— Ты ведь предала Лорен с её «гениальными» планами, - сказал я, казалось, забыв, на чьей нахожусь стороне. — Моя мать – сложная личность, как и её, часто аморальные, планы, однако в одном ей не откажешь. Всё, что происходит в нашем мире, является для его обитателей уроком, а также доказательством того, что именно дружба спасёт его, казалось бы, от неизбежных угроз. В нашем мире дружба действительно приобретает форму магии. — Что это за дружба, сразу после зарождения которой один из друзей должен погибнуть? – мне казалось, что задаю риторический вопрос. — Такая же, какая была между тобой и Вельвет Ремеди. Рассказав тебе о проекте «Тёмные Дни», она пошла на самопожертвование. Добровольное или нет – другой вопрос, но она это сделала. Образно говоря, она передала тебе эстафету. Теперь ты должен сделать для нашего мира добро. Я тоже была носителем элементов и, в конце концов, долго прожила и много думала покончить с этой неправильной жизнью, но всё откладывала. Твоё появление я рассматривала как чудо – как шанс вновь вернуться к жизни. Теперь я поняла, что Лорен дала мне несколько другой шанс - пожертвовать собой ради возвращения нашего мира на истинный путь истории. Не так уж и плохо. — Вельвет желала спасти мир, при этом никем не жертвуя! — Но мы ведь оба знаем, что это невозможно. Спасти мир, никем не жертвуя, – слишком хорошо, чтобы быть правдой, тем более, ты сам называл план Вельвет аморальным. Литлпип ради спасения мира пожертвовала своей добротой, став злодеем. Я же никогда не пойду по пути зла и ради спасения мира не готова пожертвовать своей добротой, но готова пожертвовать собой; даже если эта жертва будет в твою пользу. — Как-то это оскорбительно звучало, - заметил я, — да и «не пойду по пути зла». Это говорит та, у кого «руки по локоть в крови». — В прошлом я считала, что совершаю благо для нашего мира. Теперь же понимаю, что «небольшая цена», которой я называла уничтожения киринов, гиппогрифов и прочих, была поистине велика. Если Лорен хотела, чтобы я понесла за это наказание, отдав свою душу призраку, то так тому и быть! —Л… Ладно, - ответил я, понимая, что оппонентку не переубедить. — То есть я должен тебя убить, после чего ты, смирившись со своей участью, действительно отбросишь копыта, а что дальше? — Ты поглотишь моё сознание, очнешься в реальном мире спустя неопределённый промежуток времени после слияния разумов, а далее обнаружишь, что сильно изменился. Не знаю, что конкретно произойдет, но уверена, что очнешься ты не земным пони. Поглощение разума аликорна не пройдёт без последствий, и это будет не только безобидное потемнение радужки глаз и необычные зубки. Надеюсь, ты грамотно распорядишься моей силой. Пускай тебя не воспитывали Лорен и Старсвирл, но если моя мать выбрала тебя своим посланником, то всё будет хорошо. Значит, тебе действительно удастся изменить прошлое и будущее. Может, даже встретишься со мной в прошлом. Только будь осторожен! В прошлом я, несмотря на прожитые тысячелетия, так и не обрела истинной мудрости, зато, побывав в плену у призраков, отбросила рамки честного боя. В прошлом я не буду драться честно. — Понятно, - ответил я, хотя сам многого не понимал. Ну да ладно. — И что я должен конкретно сделать? Как я должен тебя «убить»? — У тебя в этом большой опыт, так что выбирай, - с ухмылкой ответила Селестия, — однако перед этим… Белая копытная села на южное место, расправила крылья и выставила в стороны передние ноги под невозможным для земных лошадей углом. — Предлагаешь обняться? – спросил я. — Это дружеский жест, а я очень надеюсь, что мы смогли подружится. Как говорила Литлпип: умереть в копытах друга, о таком она и мечтать не могла. Умереть от рук того, кого считала врагом, а потом признала как друга, – не так уж и плохо. Я готова принять эту участь, но для начала, - аликорн пошевелила крыльями. Не скажу, что мне нравились обнимашки, но с Трикси и Лирой я это уже делал, и ничего плохого не случилось. В конце концов, в искренности Селестии я не сомневался (нож в спину она не воткнёт), а значит, она действительно мой друг, пусть и