Ешь Суп! Горячий Суп! орки идут, Суповарины, котлеты несут, Суповарины! тау идут, Суповарины, пюрешку несут, Суповарины! Суп! Ешь шикарный горячий Суп! Ешь Суп! Горячий Суп! Ешь шикарный горячий Суп! Ешь Суп! Горячий Суп! Ешь шикарный горячий Суп! Ешь Суп! Горячий Суп! Ешь шикарный горячий Суп! Ешь Суп! Горячий Суп! эльдары идут, Суповарины, деликатесы несут, Суповарины! хаос идёт, Суповарины, десерты несёт, Суповарины! Суп! Ешь шикарный горячий Суп! Ешь Суп! Горячий Суп! Ешь шикарный горячий Суп! Ешь Суп! Горячий Суп! Ешь шикарный горячий Суп! Ешь Суп! Горячий Суп! Ешь шикарный горячий Суп! Ешь Суп! Горячий Суп! О, Горячий Суп наварили! О, Великий Суп наварили! О, Шикарный Суп наварили! О, Великий Суп наварили! Супом себя всех накормили! Супом ксеносов всех накормили! Супом еретиков всех накормили! Стали Людьми все, кого накормили! О, ВЕЛИКИЙ СУП НАВАРИЛИ!!! ВЕЛИКИМ СУПОМ ВСЕХ НАКОРМИЛИ!!! Далее мелодия закончилась, а я, выдохнув, со злобным взглядом, повернулся в сторону Лиры. Ту, похоже, веселило моё недовольство – по крайней мере, на её гнилой морде отчётливо выражалась эмоция сдерживаемого смеха. Не скажу, что такой юмор мне нравился, но хотя бы данная шутка не была злой, да и у данного музыкально-кулинарного номера была и другая сторона. Лира, зная русский, прекрасно понимала всю комичность ситуации, другие же присутствующие на кухне копытные, стояли с непередаваемыми выражениями на физиономиях – в них были одновременно удивление, уважение, страх и ещё множество других чувств. Похоже, они действительно решили, что под такую мелодию можно петь только что-то пафосное. Мне такой «пафос» не нравился, так что дальнейшую готовку я продолжал, напевая различные ничего не значащие слова. Начал с рифмы: Берём вначаль укропу. Потом кошачью жопу. Закончил: А нынче Энгельс и Маркс С восторгом смотрят на нас. И явно им по душе, Что будет мясо в борще. Наконец, данный театр абсурда подошёл к концу, как же я был этому рад. Рад тому, что теперь мне не придётся корчить из себя пародию на повара-певца - Макаревичу я и в подмётки не годился. Как я был рад окончанию приготовления этого супа, я не побоюсь этого слова: СУПИЩА. Настоящий борщ, пусть даже приготовленный из овощей, выращенных в импровизированной оранжерее, и мяса двухголовых коров. Тем не менее, судя по запаху, у меня получилось – цветом и запахом борщ оказался похожим на свой земной оригинал, а я только слюни не пускал, предвкушая будущую трапезу. Далее, внимание, я взял кастрюлю и перенёс её на обеденный стол, а после, технично обойдя стул, вышел один на один с холодильником. После взял упаковку с надписью "Cream" (которой я заботливо поставил тире и дописал по-русски "наш") и уже со сметаной возвратился к столу. Далее Трикси магией подала мне половник, которым я зачёрпыл борщ и наливал тот в заранее взятую глубокую миску синего цвета. Голодным взглядом я наблюдал, как борщ стремительно заполняет пространство миски, а после наполнения сел за стол и, сунув под воротник слюнявчик, суповой ложкой положил значительный объем сметаны. Тут бы мне употребить красный суп по прямому назначению, вот только в этом мире борщ для меня значил нечто большее, чем просто сытный свекольный суп. Секунд тридцать я смотрел в тарелку (наверняка со специфичным выражением морды), и это не осталось без внимания копытной публики. Лира первой прервала затишье: — После всего спетого ты колеблешься? — Ты ведь понимала, о чём я пел, но того, что я увидел в этом супе, не поймёшь, - мой короткий псевдоответ, преследующий цель уйти от вопроса. — Ты что-то увидел? Я всегда думала, что люди только на кофейной гуще гадают. Что можно увидеть в тарелке с супом? Вопрос Лиры звучал провокационно, она явно собиралась меня спровоцировать на какую-нибудь глупость, уже спровоцировала (из-за неё я уже спел "ГИМН ВЕЛИКОМУ СУПУ"), так что если я ещё что-то сморожу, то хуже не будет. Вообще-то будет, но умом я не отличался, так что решил ответить гулифицированной единорожке в её шуточно-серьезной манере. — Тебе не понять ассоциации. Настоящий русский борщ - красный суп в синей миске с белой сметаной - это же цвета российского флага! - боковым зрением я разглядел как у копытных (даже у Лиры) от такого ответа изменились физиономии, я также понимал всю абсурдность сказанного, но не мог закрыть глаза на ассоциацию, но мог, отрыв пасть, произнести: — Вперёд борщ! Вперёд Россия! В меня борщ! - и начать черпать суп, захлёбываясь от жадности - слюнявчик был не лишним.