— Со стихийными бедствиями невозможно бороться. Приближается ураган — придётся убраться с дороги. Но когда ты в танке, ты можешь дать бой урагану. И победить. Специфичная фраза. Преувеличение, но суть понятна и притом не лишена красноречия, которое у меня на очень низком уровне. Я даже сам удивился и, отстранившись от прицела, почесал затылок, желая вернуться в прежнее состояние. Дарительница тоже замялась и выдерживала паузу, а я зацепил свой взгляд на фигурке Дискорда. Мне показалось, или он мне подмигнул? — Сильное заявление, - неожиданно произнесла Селестия, но я, прильнув к прицелу, видел всё ту же серую морду, — скоро оно будет проверенно. Пусть тебя не смущает название этого города. Это не Филадельфия, это Багдад. — Люблю испытания, - сказал я. Вообще-то не люблю, но тут была словесная дуэль, которую я не хотел проиграть, тем более лесбиянке под веществами. С другой стороны – я ведь мог принять предложение, тем более что совсем недавно сам такое предлагал, и технически это не я, а Дарительница идёт на уступки. Однако также недавно Литлпип на предложение мира ответила оцеплением и обстрелом из танков. Она упустила шанс, да и ей просто нельзя верить. Отем Лиф не даст соврать. Хотя она имела право отказать даже без учета, что ранее Вельвет Ремеди выступала с похожим, но ещё более щедрым предложением, и самое главное – она точно не врала. Однако я всё равно отказался, и считал такое решение верным. Также, Вельвет была права и насчёт того, что Литлпип никогда не простит смерть Хомейдж. Этих копытных лесбиянок связывало слишком многое, и какое-то спасение незнакомых жизней не заставит Литлпип отказаться от своей мести, пусть даже она утверждает обратное. Однако я не могу просто так отказаться, иначе со стороны это будет выглядеть, как бессмысленный отказ от мира. Нужно доказать, что Литлпип одержима местью и просто пытается меня обмануть. Нужно её спровоцировать. Она не просто так под веществами – они глушат её эмоции, оставляя больше простора для разума, но ведь я знал, насколько велика её ненависть ко мне. За смерть своей сосалки она, будучи одержимой ненавистью, разнесла пол Мэйнхеттена, и эта ненависть не пропала, нужно лишь её немного подогреть. Чтобы сделать это, я уже начал подбирать слова об их страстной однополой любви, но Лира, похоже, вновь почувствовала «струны души» и начала за меня. Причём, в своей музыкальной манере: — Литлпип и Хомейдж, на дерево забрались, и там целовались Я продолжил песенное озорство, но с другой рифмой: — Тили-тили-тесто, Пипка и невеста, с Хомэйдж целовалась, с вошками осталась. — ЗАТКНИСЬ И СДОХНИ, РУССКИЙ!!! – прокричала взбешённая Литлпип. Вот это настоящая "Дарительница Света". Огненный экипаж - Железом и кровью Взбесить Дарительницу Света - это оказалось даже слишком просто. Правда, перед этим я убил её сосалку и некоторых друзей - вот это было совсем непросто. Тем не менее, уверен, выбор был правильным. Ярость - плохой союзник, а у Пипки от данной эмоции буквально рог искрился. — Рэд Краун, - помню этот позывной. Ранее им пользовалась Гаудина, — всем наёмникам компании Коготь! - Пипка пыталась сохранять самообладание, но её голос сильно дрожал. — "Блэкмер Два" захвачен тремя уебанами из СНС! "Блэкмер Два" - приоритетная цель! Уничтожьте уёбков! Как только они сдохнут, сражение за город закончится, да и вся война будет выиграна, а каждому наёмнику я лично вручу десять тысяч крышек! Далее Пипка сделала паузу, в течение которой тяжело дышала. Судя по дальнейшим ноткам смеха в её голосе, она надышалась какой-то наркотой, возможно, «винтом». — Вообще я рада, что вы отказались. Посмотрю, как бойцы компании Коготь расчленят и выебут ваши трупы, если от них хоть что-то останется. Эх, сладко спать буду! — На это тоже ответишь тупой рифмой? – неожиданно спросила Селестия. — Или закончились куплеты? — Перевелись поэты, - ответил я. — Поджарились котлеты, - добавила Лира, что было совсем не смешно. В смысле, что нас как раз хотят поджарить как котлеты. Далее приглушил, но не выключил рацию - речь хотя и осталась разборчивой, но её не слушал. Итак, было понятно, что после мотивирующей речи Пипка прикажет окружить район, а после нас расстрелять из танков, из базук, да из чего угодно. Район нужно было покинуть пока в общей суматохе наёмники не успели перегруппироваться. Нужно действовать! "Головной офис" уборщиков - это одна из укреплённых точек. Нет сомнений, что Когти уделили ей особое отношение, но также есть шанс, что она всё ещё держится. Тем более сейчас , когда Пипка приказала наёмникам прекратить атаковать прежние цели, сосредоточившись на нас. Добравшись до этого места, мы сможем, объединившись с уборщиками, занять оборону, дожидаясь, пока