— Лучше б он на перроне остался…– Мрачно прокомментировал я слова Ликвидатора. Хотя, по-хорошему, надо выслушать молча. Однако, после первых же фраз, сказанных Романовским, меня начало колбасить. Внутри появилось ощущение приближающегося взрыва злости. Потому что…Меня позвали сюда для чего? Работать ищейкой? Ловить своих же? Он реально думает я буду это делать? — Видишь ли, Антон… — Романовский, не оборачиваясь, сделал жест рукой и трое особистов вместе с Олегом натурально растворились в темноте. Видимо, дальнейший разговор должен состояться без свидетелей. — Я бы не вызвал тебя сюда без нужды. Да и с нуждой, тоже не вызвал бы. Рано еще. Однако…Ситуация несколько вышла из-под контроля. Псионик, которого мы, как крысу, загнали в угол, уже не ребенок. Ему — шестнадцать. Он соображает, не хуже взрослого. Парень знает, что на особистах стоит защита. Поэтому он даже не пытается запускать свою способность в нашу сторону. Ни черта подобного. Понимает, сволочь такая, что это бессмысленно. Он меняет себя. Только себя. Скорость, сила, умение сливаться с тенью… Мы, конечно, все равно его поймаем, даже если допустить, что он снова ухитриться сбежать. Это — вопрос времени. Но он ранил двоих моих сотрудников, а одного убил. Такое я не могу спустить с рук. Дело принципа взять его прямо сейчас. Пацан основательно тренировался этот год. В чем, кстати, и есть разница между теми, кто получается способности поздно, и теми, кто получает их сразу. В пятнадцать лет он хорошо сообразил, раз уж так вышло, надо извлечь максимум выгоды из ситуации, чтоб сохранить себе жизь. Время зря парнишка не тратил. Упрямый. Поэтому он, может, и не очень много умеет, но то, что умеет, делает идеально. — Так…– Я посмотрел Романовскому прямо в глаза. Мне очень интересно было увидеть реакцию, которая последует за моими словами. — А при чем тут я? — Ты найдёшь и скрутишь его за пять минут. Мы без твоей помощи потратим времени гораздо больше. Я вполне способен признать данный факт. Мои сотрудники отойдут в сторону и никак не будут мешаться под твоими ногами. Ну, и конечно, знать детали им нельзя. Я представляю тебя, как подающего надежды самородка, которого готовлю для нашего отдела. Просто поймай этого ублюдка и все. — Ответил полковник, а потом пожал плечами, будто речь шла о вполне очевидных вещах. — Возможно, и за две минуты я его поймаю. Вопрос имел другой смысл. Почему Вы решили, что я буду помогать Вам ловить подобных мне? У нас не было такого уговора. — Ах…да…– Полковник улыбнулся. Спокойно, без злости. Даже, наверное, с каким-то удовлетворением. — Юношеский максимализм… Цеховая солидарность…Ожидал чего-то подобного от тебя…Секундочку. Он поднял руку. Не щелкнул пальцами, не помахал ею. Просто поднял. Тут же из темноты снова явился Олег. — Слушаю Сергей Сергеевич… — Все ли гости довольны вечеринкой? Или, может, требуется особое внимание особым гостям? — Спросил Ликвидатор, не отрывая взгляда от моего лица. Ему, наверное, тоже было интересно увидеть реакцию. В этот момент я уже понял, о чем сейчас пойдет речь. Сразу. Вернее, не о чем, а о ком. Сукин сын…Значит, моя догадка верна. Полковник не поверил рассказу, будто с Настей я дружил ради выгоды. — Хватит. — Мой голос звучал не так бодро, как голос Романовского. — Ну, почему же? Вдруг твоя подружка заскучала? Тогда отправлю специальных клоунов. Пусть повеселят ее. — Лицо Ликвидатора по-прежнему оставалось спокойным. Только лёгкое любопытство, ничего более. А у меня внутри творилось черт знает что. Мудак…Я мудак. Нет, Романовский тоже. Но я — еще больше. Защитил, блин, Настю. Уберег ее от проблем. Дебил… — Мы ведь поняли друг друга, да? — Поинтересовался Ликвидатор. — Наступит день, когда я тебя убью… — А-а-а-а-а… Так это непременно. — Романовский усмехнулся. — По крайней мере, попытаешься. А сейчас… Твоя цель находится здесь, неподалёку. Площадь поиска — в пределах километра. Точнее не скажу. Сбивает меня, гад. Дерзай… Полковник снова поднял руку. На этот раз из темноты вынырнули еще пятеро. То есть двое особистов я даже не заметил. — Ребята, уходим. Антон сделает все сам. Удачи, племянник. — Ликвидатор подался вперед, хлопнул меня по плечу, а затем, проскользнув мимо, направился в сторону, откуда мы с Олегом приехали. Раз, два, три, четыре, пять… я иду искать… — Ну…отлично, конечно…Просто замечательно… Я посмотрел в темноту, где исчез Ликвидатор со своими особистами. Судя по всему, свалили они дружно и очень далеко. Хотя, не факт. Чертовы спецы… Сами будто являются частью этой темноты, которая поглощает