– Спасибо, ты лучшая, – едва волоча ноги, я добредаю до ванной комнаты. Горячая вода забирает остатки сил, а после, мягкая и уютная кровать поглощает меня и отправляет в глубочайший сон. Возвращение Под ухом вибрирует телефон. Старается изо всех сил, будит меня, вытаскивает из лучшего мира. Как же громко… Не желая окончательно выходить из сна, я перекатываюсь на другую сторону кровати. Пара секунд, и он умолкает. Главное правило выходного дня – не брать трубку. Особенно, после шести рабочих смен подряд… Мне все равно. Даже Артем и Ева потерпят хотя бы пару часов. Не проходит и минуты, как мочевой пузырь вопит о нужде. Блеск. Приходится шаркать в туалет. Сон улетучивается. – Доброе утро, – вернувшись в комнату, я приветствую Варю и падаю спиной на кровать. Спешить некуда, особых планов на день нет: зайти в любимую булочную, прогуляться по центру, посидеть на набережной… Может, что-нибудь придумать по ходу дела. Телефон вибрирует три раза и затихает. Дотянувшись до него, я рисую пальцем замысловатый узор на экране блокировки: один пропущенный вызов и одно новое сообщение от Стычко – коллеги-судмедэксперта. Он заступил на дежурство после меня. «Утром вызов был. Опять труп с рвотой и клаудовской сигаретой, а эти на фургоне через пару минут приехали, и нас отозвали». Пятый случай уже… Укоризненный взгляд от Вари. – Да, ты права. О работе нужно думать на работе, – я с ней полностью согласен. – Надо бы проветриться… В глазницах вспыхивает вопрос. – Ненадолго я. Обещал же, что поболтаем. * * * Сегодня Невский проспект чересчур оживленный. Благо, что булочная, в которую я обычно захожу, находится совсем недалеко от метро, к тому же, приезжие редко ее находят. Завернуть с Невского на небольшую улочку, пройти пару домов, сократить через дворики, попасть в переулок, выйти на еще одну улочку… Вот тут-то и прячется… Та самая булочная. Не слишком большая и не слишком маленькая, она никогда не бывает набитой людьми, но и никогда не пустует, персонал вежливый, но не навязчивый… Цены не кусаются, а качество выпечки и напитков всегда на высоте. Кажется, что здесь во всем соблюдается золотая середина. Массивная дверь с легкостью поддается на толчок ладонью, а мелодичный звон «музыки ветра», неизменно висящей над входом, растворяется в галдеже посетителей. – А можно с собой? – Вообще-то, я тут стояла… – Лена, я заняла здесь! – Как закончились? Совсем? – А что тут у вас самое вкусное? Небольшая очередь тянется мимо витрины с пирожными, тортиками и булочками, от разнообразия которых у посетителей разбегаются глаза. Исключением, наверное, являются такие завсегдатаи, как я. Невольную улыбку вызывает рыжеволосая девочка лет пяти, прильнувшая к стеклу, что запотевает от каждого ее выдоха. Взглядом голодного хищника ребенок сверлит кусочек «Медовика» на белом блюдце и готов буквально броситься на него… – Добрый день! Что будете заказывать? Я вздрагиваю, несмотря на то, что голос приятный и мягкий. Откуда он? Кто это сказал? Перед глазами все расплывается, девочка и витрина пропадают. Еще немного. Мир становится вновь четким и различимым. – Вы не определились? – все тот же приветливый и бодрый голос, но с ноткой неуверенности. Теперь я стою у прилавка, а мне улыбается девушка с пепельными волосами, поблескивающим пирсингом в носу и недоумением в серых глазах. Опять провал в памяти? Может просто совпадение… Может. Тонкие губы, тонкая изящная шея, тонкие запястья. На бейдже выгравировано золотистыми буквами далеко не современное имя – Зина. Раньше я ее не замечал. Новенькая. В списке вещей, которые мне не нравятся, перемены входят в первую десятку – восьмое место. Но провалы в памяти я не люблю больше – почетное третье место. Они могут говорить только об одном… Он вернется. Вернется. – С вами все в порядке? – Да… наверное… Простите, мне черный кофе, – после невнятного бормотания я выдавливаю из себя кислую улыбку. – Что-нибудь еще? Булочки с корицей только-только испекли! Предложения от продавцов-консультантов и кассиров – седьмое место. – Нет, спасибо.