Здесь всегда было не так много людей и из экспонатов – только висящие на стенах портреты династии Романовых, представители которой наблюдали за нами с Варей. Нередко мы любили устроить забег наперегонки, но всегда откуда ни возьмись появлялась «сидунька». Так маленький Кристофер назвал в свое время милых женщин, восседавших на стульчиках в каждом зале музея, а его сестра потом унаследовала право на это слово… Заливистый смех Вари, кажется, вновь раздается где-то рядом, и я, ведомый подсознательной глупой надеждой, оборачиваюсь. Прищуренный взгляд Хёрда возвращает меня на землю. – Что-то не так? – спрашивает он. – Просто показалось, – бормочу я и разворачиваюсь обратно, уставившись на шагающего впереди Барди. Широкоплечий, метра под два ростом и весом за сотню килограмм, он идет на удивление легко. Его движения плавные, выверенные, однако, не лишены жесткости. Конечно, среди людей часто встречаются представители таких размеров, но от Барди, в отличие от них, исходит некая первобытная, дикая мощь, как и от Эйрика, оставшегося в вертолете. Странно, что от других членов группы такого ощущения нет… Под взглядом Романовых мы пересекаем галерею и заходим в полностью пустой зал. Ни тел, ни картин, ни скульптур… Ничего. Дверь слева заперта. Это обрекает нас на дополнительный крюк. Во мне поселяется чувство, что они закрыты не просто так. – Думаешь, подстроено? – Скорее всего. – Что «скорее всего»? – интересуется Хёрд, а Барди разворачивается и застывает с вопросительно поднятой бровью. – Слушайте, – я решаю поделиться догадкой, – днем здесь ни у кого нет ключей, чтобы запирать двери. Тем более, судя по телам, смерть почти у всех наступила в одно время и довольно быстро, а значит паника не успела начаться. Если кто-то из службы безопасности и выжил тогда, то вряд ли бы он побежал в залы, где происходило… Мысль, в общем, вы поняли. – Поняли… – Хёрд мрачнеет. – Если так, то вполне возможно, что мы идем в ловушку. – И кому это нужно? – я отдаю себе отчет в том, что замешаны не люди. – Тем, кто следил за твоим родом. Не знаю, кого выбрали для такой длительной задачи… Но ждать хорошего не стоит, – Барди намного спокойнее к этому относится. Мне бы его выдержку. – Нет у нас времени разжевывать. Просто будьте начеку, – Хёрд ведет нас. – Им можно доверять. Я за ними наблюдал. Я киваю и получаю косой взгляд Барди. Видимо, мне они не очень доверяют… – Они еще не пришли в себя после «Псевдо»… Это замещение твоей личности той, что нужна исполнителю или заказчику. Они многое поставили на кон и теперь опасаются потерять. Мы можем им помочь… Полезный будет союз. А если Голос – это и есть та личность… – При «Псевдо» личность формируется путем внедрения ложных воспоминаний. По сути, ты это ты, просто с иным прошлым. Иногда, как в случае с ними, проводится масштабное замещение воспоминаний, чтобы создать абсолютно новые личности. А иногда это выборочные моменты, чтобы манипулировать эм… существом. Надо же… Целая лекция от Голоса. Давно он не был таким разговорчивым… * * * Насколько я помню, то следующий зал именуется Малой столовой, и он действительно небольшого размера: шагов десять в длину и в ширину столько же, если не меньше. Стоящий в центре белый мраморный стол обычно пустует, но сейчас на нем лежит три свежих тела, сверху которых спиной к нам сидит Дикий. Занятый пережевыванием плоти, он нас не замечает и иногда лишь дергает в сторону головой, словно у него нервный тик. Тик… Я тебя понимаю. Барди негромко щелкает пальцами, привлекая внимание твари. Реакция следует моментальная: Дикий, резко оглянувшись, с хрипами бросается к Барди, но тот уходит под его вытянутую вперед правую руку, перехватывает за волосы и втыкает нож в шею. Повторяет Хёрда? Одно движение – лезвие перерезает шею изнутри и вместе с хлещущей кровью выходит наружу. Барди тихо опускает тело на пол. Голова практически отрезана… Силы у него немерено. * * * Из следующего зала доносится кашель и громкое, тяжелое дыхание с прерывистым хрипом. Не теряя ни секунды, мы вбегаем через открытые двери: у дальнего окна на четвереньках стоит Дикая, захлебываясь нескончаемым потоком рвоты, и спустя мгновение падает. Образовавшаяся тишина давит на уши. В зале, помимо умершей твари, лежит еще несколько гниющих трупов и один свежий. – Видишь? Сами по себе дохнут, – Хёрд подходит и пинает Дикую в бок. Я пожимаю плечами. Дохнут – хорошо, но неизвестно, сколько живых впереди. Живых Диких… Активных Диких? Не совсем понятно живы они или мертвы…