– Ты же у меня в голове. Покопайся – узнаешь, – со второй белой футболкой проделываю то же самое, затягиваю ткань потуже и отодвигаю комод от двери. – Я хочу от тебя услышать. Голос говорит настойчивей. – Никаких ощущений… – я пожимаю плечами. – Совесть не мучает? – Не до нее сейчас. На кухне я нахожу ящик со столовыми приборами и достаю нож с коротким лезвием. Четыре патрона – слишком мало, чтобы ходить только с пистолетом, а монтировкой сильно не помашешь, если Дикий прижмет. – Понятно… Как шея? – Шея…? Точно. Шея. Вчера она была прокушена и болела, но сегодня… Ничего не чувствую. Сняв повязку и подойдя к зеркалу в прихожей, я обнаруживаю, что рана затянулась. Совсем. Ни намека на укус. – Не благодари. – Как это… Копилка вопросов переполнена. Копилка ответов практически пуста. Удивляться стоит в более спокойное и стабильное время – не сейчас. Пока, чтобы выжить, необходимо свести эмоции к минимуму и… Что-то делать. В первую очередь – провизия. А жить можно и в этой квартире. Ухватиться за логику. Не терять рассудок. Пластырь и бинт я бросаю в пакеты с продуктами у двери. Вынесу их, когда вернусь. Если вернусь. Левое предплечье на уровне груди, правая рука сжимает рукоятку ножа. Монтировку с собой не беру. Я выглядываю в подъезд, прислушиваюсь… Абсолютная тишина. Ни шороха, ни хрипа. С пятки на носок. С пятки на носок. Бесшумно прохожу мимо лежащей у моей двери болгарки и иду вдоль провода, который тянется от нее прямиком в квартиру Сереги. Если пистолет принадлежал ему, то есть шанс, что где-то у себя дома он припрятал еще патронов… Невелик шанс, но есть. Хотя, скорее всего, оружием владел лысый. В коридоре меня встречает резкий запах гниения. Стучу рукояткой ножа о стену – звук никого не привлекает. Замки не трогаю. Если придется отступать, то они только задержат. Сожрут драгоценные секунды. Потом сожрут и меня… В квартире молодых я об этом не подумал. – Знания приходят с опытом. Такой опыт может стоить жизни, а мертвецу знания ни к чему. Мертвецу… Где-то здесь он точно есть. Этот запах ни с чем не спутать… Но после многих лет работы судмедэкспертом, ощущения уже не те. Труп – это работа. Запах – это работа. Он напоминает гниющие продукты в мусорном ведре, которые томились пару недель: куски овощей, остатки яичного салата, комок тушеной капусты, шмат мяса… Свинина, говядина, курица – без разницы. Вонь невыносимая. Свои первые «встречи» с телами я переносил с трудом, но вида не показывал. Засмеяли бы. Привык быстро, ведь сосредоточенность на деле отлично отвлекала, переманивая внимание на себя. Сейчас отвращения нет. Просто факт. Наличие трупа в квартире Сереги весьма настораживает… Поворот направо – комната со старым телевизором, кроватью, на которой разбросано мятое постельное белье, большим шкафом у окна и двумя старыми прикроватными тумбочками. Чуть дальше поворот налево – туалет, еще дальше – ванная. В конце коридора, перед входом на кухню, лежит кучка скомканных простыней с засохшими пятнами крови. А за закрытой дверью царит тишина. Я прижимаюсь к стене и практически не дышу. – Не бойся, я помогу. Как ни странно, но это успокаивает. Особенно учитывая то, что Голос вытащил меня из торгового центра. Да, я уверен… Именно он. Только не знаю как. – Узнаешь. Потом… Давай уже войдем. Я киваю, сжимаю покрепче рукоятку ножа и толкаю дверь. Со скрипом она открывается, и запах разлагающегося тела всей своей мощью врывается в нос. Мы делаем шаг на кухню: ни живых, ни Диких, но… Раковина, столешница рядом с ней, обеденный стол и линолеум – все залито кровью.