Я несколько расслабилась. В кои-то веки Герман первым сделал шаг к примирению, признал свои ошибки, и обижаться на него дольше было сложно. Тем более обижаться я и так планировала только до Хэллоуина, а он уже почти наступил. – Мне бы, конечно, хотелось сказать, какой ты все-таки упрямый осел, и со вкусом тебя помучить, прежде чем простить… – Зевок вырвался сам собой. – Но, на твое счастье, я слишком устала. Несмотря на свои слова, без маленькой мести обойтись я просто не могла. Герман хотел еще что-то сказать, но, не дав ему заговорить, я придвинулась максимально близко, поерзала, устраиваясь удобнее, и обняла свою большую и теплую «подушку». Под ухом раздался глухой рваный вздох, и на моих губах расцвела довольная ухмылка. За окном снова шумели машины, тикали стрелки часов, отправляя в вечность секунды… идиллию нарушил чрезмерно низкий голос безымянноборца: – Юля… – Мм? – Млея от навалившейся истомы, невнятно промычала я. Что мне говорили после, я уже не слышала, плавно погружаясь в уютную, обволакивающую сознание темноту, за которой меня ждал старый потрескивающий фильмоскоп и Сов, ставящий нужные кадры… День, обещающий стать самым волнительным, суматошным и беспокойным за всю историю моей работы в Большом Доме, начался очень рано, но крайне приятно. Благодаря спокойному ночному вещанию выспалась я просто прекрасно, а проснувшись, обнаружила, что лежу, обнимая Германа руками и ногами. Как несчастный не задохнулся, осталось для меня загадкой, но, во всяком случае, он не жаловался. Хотя и проснулся раньше, лежал не шелохнувшись, явно из боязни меня разбудить. Нет, ну правда, приятно же! Ничуть не обеспокоенная своим утренним видом, включавшим взлохмаченную шевелюру и припухшие глаза, я улыбнулась, пожелала своему соседу по кровати доброго утра и, отцепившись от него, потопала прямиком в ванную. В гостинице уже стоял гвалт, доносящийся буквально отовсюду, и было страшно даже вообразить, что там сейчас творится. Собраться требовалось быстро, что я и сделала. Герман последовал моему примеру, причем бессовестно ввалившись в мою ванную, когда я чистила зубы! Цыпленок любезно приволок ему зубную щетку, и безымянноборец разместился возле раковины рядом со мной. А потом, когда свежее дыхание восторжествовало, мне была поведана занимательная история. Я спросила, как Герман умудрился попасть в мою комнату, если она была заперта, и тут выяснилось, что у меня завелась пара предателей. Подкроватные монстры впустили его без колебаний и зазрений совести, буквально по первой просьбе! – А мы что, бро? – раздалось из-под кровати в ответ на мое возмущение. – А мы ничего, бро. После чего зазвучало тихое посапывание. Ну и как на таких чуд обижаться? Особенно когда толком обижаться – напоминаю – я не умею в принципе. Наверное, я бы еще раз для проформы разложила все по полочкам, обсудив с Германом наши отношения, если бы не госпожа Санли. Ее непомерно громкий голос, усиленный стократ, разнесся по всей гостинице и сообщил, что те из работников, кто сию же секунду не появятся в холле, могут считать себя уволенными. Увольнение в мои ближайшие планы никак не входило, так что я стремительно помчалась вниз, где уже была толпа из невыспавшихся, взъерошенных и побитых ранним часом бедолаг. Мы все выстроились в шеренгу, приготовившись внимать грозной управляющей, которая не заставила себя ждать. Кратко, но очень выразительно повторив план действий на сегодняшний день, она отправила нас всех завтракать, добавив при этом, что на трапезу у нас сегодня всего пятнадцать минут. А если кто-то вдруг задержится хотя бы на секунду, днем останется без обеда. Нам, вечно уставшим и голодным работникам, другой стимул и не требовался. Вместе с остальными маршируя на кухню, я мысленно прикидывала, как там одновременно может уместиться такое количество народу (прежде ели небольшими группами). Но когда мы переступили порог, оказалось, что Котик обо всем позаботился заранее. Помещение значительно увеличилось в размерах, появился длинный обеденный стол, число приборов на котором соответствовало числу прибывших. Завтрак сегодня был поистине праздничным! Вместе с традиционной яичницей Вилли подал нам по кусочку тыквенного пирога, который, казалось, отражал саму суть осени. К слову, декор как стола, так и кухни в целом теперь тоже соответствовал праздничной тематике, в чем частично имелась и моя заслуга. За окном еще было темно, кроме ламп на столе горели свечи, отчего в кухне создалась особая атмосфера. Правда, насладиться ею в полной мере не получилось, поскольку всех занимали мысли о том, как поскорее впихнуть в себя всю вкусноту и идти работать. День был расписан буквально по секундам, и если во время подготовки к нему я чувствовала себя как белка в колесе, то сегодня эта белка