все вокруг. Двигаются, как дикие чёрные ягуары. Хрен услышишь, хрен увидишь. В любом случае, отсутствие поблизости особистов радовало, а вот моя конкретная зависимость от Романовского — нет. Я в жопе. Я просто в самой настоящей жопе. Но самое хреновое — сижу я там не один, а вместе с Настей. Такой у нее классный друг. Интересно, этот неизвестный пацан реально грохнул парочку особистов? Пожал бы ему руку, если бы в число погибших вошёл сам Сергей Сергеевич. Чтоб ему пусто было…Сергею Сергеевичу, конечно же. — Иди, Боря, поймай псионика. А как — сам разбирайся… — Я снова посмотрел на выезд с территории, потом развернулся в противоположную сторону. Там было гораздо темнее. Просто — одна бесконечная чернота. Малого того, желания бегать за пацаном не имеется вообще, как такового. По причине… Да много причин. Он — жертва. Он — всего лишь подросток. Он — ни в чем не виноват. Так я еще реально не представляю, что именно нужно делать. Радиус — в километр. Если верить Романовскому. А я ему не верю. Вот, в чем прикол. Особенно, после его вчерашнего выступления. Он ведь мог сделать это специально. Вытащить меня сюда и отправить на поиски псионика. Типа, очередной урок. Учитель из Ликвидатора, между прочим, весьма дерьмовый. Такому учителю нельзя детей доверять. Он их угробит. Особенно, его подход давать уроки на опыте. Ну, или, Романовский меня проверяет на лояльность и послушание. Тоже, кстати, вариант. Хотя, версия насчет неуловимости пацана может быть правдой. В любом случае, стоять посреди доков можно хоть до усрачки, это ничего не даст. Особенно, если учесть, что Настя, в отличие от моих вымышленных догадок и предположений, очень даже реальна. Этот гад специально все подстроил. Посадил меня на поводок. Ну…хорошо… Я вздохнул, ругая себя всякими матерными словами. Затем еще буквально секунду бестолково смотрел вперед, в темноту, а потом закрыл глаза и «включил» телепатию. Очень не люблю это состояние. В башке — словно рой пчел гудит. Только именно эти пчелы говорят словами, громко и зачастую абсолютную чушь. К счастью, здесь, в порту, нет такого количества людей, чтоб взорвать мою голову своими дебильными мыслями. — Или вообще никого нет…– Сказал я задумчиво вслух. При этом машинально склонил голову к плечу, дабы лучше улавливать нужную мне информацию. Глаз не открывал. Так проще сосредоточиться. Но прикол в том, что не было ни черта. Вообще. Ни единой, даже отдаленной, даже приглушённой мыслишки. Вокруг стояла тишина. Тишина — в плане мыслей. Любых. Поблизости однозначно никто ни о чем не думал. Зато где-то совсем рядом шуршали крысы. Это я, конечно, и без способностей слышал. — Тааак…– Открыл глаза. Снова уставился в темноту. Либо парень дальше, чем я могу почувствовать, либо он сознательно ни о чем не думает. Первый вариант — более вероятен. Второй — был бы возможен в случае наличия телепатии у пацана. Тогда, да. Тогда он мог бы «закрыться». В любом другом варианте — нет. А у псионика, если опять же отталкиваться от слов Ликвидатора, психометаболизм. То есть, тело он может изменить, свое или чужое, а вот сознание — нет. Значит, от своих собственных мыслей ему деться некуда. Мы с Настей пробовали нечто подобное. Мне было интересно, может ли человек полностью выкинуть из головы всё. Вообще всё. Оставить там вакуум и пустоту. Оказалось, нет. Девчонка усердно ни о чем не думала, но при этом мурлыкала в голове какой-то мотив. Отвлекалась таким образом. Если не мурлыкала, то подвывала, если не подвывала, то мычала, если не мычала, то материла меня за такие эксперименты. В общем, не способен человек отключать мозг. Кстати, даже во сне не способен. Поэтому, хоть что-то, но я должен услышать. Двинулся медленно вперед, тщательно сканируя пространство. Сильно мешали открытые глаза, но бродить с закрытыми, ночью, да еще в таком месте — нет уж. Убьюсь к чертовой матери о какую-нибудь хрень, вот будет совсем умора… Неожиданно меня пронзил страх. Сильный, панический, напоминающий истерику. И точнее не мой. Потому что я в данный момент ничего не боялся. Я был очень зол. — Вот как значит… — Снова закрыл глаза, пытаясь погрузиться в эту эмоцию. Реально страх. Липкий, как потные ладони, испачканные паутиной. Мерзко, противно и хочется сбежать куда-нибудь подальше… — А ты и правда не дурак…Нашел способ прятать мысли, но насчет эмоций не подумал… Ответить, естественно, было некому. Впрочем, я в этом не нуждался. Говорил сам с собой. Мне бояться некого, прятаться не нужно. Я не особист. Пацану нет резона меня убивать. Да и не факт, что смог