– Нам нужно продумать план действий… – Я даже не знаю вас! – взрываюсь я. Они оба замолкают. Меня трясет, в глазах стоят слезы. – Если вы думаете, что она мертва, то так и скажите. – Мне очень жаль, Ло, – наконец говорит Роб. Я хватаю со стала ключи от машины отца Майкла и оказываюсь у двери прежде, чем они осознают, что случилось. Когда они появляются в дверях, я уже выезжаю на дорогу. За рулем я нахожусь практически на грани полномасштабной панической атаки, но мне необходимо вернуться. В том доме Эмми. Я достигаю перекрестка одновременно с едущей навстречу фурой. Даю по тормозам, и машина резко, со скрежетом тормозит. От толчка меня бросает вперед, но машина останавливается. Она останавливается. Я паркую универсал на опушке возле дороги, в стороне от дома. Бросаю ключи на переднее сиденье и возвращаюсь бегом. Входная дверь распахивается, когда мне остается до нее шаг. На пороге стоит Фостер, с дикими расширенными глазами. – Где тебя носило? – Вышла на пробежку, – выдыхаю я. – Мне нужно было подышать свежим воздухом. Он закрывает лицо руками. – Господи Иисусе, Ло. Я встал, а тебя нет. Я везде тебя искал. Ты должна была отправить мне сообщение. – У меня нет телефона, – напоминаю ему, удивляясь тому, насколько легко и просто даются слова. Фостер смотрит на меня и не видит, что кто-то умирает. Я смотрю за его спину, пытаясь заглянуть в Гостевую комнату. – Лев вернулся? – Будет через десять минут. Черт. – Где Эмми? – Полдничает и смотрит телевизор. – Хорошо, – киваю я. Горло перехватывает все сильнее, и через минуту я не смогу выдавить ни слова. – Хорошо. Я пойду в хижину, приму душ. – Ладно. – Фостер пытливо разглядывает меня. – Ты в порядке? – В норме. Похоже, он мне не верит. – Больше никуда не уходи. – Не уйду. Я смотрю на него дольше, чем нужно. Голову заполняет голос Роба. Фостер и Би. Эмми – дочка Фостера. К своему ужасу, теперь я вижу в нем их – черты Эмми, доставшиеся ей не от Би, не от меня и не от наших родителей. И теперь мне до боли очевидно, что ее овал лица, строение тела, квадратные плечи передал ей не Лев, а кое-кто другой. Фостеру становится неловко под моим взглядом. – Что? – спрашивает он. – Ты сказал, что Би вернется. Ты правда так думаешь? – Конечно. – Почему? – Потому что Лев это видел. * * * Хлопнув дверью хижины, начинаю метаться по комнате. Она не может быть мертвой. Не может. – Ты не можешь быть мертвой, – шепчу я. Он спас мне жизнь. Я опускаюсь на колени и упираюсь ладонями в пол, слишком шокированная, слишком оцепеневшая для слез. Она не может быть мертвой. Я тянусь к ней душой, заклиная появиться из пустоты и доказать: я права. Ты не мертва, Би. Ты просто не здесь. Возвращайся! Дверь в хижину открывается, и вошедший Лев обнаруживает меня на полу. Зовет меня по имени, а я не отвечаю. Он обеспокоенно становится передо мной на колени. – Ло, что случилось? Я поднимаю на него взгляд. – Ты встретился с Робом? – спрашиваю шепотом. Лев смотрит в сторону. – Поездка прошла впустую, но это еще не конец. Не в силах сдержаться, плачу. – Ло, – встревоженно допытывается он, – что случилось? – Я боюсь. – Чего? – Лев прижимает ладонь к моей щеке. Я крепко зажмуриваюсь. Вижу приближающуюся фуру. Тормоза отказывают. Слышу звонок. Дыхание на другом конце трубки: «Прощай». – Крещения? – Лев касается моего лба губами, а щеки продолжают заливать слезы. – Доверься мне всем своим сердцем. Не пытайся понять это, просто верь в меня, и я покажу тебе путь. – Если Би вернется, – спрашиваю я, – то какое место займет в нашей семье? Открываю глаза. Они оказываются прямо напротив кулона. Он повернут якорем к горлу Льва, и мне впервые видна гравировка на его оборотной стороне – та самая, о которой мне сказал Роб: «Б. и Ф.» Я медленно поднимаю взгляд к лицу Льва. Он стирает с моей щеки слезу. – Думаешь, она когда-нибудь вернется? – Забудь все, что осталось позади, – говорит мне Лев, – и смотри вперед. Сегодня. Я уйду с Эмми сегодня. 2017 Би ждет. Пока Лев принимает в хижине душ, она сворачивается калачиком на диване и прикрывает глаза. Когда он выходит, Би притворяется спящей: лежит неподвижно, приоткрыв губы, ровно и глубоко дыша. На смеженные веки падает тень – Лев стоит над ней, разглядывая ее тело. И она молится, сама не зная кому, чтобы он не трогал ее. Би боится того, что собирается сделать. Боится того, насколько легче будет остаться. Лев тянется через нее за шерстяным пледом, накрывает им Би. Она слышит, как он перемещается по маленькому пространству, ждет, когда он уляжется спать на кровать без нее. И дожидается. За шесть лет она хорошо изучила его. Прекрасно различает тот момент, когда он погружается в глубокий сон и можно спокойно вставать. Времени у нее совсем мало, в любую минуту Льва может снова призвать работа. Би медленно выскальзывает из-под пледа, поднимается с дивана. На цыпочках пересекает комнату, обувается, снимает с вешалки куртку, которую наденет на улице. Сделав глубокий вдох, идет к двери и напоследок оборачивается. Шесть лет назад она себе подобного и представить не могла. Но теперь она прозрела. Дверь со скрипом открывается. Би аккуратно закрывает ее за собой. От хижины ступает осторожно, неторопливо, а дойдя до сосен, бежит. В доме не зажигается свет. Лев не проснулся, не поднял по тревоге Кейси.