С утра мы проехали небольшой участок пути и остановились в заброшенном поселении рядом с железнодорожной станцией. Судя по карте, для того, чтобы добраться до пункта назначения, у нас два варианта. Если поедем налево, примерно через сто пятьдесят километров пересечем границу с Подлипанией. Если продолжим движение прямо, через двести километров попадём в Лумбатеррию — конечный пункт моего маршрута. Вторая дорога проходила вдоль моря, поэтому она показалась мне наиболее безопасной. На этом участке крупных городов не было, а, значит, большого количества изменённых людей можно не опасаться. Лесов здесь также нет, поэтому и с дикими перерождёнными мы вряд ли встретимся. Если пойдём через Лумбатеррию, напоремся на изменённых животных, если через Подлипанию, — на изменённых людей. Бодаться с лесным зверьём очень не хотелось. Но как только мы перейдём границу, придётся двигаться несколько тысяч километров по дороге, которая проходит по лесной, не заселённой людьми местности. Если через Подлипанию, то известно, что густых и диких лесов там нет, но тогда нужно будет пересекать территорию, где в мегаполисах проживают сотни миллионов человек. Пока непонятно, справились ли правительства приграничных стран с последствиями ядерной войны в соседнем государстве и с новым псевдо живым видом — изменёнными. Мы хорошо рассмотрели нашего кабановолка, и это никому не прибавило оптимизма. За прошедший день парнокопытный питомец каким-то способом смог изменить своё тело и теперь выглядел ещё более хищным и устрашающим. — Юки, давай подумаем, в какую сторону ехать, — предложила я. — Я своего мнения не изменила. Лучше попробовать проехать через Подлипанию, чем бегать, спасаясь от изменённых медведей. А в крупных городах нам будет легче найти пропитание. — Твоих питомцев где прятать будем? — Ликвидируем, а потом я новых приручу. Изменённых собак полно в округе! Джин-Хо, не переживай, вернуться всегда успеем. В Подлипании армия большая, они должны были справиться с новыми реалиями. — Очень я в этом сомневаюсь. Но возможность срезать две тысячи километров стоит того, чтобы попробовать проехать по этому маршруту. Когда мы приближались к границе, транспортный поток на узкой горной дороге становился всё более оживлённым. Если на территории более богатой Нижней Хорреи мы не видели автомобилей или другой техники на ходу, то здесь по дорогам дымили грузовики, работающие на газогенераторных или паровых двигателях. Вместо топлива военные использовали уголь или дрова, чтобы привести в действие котлы. Стимпанк в движении. Похоже, на эти агрегаты ЭМИ-облучение от ядерных взрывов не подействовало. В грузовиках сидели солдаты, на прицепе машины везли тяжёлое вооружение — в основном, гаубицы и миномёты. Приграничный высокогорный район казался малонаселённым: гражданские на нашем пути почти не попадались, от военных мы прятались на обочинах: иногда за камнями, иногда за густой растительностью. Грузовики часто проезжали мимо, но военные нас не замечали из-за затрудняющего видимость тумана, состоящего из плотного дыма, пыли и пара. Висевшая в воздухе взвесь рассеиваться не спешила, так как в низине, где пролегала автомобильная дорога, ветра практически не было. Постепенно горы становились ниже, а низина — шире. Мы всё отчётливее слышали стрельбу из автоматов и пулемётов, взрывы от миномётных боеприпасов и снарядов, выпущенных из артиллерийских орудий. Чтобы не попасть в поле зрения военнослужащих и понаблюдать за обстановкой на границе, забрались на высокий холм. С него хорошо видно реку, которая разделяла два государства и пограничный переход. Вдоль реки простиралась равнина. С нашей стороны — административные здания, склады, огороженные колючей проволокой огромные загоны для большого количества пленных, виднелись замаскированные позиции артиллерии и миномётов. Укреплённые пулемётные гнёзда располагались повсеместно, но я не могла понять принцип их расположения. Он показался мне хаотичным. Свободная от построек береговая линия перерыта траншеями. На противоположном берегу застройка более плотная: помимо административных зданий стояли трёхэтажные жилые дома. Через реку проложен мост с железнодорожными путями. С разных сторон от моста располагались два песчаных острова, длина которых составляла примерно один километр, ширина — метров двести или триста. Мы успели увидеть, как солдаты взорвали один из пролётов моста, чтобы сдержать перерождённых людей, желающих перебраться на охраняемую территорию. Изменённые шли сплошным потоком с противоположных горных дорог. А привлекали их сюда выжившие, которые успели эвакуироваться из этого ада. Оба речных острова забиты беженцами, которые стояли практически впритык друг к другу. На нашу сторону люди переплыть не могли: им мешали ограждения из колючей проволоки, расположенные вдоль всего берега. — Среди толпы