бы. Очевидно, вместо сознания и четко сформулированных размышлений, я ухитрился поймать эмоциональный фон псионика, загнанного в угол. — Ну, ладно… Снова пошел вперед, но уже целенаправленно. Ориентировался на эмоции, которые с каждым моим шагом становились все более яркими. При этом — по-прежнему ни единой мысли. Даже интересно, как он это сделал… — Очень странно… Я остановился, когда страх стал максимально «громким». Покрутил головой — пусто. Быть этого не может. Я точно пришел в нужное место. Такое чувство, будто нахожусь в эпицентре взрыва. Или рядом с огнем, от которого расходится в разные стороны тепло. Однако, на пятаке, где я замер, не было ни души. Почти ни души… — Офигеть… Я опустился вниз, на корточки, с интересом рассматривая крысу, которая оказывается сидела рядом с моей ногой. Просто в первую секунду не заметил ее. Не смотрел на землю. Я ведь искал человека. А центром эмоций была эта крыса, которая, между прочим, выглядела напуганной. Серьёзно. Крыса. Грызун. Она не должна испытывать ничего подобного. По крайней мере, такого слишком человеческого страха… — Это как? Как такое возможно… Я был настолько изумлен, что полностью сосредоточился на животном, которое буквально колотило от ужаса. И возможно, это могло стать последним удивлением в моей жизни. По причине внезапного окончания этой самой жизни… Не знаю, что сыграло ключевую роль в тот момент. Наверное, именно та самая обострившаяся интуиция, эмпатия, шестое чувство, о которых говорил Романовский. Не знаю… Я вдруг в одну секунду понял, сейчас произойдёт нечто опасное. Раздумывать и размышлять не стал. Среагировал исключительно на инстинктах. Честно говоря, даже сам не понял, как я это сделал. Ощущение опасности пришло из-за спины. Оно накатило, словно волна. Не знаю, конечно, как накатывают морские волны, не приходилось испытывать на себе, но уверен, это — самое подходящее сравнение. Вот туда, за спину, я и швырнул контейнер. Конечно, не самый большой из имеющихся рядом, но тем не менее, значительно больше, а главное, тяжелее меня самого. Я не оборачивался, не искал взглядом, откуда сейчас прилетит удар. А мое чувство приближающейся опасности именно таким и было. Я точно понял, будет удар. В итоге, еще сидя перед крысой на корточках, даже не дернув башкой хоть в какую-то сторону, я применил телекинез, совершенно не планируя это. Легко. Будто швыряться тяжеленными предметами — вполне привычное для меня дело. Развлекаюсь, так сказать, ежедневно. Даже на контейнер не посмотрел. Честное слово. Я просто изначально запомнил, что он там есть. Видел, прежде, чем сосредоточиться на чертовой крысе. И чисто по памяти выбрал его в качестве снаряда. Охренеть можно… Такого раньше не бывало никогда. Контейнер, брошенный мной, с противным грохотом и скрежетом металла о металл столкнулся с какой-то немаленькой хреновиной. Скорее всего, это была деталь от корабля. Здесь, в доках, подобного добра полно. По крайней мере, затылком я определил штуку, летевшую в мою сторону, именно так. — Охренел⁈ — Я вскочил на ноги и развернулся лицом туда, откуда меня пытались убить. Очевидно, эта фиговина не сама отправилась в произвольный полет. На здоровом контейнере, который в несколько раз был больше, чем тот, который швырнул я, стоял пацан. На вид ему было лет пятнадцать, да. Как и говорил Романовский. Кроме одной небольшой детали. Его тело…Оно выглядело гораздо больше, гораздо солиднее, чем должно. Словно подросток очень долго и очень усиленно качал мышцы. Но даже при этом мышцы были слишком «взрослыми». Поэтому пацан вызывал ощущение какого-то диссонанса. А вот лицо у него оказалось совершенно детским. А еще — очень удивлённым. Наверное, в темноте я бы не мог разглядеть эту обалдевшую физиономию с круглыми глазами, но пацан держал в руке световую шашку. — Ты псионик! — Крикнул он мне. Голос у него звучал даже как-то обиженно. Словно ему обещали одного гостя, а пришел совсем другой, и не факт, что долгожданный. — А ты — псих! Во-первых, какого черта швыряешься железками? Ничего, что ты мог ей размозжить мне затылок. Хотя нет. Просто снес бы мою башку к хренам собачьим. Какой затылок? О чем я говорю вообще? Это, блин, считай половина катера какого-то. От меня мокрого места не осталось бы. Идиот, блин! Совсем, что ли, больной? — Я думал, ты — особист. — Пацан подошел к краю верхней площадки контейнера, а потом сиганул вниз. Приземлился мягко, как кот. Хотя высота, на минуточку, метров десять. Не меньше. Видимо, изменил структуру тела. Значит, и мышцы у него не спроста такие странные.