— И что дальше? – спросил я, воротя морду от перьев Отема, едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть; если это сделаю, то… без жертв не обойдется. — Пока я тут опять не заискрился, нужно что-то делать. — Нужно установить дату, в которую мы хотим отправиться, - ответил Сулик. — Консоль управления тут только одна и стилизована под телефонный аппарат. Боковым зрением я действительно видел дисковый телефонный аппарат, в центре диска, которого и был установлен обломок дерева. Честно говоря, я думал, что это декоративный элемент, который создатель этой машины – некий Доктор, добавил, чтобы запутать тех, кто случайно найдёт его будку. Ан нет, оказалось, что именно набором цифр выбирается эпоха, в которую требуется отправиться. Проблема в том, что я не знал, какая эпоха нам нужна, и вообще не был знаком с местным календарём. — Мисс Луламун, будь любезна, набери номер, - сказал я, будучи чуть ли не впритык к морде собеседницы. — «Будь любезен»… Так и не простил? – вопрос Трикси был неожиданным. Я ведь просто вежливо попросил. — Давно простил, просто не ориентируюсь в ваших датах, копытцем до диска не дотянусь, а кинез у меня ещё слишком грубый. Боюсь прибор повредить. — «Мисс Луламун». Так меня только в Балтимейрском театре называли, - недовольно сказала Трикси, но, тем не менее, засветив своим отростком, начала набирать номер. — Какой год нужен? Эти цифры ведь обозначают года? – уточнила Беатрикс. — Да - года, - ответил Сулик, — а какой год нам нужен, тебе виднее. Ты ведь жила в Эквестрии ещё до войны. Вспомни время, в котором принцессы ещё не уничтожили дерево. Когда не было министерств, не было демографического взрыва, а о моей стране, как и о зебрах, никто не думал. — Поняла, - ответила Трюкачка, — время, в котором я впервые повстречалась с Твайлайт Спаркл и лишилась своего фургона. Эту дату я никогда не забывала. Паршивое было время. Последнее Трикси сказала с ненавистью в голосе и на физиономии. И с таким же выражением она начала набирать номер, но когда она закончила, ничего не произошло. — Почему не работает? – спросил Отем, лёжа у меня на голове. — Потому что элементы не сработали? – ответил гуль. — И что нужно сделать, чтобы они сработали? – спросил пегас. — Не знаю. Надо было спросить у Вельвет, когда была такая возможность. — Прекрасно! Просто прекрасно! У кого-нибудь есть идеи? – вопрос пегаса был встречен гробовым молчанием. — Хоть самые безумные. — У элементов нет кнопки включения-выключения, - заметила зажатая между мной и Трикси Лира, — чтобы их активировать, каждый носитель элемента должен проявить нечто, что ему соответствует. — То есть, если ты у нас элемент смеха, то ты должна засмеяться? – спросил я. — Мне сейчас не до смеха, - ответила зажатая Лира. — А мне не до доброты, - ответил я. — А мне… тоже не, – сказал Сулик. — Ну, воздух ты щедро озонируешь, - заметила Лира. Хотя она, будучи кантерлотским гулем, не могла чувствовать запахи, но с ней было сложно не согласиться. Пускай мы и притерпелись к запаху, но теперь, когда обратили внимание… как же Сулик вонял. — Если это была попытка пошутить, чтобы активировать элемент, то не смешно, - сказал я, в очередной раз пожалев, что на мне нет противогаза. — Ну, раз Суслик у нас "элемент щедрости", то вот я и думала, чем он может её проявить. — Не смешно! - ответили в один голос Трикси, Отем, Сулик и я. — Хорошо, буду осторожней с шутками, но что-то делать надо, - неожиданно серьёзно сказала Лира. — Наш "элемент смеха" с дурным чувством юмора права, - заметил Отем, — проявите как-нибудь свои элементы. — Вот ты и прояви, - сказал я лежащему у меня на голове пегасу. — Я элемент верности. Если среди вас будет кто-то, кто решит меня переубедить исполнить план Вельвет, то я проявлю свой элемент, но ведь таких нет. На утверждение пегаса тут же возразила синяя аликорн: — Вообще то такие есть, - сказала Трикси. — Я уже в этом времени нашла то, что желала, и согласилась нацепить на себя эти осквернённые нетрадиционностью элементы лишь потому, что мой особенный призрак тоже оказался верен плану мёртвого героя пустоши. Честно - я бы предпочла оставить всё как есть, но если он считает этот план единственным шансом вернуться в свой мир, то я, как любящая его пони, обязана помочь своему особенному призраку. Вместе с ним я готова пойти хоть в Тартар, хоть в другой мир, хоть в прошлое, изменив которое убью свою да и ваши тоже личности. — Да ты оптимистка, - заметил я, — и два браслета – ещё не пидараска; даже если ранее их носили представители прогрессивной ориентации. — На мне элемент честности, - ответила Трикси, — вот и пытаюсь быть честной. — Хорошая попытка, - заметил я. — Хоть какую-то мою попытку ты назвал хорошей. Я польщена. — Страшно сказать, но я тоже, - я не врал, утверждая, что тоже польщён. — Ради меня ты готова пройти через пространство и время, убить себя и всех остальных. Вот, положа руку на сердце, встреться ты мне на Земле и в человеческом образе, женился бы с закрытыми глазами, - тут мне представился человечный образ Беатрикс - тот, что я представил в Филлидельфии, сидя в танке, ведя диалог с Литлпип. Проморгавшись, убрал видение, но видя морду той, кто меня любит, об этом пожалел.