изменённых мелькают какие-то странные твари. Вроде бы и люди, но почему-то они слишком шустрые, — сказала Юки, рассматривая противоположный берег через прицел снайперской винтовки. — Где? — Джин-Хо, обрати внимание на дороги, спускающиеся с гор. Там вдали за спинами изменённых мелькают непонятные силуэты, но в прицел я не могу чётко их рассмотреть. — Точно. Такое ощущение, что они гонят толпу в сторону берега. — Они на горилл похожи? Или это только мне мерещится? — Юки, это не обезьяны. Это бывшие люди, у которых увеличилась мышечная масса, появились мощные челюсти и клыки. — В сказках таких человекообразных тварей орками называют, — сообщил Минхо. — Только у этих нет зелёной кожи, а все остальные части очень похожие. — Джин-Хо, посмотри, там на острове движуха началась. Начавшиеся события стоят того, чтобы рассказать о них поподробнее. Несколько оркоподобных погнали основную массу изменённых в реку. Сначала я не поняла, зачем они это делают. Но через несколько минут толпа перегородила участок реки от берега до острова. Многих изменённых снесло потоками реки — они поплыли по течению, как трухлявые брёвна. Но и оставшегося количества хватило на создание импровизированной дамбы. Этим воспользовались продвинутые оркоподобные: по головам своих более слабых соплеменников они прыжками перебрались на остров с беженцами. Те люди, которые вовремя заметили манёвры оркоподобных, кинулись в воду и поплыли в сторону нашего берега. Пока они с криками пробирались сквозь основную массу, создали панику, которая, в свою очередь, внесла ещё больше хаоса. Солдаты на нашем берегу не сразу разобрались в ситуации — начали стрелять поверх голов плывущих. Беженцы сбавили скорость своего заплыва, опасаясь расстрела. Через пару минут командиры сориентировались в обстановке — прекратили обстрел спасающихся людей, но за это время сильное течение успело сместить часть плывущих далеко в сторону. Некоторые из них налетели на груды камней, сваленных в воду. Как только стрельба прекратилась, беженцы снова устремились к берегу. Те, которым удалось доплыть первыми, выбрались на мелководье или на доступные участки суши. Продвинуться дальше им мешали заграждения из колючей проволоки. Пока солдаты разбирали защитные сооружения, большую часть переплывавших реку беженцев, не успевших попасть на берег, унесло вниз по течению реки. По моим прикидкам, спаслись с острова не больше четверти. Самые невезучие не смогли спрыгнуть в воду и оказались в пастях монстров. Многие затоптаны или травмированы. Со второго острова выбрались практически все. На них оркоподобные не нападали, и волнение не успело перерасти в панику. Как только солдаты разобрались со спасением выживших с первого острова, направили ко второму несколько лодок, чтобы перевезти беженцев на свою территорию. На противоположном берегу концентрация изменённых превысила критическую. Задние ряды начали выдавливать передних в реку. Через несколько минут образовались завалы из монстров, по которым другие смогли перебраться на острова. Командиры и солдаты на нашем берегу запаниковали и не придумали ничего лучшего, как начать артиллерийский обстрел. Эффекта от этой операции практически не было. Снаряды и мины разрывались в толпе изменённых, превращая тела в кашу из костей и мяса. Брешь заполняли другие, которые начали пожирать останки разорванных от взрывов. Такая карусель происходила минут тридцать, после чего стрельба прекратилась. — Что-то страшно мне становится, — прошептал Минхо. — Главное в нашей ситуации — не возраст, — я посмотрела на Минхо. — Не рост, — это высказывание было обращено к Юки. — И не вес, — сказала кабановолку, которому плевать на мои слова. — Прорвёмся!!! — обратилась ко всем сразу. Честно говоря, мне тоже боязно смотреть на противоположный берег. — И поэтому прорываться будем в обратном направлении… Глава 26 Праздник приколов Вечером мы расположились в небольшой ложбине, скрытой среди скал. Связали приручённых питомцев верёвками и позволили Юки отдохнуть. За последние сутки она опять вымоталась, и ей срочно требовался полноценный сон. Юки перекусила чипсами и сразу уснула, положив голову мне на колени. Сегодня кашеварил Минхо — разогревал в своих руках котелок с крупой, смешанной с консервированной курицей. Костёр разводить не рискнули — боялись, что нас заметят военные. Удалились от берега реки на несколько километров, но даже сейчас мы слышали звуки взрывов и автоматные очереди. В низких кучевых облаках отражался свет от прожекторов, которые военные включили на своих позициях. Думаю, опасность встретиться с изменёнными резко возрастёт, если усилится стрельба с той стороны. Пока чувствую себя относительно спокойно, поэтому решила, что сегодня мы можем позволить себе нормальных отдых. В ожидании ужина я наблюдала за окрестностями. — Уже два года я готов к началу