Монашка для пущей наглядности вытащила флягу и взмахнула ею прямо у меня перед носом. Я, морщась, отклонилась. – Лучше на койку ей побрызгай, – посоветовал, кивнув в мою сторону, Эйтан. Я продемонстрировала клыки. Агна покаянно спрятала флягу, но, как выяснилось, ее история еще не закончилась. – Это было возле кардинальской резиденции, – сообщила она, и мы с Эйтаном мигом посерьезнели. – Я побежала за зверем, он юркнул в парк, я за ним. Он – в кусты. Я наклонилась – и на земле обнаружила вот это. Она развернула платок, и мы увидели горстку пепла. Несколько хлопьев, потревоженные, плавно слетели на пол. – С места казни, – мрачно проговорила я, поведя носом. – Я так же подумала, – кивнула Агна. – Наверное, один из мешков порвался, и там как дорожка тонкая образовалась. – И куда привела тебя эта дорожка? – К пещере. Вернее, я так думаю, что пещере. Вход закрыт большой плитой. Тяжелой. Как она сдвигается, не знаю. – Когда понадобится, сдвину, – пообещала я. – Местность здесь гористая. Замок старались построить как можно выше, потом вокруг разросся город, – принялся рассуждать вслух Эйтан, вроде бы как сам с собой. – Пещер кругом было полно, сначала там жили простые люди, потом все больше отшельники. Но ведь и древний храм в одной из них вполне могли устроить. – С приходом цивилизации новый храм воздвигли неподалеку от старого, – подхватила я. – А старый запечатали, но не забыли. Идеальное место. – Будут призывать демона? – не скрывая ужаса, спросила Агна. Комната погрузилась в неестественную тишину, словно сама планета испугалась человеческих планов. – Будут, – кивнула я, потирая руки. – И, думаю, уже сегодня. – Почему? – нахмурился Эйтан. – Ночь была ветреная, – ответила я, задумчиво глядя в окно. Сейчас ветви деревьев едва шевелились. – Если бы пепел просыпали вчера, его бы уже унесло. Значит, мешок – или мешки – принесли сегодня. Казней в последние дни не устраивали, стало быть, до сих пор пепел хранили в другом месте. А сейчас занялись приготовлениями к ритуалу. А нынче в придачу еще и новолуние. Самое время для призыва сильного демона. – И что нам делать? Агна озабоченно сцепила руки. – Тебе – ничего, – отозвалась я. – Разве только держаться подальше от того храма. А мы с Эйтаном разберемся. Ты ведь со мной? Не успела я сфокусировать на дворянине цепкий взгляд, как тот ответил: – Разумеется. Надо признаться, я была впечатлена. Он мог хоть немного потянуть время. Заявить, что больше не желает иметь со мной дела. Отомстить по мелочи, или искренне передумать. Хотя бы пару минут посомневаться. Все это было бы понятно и совершенно по-человечески. Но он не колебался ни секунды. Соответствующих случаю слов я не нашла, просто выразительно кивнула, давая понять, что услышала и оценила ответ. Но оказалось, что неколеблющихся хомо сапиенс в комнате двое. – Я тоже пойду, – безапелляционно заявила Агна, прижимая к телу до смерти осточертевшую мне флягу со святой водой. – Девочка, – утомленно выдохнула я, – ты ведь, хоть и монашка, вроде бы поняла уже, с кем имеешь дело. Разве не так? И я самую капельку обнажила клыки. – Я догадываюсь, – серьезно кивнула Агна, на удивление, без страха. – И что? – Я выжидательно приподняла бровь, рассчитывая, что она самостоятельно завершит цепь логических рассуждений. После непродолжительной паузы пришлось продолжить за нее. – Тебе не кажется, что помогать мне – это не совсем то, чего от тебя ожидают как от монахини? – Мне кажется, ты пришла в этот мир, чтобы изменить его к лучшему. «Если бы ты знала, какими средствами, то поседела бы прямо сейчас», – говорил мой взгляд, но, увы, соседка была то ли недостаточно понятлива, то ли чересчур упряма. – Я знаю, что мир за монастырскими стенами полон опасностей, – добавила она. – И, думаю, принц не случайно привел меня сюда. Нет, я не осуждаю тех, кто остался. Просто каждый должен помочь этому миру в меру своих скромных сил. Моя дорога лежала в Раунд, значит, так было нужно. Значит, здесь я смогу быть полезна, хотя бы самую малость. – Чем ты можешь помочь мне? – спросила я, не скрывая снисходительного тона, все еще надеясь заставить ее отказаться. – Не знаю, – пожала плечами Агна, нисколько не смущенная этим обстоятельством. – Может быть, молитвой? Я рассмеялась, запрокинув голову. – Если бы вам, людям, могла помочь молитва, я занималась бы сейчас другими делами. Но эту женщину было так просто не переубедить. – Возможно, благодаря тебе она снова станет помогать. – Я начинаю злиться, – констатировала