бежала в два раза быстрее и наматывая вокруг шеи язык. Помимо уборки номеров, наблюдения за банями и контролирования работы духов-помощников мы все сменяли друг друга на встрече прибывающих гостей, приезжающих из самых разных уголков. Бог мой, кого тут только не было! Я, конечно, насмотрелась всякого, но колоритные духи все же сумели поразить даже мое далеко не скромное воображение! Большие и маленькие, похожие на зверей и человекоподобные – казалось, им просто нет конца и Большой Дом вот-вот лопнет! Но Котик, как и все мы, исправно выполнял свою работу. Можно сказать, трудился не покладая лап, из-за чего даже не успевал устраивать перекур и сопеть любимой трубкой. Калейдоскоп часов промелькнул как одно мгновение, и я даже оглянуться не успела, как утренние сумерки за окном превратились в сумерки вечерние. Открытие бала назначили на восемь вечера, а в свою комнату я вернулась только в семь. На сборы остался час. Всего один час на переодевание, макияж и прическу! Во мне проснулся азарт и типично женское самолюбие в лице внутренней ведьмочки, подбивающей сотворить из себя нечто сногсшибательное. Глядя в зеркало, я видела уставшее чудовище, которое мне предстояло безо всякой магии превратить в красавицу-безымянную. Пока наносила макияж, я все размышляла, догадается ли кто-нибудь, в кого я нарядилась? Поймет ли Герман? Ведь я говорила ему о том, какими вижу безымянных… Но вместе с тем в моей голове теснились и другие мысли. О том, что сегодня Игорь, Дима и кто там еще предпримут попытку попасть в комнату, где хранится ключ. Кирилл провел сложную работу, навешав на него дополнительных защит, но, в сущности, это почти ничего не меняло – магия этой ночью ослабнет. Носить ключ с собой Кирилл тоже не мог – я так до конца и не поняла почему. Но факт оставался фактом: самым безопасным местом для него все равно оставалась та самая комната. Герману и Тэйрону предстояло дежурить у входа в нее практически постоянно, но на открытии бала Герман все-таки обещал быть. После его ухода я собиралась задержаться еще ненадолго, а потом потихоньку слинять к нему. Конечно, находиться рядом с заклинателем духов мне не хотелось, но ради общества Германа была готова потерпеть. Сильно мудрить с прической я не стала и просто подкрутила волосы плойкой, предварительно сделав небольшой начес. За моими манипуляциями неотрывно наблюдали чуды, неустанно комментирующие процесс. Видимо, из-за моей утренней реакции на их поступок они чувствовали себя виноватыми и теперь всячески старались мне угодить. Комплименты отвешивали такие, до каких не додумался бы даже Най! Готова я была минут за десять до открытия. Сунула ноги в туфельки, взбила локоны, поправила переливающуюся ткань платья и, толкнув дверь, вышла в коридор. В Хэллоуин. В таинственную ночь Самайна… Глава двадцать четвертая О том, что предупрежден – значит, вооружен Вдоль стен главного зала тянулись банкетные столы, покрытые красно-оранжевыми скатертями. Все они были уставлены разнообразными блюдами: начиная миниатюрными канапе и заканчивая полноценными, нарезанными на щедрые порции тортами. Повсюду стояли и висели фонари из вырезанных мной тыкв, букеты из кленовых листьев, декоративная, оплетающая углы паутина и черные пауки. Помимо этих вполне традиционных атрибутов в зале присутствовали золотые скульптурки жаб и красные бумажные журавлики. Воздух был влажным и жарким – сказывались пыхтящие бани, буквально захватившие весь Большой Дом. Гостей было столько, что просто разбегались глаза! Пожалуй, именно они делали это празднество по-настоящему особенным и колоритным. Само присутствие разнообразных духов напоминало о том, где я нахожусь. Не просто на какой-то тематической вечеринке, а на удивительном, неповторимом и уникальном в своем роде празднике! Я, Алена и Аня стояли у входа, наблюдая за заполняющими зал гостями. Пока наши обязанности были не закончены, и исполнять их предстояло еще по меньшей мере час. Горничные других гостиниц занимали места у других входов в зал, которых в общей сложности было пять. Каждый украшала гигантская гирлянда из красных листьев, маленьких тыкв, блестящей мишуры и всяких мелких штук. – Полчаса назад по просьбе госпожи Санли пришлось сбегать в магазин, – улыбнувшись очередному новоприбывшему гостю, пожаловалась Аня. – Там одна девочка меня назвала ведьмой! – Так ты же и есть ведьма, – не поняла ее досады Аленка. – Еще и нарядилась в ведьмовской костюм! – Странно просто так… – протянула наша белокурая скромность. – Простой человек меня до этого только один раз ведьмой назвал… когда я сказала, что ем много сладкого и не толстею. Я тихо прыснула и тут же трансформировала смех в любезную улыбку, когда мимо проплыл разряженный в пух и прах дух, чьи ветвистые рога едва пролезли в дверной