зомбиапокалипсиса, а он всё равно начался неожиданно, — сообщил Минхо. — И какие же ты манги читал, если такие мысли тебя посетили? — Какие комиксы, Джин-Хо? Я давно смотрю только документальные научно-познавательные фильмы и читаю умные журналы. — Зачем тебе забивать свои детские мозги такими недетскими и неинтересными вещами? — Во-первых, очень даже интересными и, главное, они познавательные. А во-вторых, я давно понял, что с моей инвалидностью в жизни можно достичь хоть каких-то результатов, только работая мозгами. Вот я и пытался их развить. Освоил работу на компьютере, даже язык программирования пытался учить. Но думаю, теперь мои знания никому не нужны. — Точно. Сейчас неработающий компьютер даже на пакет лапши быстрого приготовления не обменяешь. Ты начал что-то говорить про зомби, продолжай, я слушаю. — Олени-зомби уже несколько лет терроризируют других животных. Об этом писали в научном журнале о природе. — Ты хочешь сказать, что такие изменённые уже давно ходят среди парнокопытных? — не поверила я. — Нет. Это прионная болезнь животных. Писали, что коровье бешенство было выявлено несколько лет назад, ты должна помнить. Так вот, эти болезни одного и того же типа. Я стала напрягать память своего носителя, чтобы разобраться, о чём говорит Минхо. У Джин-Хо эта болезнь ассоциировалась с тем, что в некоторых странах мясо крупного рогатого скота облучают радиацией, чтобы разрушить инфекционные белки — прионы. Примем на веру слова Минхо и воспоминания Джин-Хо. — Продолжай, очень интересно. — Пока этот вирусный белок разрушает мозг животных, они ведут себя агрессивно и нападают на других. Олени дёргаются, бегают, их взгляд становится мутным. В таком состоянии полужизни с отключенным мозгом они существуют несколько месяцев, а потом умирают. — Ну, это же только болезнь животных. У людей-то её не было и, следовательно, нам волноваться не о чем. — Своими укусами олени заражали других животных. А у людей тоже есть похожая болезнь. Называется Куру. Папуасы-каннибалы часто ей болеют после того, как отведают мозги своих умерших соплеменников. Симптомы такие же, как у оленей. Потеря координации и дрожь, вскоре наступает слабоумие и апатия. Умирают они примерно через год от воспаления лёгких или от пролежней. — Странные симптомы, они мне кое-что напоминают. А куру, кажется, переводится как «трястись», — всплыло у меня из воспоминаний Джин-Хо. — Самое странное, что центр по контролю заболеваний или министерство здравоохранения в самой продвинутой стране нашего мира ещё десять лет назад поместил на своём сайте информацию о том, как бороться с зомби, и что нужно делать при зомбиапокалипсисе. — Они, наверное, такое руководство к действиям в качестве шутки на сайте поместили. Или праздник приколов в тот день отмечали, — не поверила я в маразм головного мозга. — Сайт официальный и государственный. Как можно на этом ресурсе шутить? — Убедил, продолжай. — Ещё есть пример в самой богатой мировой копании. Ну, ты знаешь, интернет торговля и облачные хранилища. — Облачные хранилища — это большие компьютеры? — Что-то типа того. Так вот, при заключении пользовательского соглашения на использования этих серверов-хранилищ ты как пользователь подписываешься под пунктом 42. — И что там написано? — не выдержала я эффектной паузы. После моего вопроса Минхо улыбнулся от того, что смог заинтересовать меня. — Я просто обалдел, когда прочитал. Цитирую так, как помню: — Ограничение не будет применяться в случае возникновения массового распространения вирусной инфекции, передаваемой через укусы или контакт с биологическими жидкостями. Вследствие инфекции трупы оживают, после чего начинают употреблять в пищу живую человеческую плоть, кровь, головной мозг и нервную ткань, что, вероятно, приведёт к исчезновению организованной человеческой цивилизации. — Это из разряда не сушите кошек в микроволновках или не выбрасывайте верблюдов из самолётов, — сказала проснувшаяся на запах ужина Юки. — Ага. А вокруг нас розовые единороги бегают, — злобно рявкнул в ответ Минхо. — Не нервничай, малыш, нервные клетки не восстанавливаются, — продолжила подшучивать Юки. — Это я-то малыш? Посмотрю на тебя через пару лет, когда я останусь единственным мужчиной на этой планете. — Ты сватаешься ко мне, что ли? — Больно нужно. Это ты скоро будешь добиваться моего внимания, — сказал Минхо, гордо подняв голову. — Минхо, всё это очень странно. Но в сегодняшнем кризисе виноваты инопланетные рептилоиды. Может, они и в прошлом уже делали закладки на будущее, но сейчас точно говорю — это их рук дело. — Джин-Хо, как ты думаешь, оркоподобные изменённые стали разумными? — спросила Юки. — Судя по тому, как они направляли толпу других изменённых на людей, мозги у них работают отлично. — Но тогда получается, что зомби изменяют не только своё тело, но и мозг, — констатировала Юки.