обретённый совсем недавно. Решив «была, не была», подхожу к копытной и, слегка присев, крепко ту обнимаю. Та не осталась в долгу и, положив голову мне на плечо, обхватила меня своими передними ножками и крыльями. Крепкие у неё объятия - не такие как у её человечной версии, но всё равно крепкие. Так мы и простояли минуту, может, две, хотелось и дольше (Селестия удивительно приятна на ощупь), но если так и дальше продолжать, то это будет скорее глупо. В итоге решив, что хватит, переместил ладонь и, погладив копытную между ушек, показав той, что пора заканчивать. Та всё поняла, подняла голову с моего плеча, разжала ноги и крылья, я тоже разжал объятия. — Есть ещё последние желания? – спросил я копытную. — Есть, - ответила Селестия, а далее пояснила. — Призраки помимо своих технологий принесли в наш мир и часть своей культуры, в том числе и музыкальные произведения. В моей оцифрованной памяти помимо чертежей танков, СВВП и АУП хранился солидный архив музыкальных произведений. Хомейдж он очень заинтересовал, так что она попросила меня его заархивировать. Данный архив должен сохраниться и после моего удаления с компьютера. Есть там одна композиция, которую пони должны услышать. И она немного подходит твоему образу. Далее аликорн, засветив своим отростком, магией изобразила в воздухе крупную золотистую надпись на английском, которую я перевёл как «Последние Дни Мира». Понятия не имею, что это за песня, но, судя по названию, пони действительно должны её услышать, а вот то, что она мне якобы подходит, – разочаровывало. Тем не менее, я не отказал. — Разумеется, - сказал я, запоминая надпись, - всё будет исполнено. — Рада слышать, - ответила копытная, а потом, закрыв глаза, добавила. — А теперь давай. — Что? — Убей меня, - твёрдо сказала копытная. Вообще-то я видел только левый глаз, правый был скрыт гривой, но она определённо зажмурилась, не желая видеть свою смерть. Я же не знал, что делать. Конечно, ранее мне пришлось убить многих копытных, но они в меня стреляли или пытались убить другим способом. Некоторых я ликвидировал, подкравшись незаметно, но в случае обнаружения они бы без сомнения напали. Селестия же, пускай недавно и пыталась меня убить и у неё «руки по локоть в крови», но теперь не была агрессивна. Более того – мы подружились. Пускай наша дружба длится недолго, но всё же я не могу так просто её убить. Значит, это будет не просто; будто что-то в этом мире давалось просто. С волнением материализую ПМ. Селестия говорит, что она ждет и приготовилась к неизбежному. Навожу пистолет. Чуть ли не дрожащими руками совмещаю мушку с основанием рога белого аликорна. Снимаю предохранитель. Слышится очень тихий щелчок, а Селестия открыв свой левый глаз, кричит: — Стой! – я тут же отвёл ствол вверх, а копытная продолжила уже спокойней. — Не надо. Не так. Я не должна так умереть. Не так как Отем Лиф! Не так банально. — А чего ты ожидала? – спросил я, мысленно радуясь, что неприятный момент отсрочен. — Чего угодно, только не этого. Я - принцесса Эквестрии, пусть и павшая, и заслуживаю достойную смерть. Не пулю в голову. — Не на костре же мне тебя сжигать, - ответил я любительнице пламени. — Нет, - ответила копытная, но, задумавшись, добавила. - Но, если бы это действительно меня бы убило, то идея не так уж и плоха. Убей меня красиво, небанально, символично. Символично. Как её можно убить символично? Мне её и с чисто моральной стороны тяжело убивать, а ещё думать о символике… А ведь… Селестия - павшая принцесса, а мы как раз на балконе с копии которого я сбросил кибер-единорожку. Но сбрасывать ту у кого есть крылья… Нет – идея неплоха, есть символизм. В итоге, сделав несколько вдохов и смирившись с тем, что собирался сделать, подошёл вплотную к белой копытной. Далее чуть присел, чтобы мои моргалы оказались на уровне её больших глаз. Та изобразила на морде удивление, приподняла правую переднюю ногу, но назад не отошла. — Ты что задумал? – удивлённо спросила Селестия. В ответ я провёл ладонью от основания её рога до макушки и, придав физиономии самый добрый взгляд, сказал: — Попросить прощения?