его нанимателя. – Михаил Федорович, переговорить бы, – ввалился в дом запыхавшийся Борис. Коль скоро сам главный безопасник бегает как мальчишка, то и впрямь случилось что-то серьезное. Романов попрощался с Леонидом и его семейством. Прогрессорство это, конечно, замечательно. Но к великому его сожалению, далеко не главное. – Извини, Леонид. Но боюсь, что пока тебе придется заниматься этой проблемой в одиночестве. – Я п-понимаю. Похоже, появление взволнованного безопасника вызвало у механика обеспокоенность. Ну с чего бы ему так бегать-то? Ясное дело, беда. Знать бы только, насколько она затронет самого грека и его близких. Хотелось бы надеяться, что это вызвано все же не тем, что враг подступился к Пограничному. – Ну и что за срочность? – когда они оказались на улице, поинтересовался Михаил. – Шарукан выдвинулся с войском усмирять Кучуккана, – ступая по тротуару, выстланному досками, ответил Борис. Улицы города, конечно, отсыпаны гравием. Но эта мера спасает от непролазной грязи, а не от слякоти. Поэтому пешеходные дорожки были деревянными. Пока. В перспективе будет тротуарная плитка, благо изготовление цемента уже поставлено на поток. И кстати, двор его усадьбы ею уже выложен. Нужно же на чем-то учиться. В Европе и Константинополе используют брусчатку. Михаил решил пойти другим путем. Спору нет, материал не столь долговечный, как камень. Зато в разы проще, серьезно экономит время и трудозатраты. – Он не торопится? – посмотрев на Бориса внимательным взглядом, поинтересовался Михаил. – У него нет выбора. Весть о непокорности Кучуккана разнеслась как степной пожар. Теперь либо он будет действовать быстро. Либо это ударит по его авторитету. А нам все к лучшему. Дружина и ополчение все еще помнят вкус недавних побед и полны решимости. Им прямо не терпится в третий раз за лето надрать половцам зад. – Твои парни отслеживают войско Шарукана? Мне бы не хотелось неожиданностей. – Неожиданностей не будет. Особая сотня ведет его плотно. – Значит, будем выступать. К моменту, когда они добрались до зала заседания Малого совета, все его члены уже находились там. Борис постарался. Тем лучше. Времени у них нет. Конное войско способно преодолевать за день сотню километров. А если одвуконь, так и все полторы. И даже Славутич им не препятствие. Переберутся вплавь, держась за своих лошадей. Впрочем, выматывать перед битвой коней и людей Шарукан не станет. Не дурак же он в самом-то деле. Так что трое суток у них есть. Учитывая же тот факт, что пехота пограничников к месту схватки передвигается верхом, до стойбища Михаил доберется уже через сутки. Кстати, благодаря лошадям унести с собой получается многое. – А если половцы навалятся на Пограничный, пока мы будем искать их в далекой степи? – усомнился Арсений. – Ничего страшного не случится. Сегодня все три заставы в каменных стенах. Немой в стороне, и до него без кораблей не добраться. Так что пока станут возиться, а там и мы подоспеем. Только тогда уж степняки окажутся меж молотом и наковальней. А потому не станут они подступать к граду. Сразу пойдут на Кучуккана и постараются разбить нас в чистом поле. На этот раз нам рассчитывать на помощь князя не приходится. Она попросту не успеет. – Кто останется в граде? – поинтересовался о насущном Бобров. Некогда он был простым ратником в дружине князя Романа, преданного и убитого половцами. Помнится, отбрыкивался, не желая брать под начало десяток. Потом не меньше кочевряжился с назначением на должность сотника. Вот только командиром он оказался, что говорится, от бога. А потому и карьера его шла споро. Ну и сам вошел во вкус. На сегодняшний день был третьим полковником Пограничного. Только к чинам и званиями он особо не тянулся. Зато расстраивался, когда добрая драка обходила его стороной. – Что, Игорь, желаешь в дело? – с прищуром поинтересовался Михаил. – Закис я уже за стенами, – с недовольной миной ответил тот. – Готовься. Теперь в поход полк ополчения поведешь ты. Только в этот раз сгребаем горожан частой гребенкой. С нами уйдет восемь сотен. Из мужиков останутся только мастера своего дела. – Это что же, ты мне оставишь, считай, только баб да детей? – вздернул брови Арсений. – Я отправлю гонца к моему тестю. Он не откажется прислать три сотни воев. А коли они будут в граде, то и Шарукан не отважится нападать на Пограничный. – Это если сам Тераккан не возжелает заполучить град себе. Он, конечно, твой тесть, но я не стал бы так-то уж ему доверяться, – усомнился Гаврила. – Прав ты. А потому, Арсений, ходу им в город нет. Пусть разбивают лагерь на берегу реки. Детей половецких под особый присмотр. И будь все время настороже. Долго распотягивать не будем. Каждый из вас знает, что ему делать. Иных вопросов нет? Вот и ладно. Готовимся к походу. На рассвете выступаем. Совещание вышло кратким. Но, с другой стороны, все давно уже отработано. Командиры всех уровней четко знают, как и что именно им делать. Михаил будет только путаться под ногами. Бог весть, может, через несколько лет спокойной жизни народ и расслабится, начнет упрощать себе жизнь да халтурить. Именно поэтому по прошествии долгого мирного периода государства зачастую не готовы к войне. Но сейчас явно не та ситуация. – Михаил, говорят, дружина собирается в поход, – встретила его супруга.