огромная группировка ОФОТ выполнит свои задачи, или дождаться подкрепления СНС; годиться и то, и то. Проблема в том, что между нами стоит, пусть и ослабленная, но всё ещё мощная группировка Когтей. Селестия и Литлпип считают, что у нас нет шансов, но их не было и в прошлом, однако мы всё ещё живы. Нам не поставили мат. Этот случай - не исключение. Прорваться через наёмников можно. Это дерзко, рискованно, но шансы есть. Как говорится: "Врагу не сдаётся наш гордый "Варяг"! Пощады никто не желает!" Правда, в нашем случае роль крейсера исполняет захваченный танк наёмников "Т-90 ATILLA MARK IX", но не велика разница – пощады не желаем. Хватит лирики! Пока не сформировалось оцепление, район нужно покинуть. Так что отдал приказ "Вперёд", и Лира, нажав на педаль (за игрой на пианино она привыкла жать на педали), привела танк в движение, а я снова отметил один интересный факт - танк довольно шустрый. Конечно, когда он за нами гнался, эта особенность была на стороне противника, но теперь это наше преимущество. Понятия не имею, какой на этом танке движок, но по мощности он, похоже, сравним с газотурбинным. И при этом был не слишком шумный - негромкое жужжание из моторно-трансмиссионного отделения совсем не мешало, а переговоры наёмников и Пипки (Селестия молчала), звуча через треск помех, создавали специфичную боевую атмосферу. Я был прямо полон геройского духа и в мыслях представил, как под музыку из "Неуловимых" мы будем давить этим танком бронемашины наёмников (https://ok.ru/video/871314557590?fromTime=97). Лира, похоже, почувствовав "струны души", начала что-то напевать - хороший знак, лишь Сулик, сидя на месте командира, выбивался из атмосферы. Он был ... Был, как во всех смыслах труп - сидел, повернув на меня свою облезлую морду, смотря редко мигающим взглядом, будто это не гуль, а сгоревший танкист; с поправкой на видовую принадлежность конечно. Если всё провалится, то мой труп будет выглядеть так же... Но я прогнал грустные мысли, сосредоточившись на виде через прицел, однако полностью сфокусироваться на нем не получалось – наркотики, которыми накачала себя Пипка, постепенно теряли свой эффект, так что в её речи появлялось всё больше противоречивых эмоциональных нот. — Ты убил мою любовь!... Самым подлым образом!... Когда она была в ванной! – голос Дарительницы дрожал, будто она была на грани слёзотечения. — Хули ты разнылась, Пипка!? Долбаёбки кусок! – а вот я говорил смешливым тоном, и пусть он был наигран, но уверен, что многих повеселила ирония, что я убил сосалку «Ремонтницы Тостеров» именно этим бытовым прибором. — Призрак тупой обезьяны! - вызверилась единорог. - Ебучий серый хуесос!!! — Как красноречиво. Я щас от тебя блевану, Литлпип. — Завали ебало! Я захуярю тебя и всех членососов, что тебе помогают! Пиздец тебе, выблядок! Да что с этой мелкой палкоголовой не так? Неужели она думает, что эти матерные неологизмы являются образцом красноречия? Определённо нет, но должен признать, столь малым количеством слов она успела мне надоесть, о чём я «мягко намекнул», однако рацию выключать не хотелось – вдруг там скажут что-то полезное. Пипку нужно заткнуть или хотя бы притупить её эмоциональность. — Пожалуй, я скажу за всех, - сказала Лира, неожиданно вступив в наш диалог, — если выражу Литлпип запоздалые соболезнования по поводу кончины её особенной пони. Сомневаюсь, что Лира действительно соболезновала, но в каком-то смысле она понимала Дарительницу. До войны она «тесно дружила» с конфетной земной пони и тоже долго горевала после её кончины. — Да пошла Дарительница нахуй… - негромко сказал Сулик, судя по паузам, речь давалась ему тяжело. — Это она всё заварила… У тех, кого она убивала, тоже были особенные пони… А если и нет, то это ничего не меняет. — Вы, суки, должны провалиться от стыда от того, что сделали! – судя по тону Литлпип, речи о соболезновании и её собственной вине в произошедшем не сильно помогли. — Вы сгорите от стыда!... Если не сгорите в этом танке! Хомейдж была ангелом, блядь! Ангелом, присланным с райских лугов! — Между прочим, - перебила Лира, — я уверена, что Хомейдж сейчас в лучшем мире. Может быть, там у неё жизнь сложится, и она будет думать, прежде чем лизать пизду всяким зашедшим выходцам из стойл. — Я вообще-то скорблю, ёб твою мать!!! Скорблю нахуй… - провыла наша собеседница. Похоже, вещества еще действовали, но теперь работали в обратную сторону. - Моя скорбь будет вечной… Она останется в моей памяти! Воспоминания у меня никто не отнимет. — Ебальник защёлкни… – тихо сказал Сулик. — Мы придём за тобой… Мы тебе башку к ебеням снесём. — Попробуйте, хуесосы, - ответила Пипка. Я же, снова убавив громкость, отчаянно пытался действовать, не обращая внимания на речь.