проем. Официально бал начался с появлением Кирилла, приход которого практически моментально заставил всех смолкнуть. Даже Джея и Джия, готовые испепелить друг друга не только взглядами, стали вести себя прилично и сосредоточились на стоящем в луче света маге. Огни свеч стали приглушенными, и помещение погрузилось в полумрак, благодаря чему Кирилл сделался объектом всеобщего внимания. Выглядел сегодня владелец гостиницы просто безукоризненно. Черный, с иголочки костюм, аккуратно уложенные рыжие волосы и квадратные очки делали его похожим на парня с обложки. Похоже, он был единственным, кто пришел на праздник без тематического наряда. А вот паре, стоящей позади него, костюмы и не требовались. Пронизывающий взгляд Германа и так мог испугать кого угодно, а Тэйрон, как обычно, прятался под плащом. Интересно, заклинатель его хотя бы в душе снимает? Вскоре рядом с Кириллом появилась и госпожа Санли, в чьем ворохе юбок можно было утонуть. Копна ее буйных волос сегодня выглядела особенно пышной, глаза сверкали аки алмазы, а шлейф сладких духов заполонил весь зал. Заметила я и Шэлли, скромно жмущуюся к Герману и с интересом осматривающую окружающую обстановку. Мне было не совсем понятно, кто в этот момент присматривает за ключом, если все находятся здесь, но в действиях Кирилла не сомневалась – он точно знал, что делал. Когда всех собравшихся должным образом поприветствовали и небольшая вступительная часть подошла к концу, началось настоящее веселье. Клянусь, я о таком не знала! Да что там, даже предположить не могла, что такое будет, а сообщить мне никто не потрудился! Почти все духи вдруг стали стремительно меняться, принимая внешность обычных людей. Исчезали ушки, рожки, лапы, хвосты и прочие не свойственные человеку атрибуты. А затем, когда осталось лишь то, что можно было принять за маскарадный костюм, духи стали один за другим вылетать в появившееся в стене окно – прямо на городскую улицу! – Сейчас станут видимыми для простых людей и пойдут народ пугать, – хмыкнула Алена. – Забавно, кстати, можем пойти посмотреть. – А как же работа? – усомнилась я. Аленка делано закатила глаза: – Ты еще хоть одного прибывающего видишь? Нет, все уже пришли. За банями мелкие проследят, за подачей закусок тоже. А нам, пока госпожа Санли отвернулась, можно линять! Давай, все обратно уже через полчаса вернутся. – Она перевела взгляд на Аню и поторопила: – Ты тоже с нами, такую комедию только раз в год увидеть можно! Я, как человек, вечно пропускающий премьеры и все доступные сеансы в принципе, на сие кино решила обязательно посмотреть. И хотя эта небольшая авантюра изначально в план не входила, но что может быть лучше приятной импровизации? В отличие от духов, через окно мы вылететь не могли, потому отправились привычным маршрутом, выйдя через холл в сад, а из сада – за ограждение гостиницы. Это было что-то неописуемое! Улицу заполонила разномастная толпа, которую на первый взгляд можно было принять за обычных ряженых, но мы-то знали, кем все эти «люди» являются на самом деле! Они шли по тротуарам и даже по шоссе, игнорируя сигналящие им машины, водители которых высовывались из окошек и вместо того, чтобы возмущаться, восторженно разглядывали интересное шествие. А потом притворившиеся людьми духи стали разбредаться по дворам и звонить кто в квартиры, кто в дома расположившегося рядом частного сектора. Мы с девчонками проследовали как раз за одной из групп, выбравших объектом посещения небольшие коттеджики. Слившись с общей массой, наблюдали, как духи поднимаются на крыльцо, стучат в дверь, а когда им открывают недоумевающие хозяева, громко вопрошают: – Сладости или жизнь?! У меня сложилось впечатление, что я попала куда-то за границу, где Хэллоуин куда более популярен, чем у нас. Происходящее в самом деле напоминало гуляние где-нибудь в Америке, когда подростки наряжаются в страшные костюмы и звонят в дома соседей, требуя сладости… Нет, все-таки сейчас все было гораздо круче! На крыльцо выходили старички и молодые люди, женщины с детьми и одинокие мужчины, но лицо каждого из них при виде нежданных гостей озарялось радостью. И это казалось мне странным, пока я не поняла, в чем дело. Кирилл пускал в Большой Дом только добрых духов, не причиняющих людям зла. Должно быть, именно поэтому при взгляде на них вся подозрительность, недоверие и недовольство у людей исчезали, уступая место инстинктивному восторгу. Ведь они, хотя сами того не ведали, встречались с настоящим волшебством – таким, о котором мечтали когда-то в детстве! Ну скажите мне, кто хотя бы однажды, хотя бы один-единственный раз не мечтал увидеть чудо? Получить волшебную палочку, встретить невиданное существо, взлететь под самый потолок – да о чем угодно! А эта ночь волшебством буквально дышала.