я. – Нам пора выдвигаться. Хочешь с нами – прогонять не буду, но мой тебе совет: держись за нашими спинами. Да, и еще. Если в храме все пройдет хорошо, в «Ковчег» я уже не вернусь. Такого поражения граф мне не простит, и на меня начнется охота. Вам тоже не советую появляться в трактире, да и вообще в людных местах. Вас слишком часто видели в моем обществе. – А если в храме все пройдет плохо? – Тогда и возвращаться в «Ковчег» будет некому, – с полуулыбкой ответила я. Солнце уже закатилось за горизонт, кода мы втроем затаились среди деревьев, метрах в пятидесяти от предполагаемого входа в пещеру. На востоке царила ночь, западное же небо до сих пор алело над горизонтом. Самый непростой час. Время противоречий. – Арафель! – тихо позвал Эйтан. Я повернулась и жестом дала понять, что готова слушать. Отвлечься и пропустить что-то важное я не боялась. Когда начнется призыв, даже если захочу его проигнорировать, не сумею. – Давно хотел у тебя спросить, но случай как-то не представлялся. Продолжение «А больше, может, уже и не представится» беззвучно застыло в воздухе. Я криво усмехнулась, кивнула. – Тебя чем-то не устраивает семейство Блейдов, я давно это понял. Граф, его сын, племянник, кардинал – они все. – Это тебя не устраивает семейство Блейдов, – поправила я. – Вас, точнее сказать. Я лично там, где обычно живу, никак от них не пострадаю. А вот у вашего брата есть перспективы. – Ясно, – не стал спорить Эйтан, – но я говорю о другом. Какими бы ни были твои причины, разве ты не можешь просто убить их всех? И разом решить проблему. Вот, например, сейчас не ждать в засаде с рискованным, в сущности, планом, а просто войти в храм и оторвать кардиналу голову? Агна ахнула, пораженная жестокостью такого предложения. Оставалось лишь покачать головой в недоумении: как эта девушка умудряется уверенно выступать бок о бок с демоном против главы местной церкви и в то же самое время хвататься за сердце при столь элементарных вопросах? – Могу, – признала я, краем глаза следя, не упадет ли Агна в обморок от такого ответа. Пока, кажется, обошлось. – Могу поотрывать головы им всем. Ты даже не представляешь, насколько это было бы легко. Пятиминутное дело. Спустилась на землю прямо рядом с замком, сделала все, что нужно, и сразу вернулась назад. – Об этом я и говорю. – Эйтан, в отличие от Агны, даже не дрогнул. – Так почему ты поступаешь иначе? Алых полос не осталось даже на горизонте, но небо на западе бережно хранило память о дневном свете. Очертания облаков еще не потерялись окончательно в наступающей черноте. – Представь семью охотника, живущую в далеком горном лесу. Зимы там долгие и суровые, и для того, чтобы не умереть от голода и холода, надо добывать пищу и шкуры. Представь теперь, что у этого охотника есть сын. Сначала его кормит молоком мать. Потом ему дают ягоды, коренья, а дальше бульон и кусочки мяса, которое принес отец. Но наступает момент, когда отец впервые берет его с собой на охоту. Начинает учить. Рассказывает о звериных повадках. Объясняет, как пользоваться оружием. И в один прекрасный день сын выходит на охоту сам. Почему? Ведь это тяжело и опасно. Почему бы отцу не продолжать и дальше приносить сыну еду? – Это очевидно. Если сына все время будут кормить отец и мать, он никогда не научится добывать еду сам, и будет полностью от них зависеть. – Именно так, – подтвердила я. – Он никогда не станет взрослым. Останется вечным ребенком, который целиком и полностью зависит от других. Не может позаботиться о себе. Не в состоянии принимать решения. А, значит, отцу придется определиться, кого он хочет воспитать: домашнее животное, которое всегда будет при нем для его утехи, или полноценного, свободного человека, который способен развиваться, набивать свои шишки и выстраивать свой путь. Нравится вам это или нет, но вас создали свободными. Если ангелы и демоны будут всякий раз спускаться на землю, чтобы покарать злодея или поставить праведника на пьедестал, человечество попросту утратит жизнеспособность. Поэтому принц установил жесткое правило: не вмешиваться. – А разве ты его сейчас не нарушаешь? – иронично прищурился Эйтан. – Конечно, нарушаю, – рассмеялась я. – Но я же демон! Мне плевать на запреты. Однако мелкие нарушения мелкими нарушениями, а есть границы, которые переступать нельзя. Гибель человечества от собственной беспомощности не входит в планы князя. Иначе зачем мы с вами маялись столько тысяч лет? Я смолкла, почувствовав, как сгущается вокруг воздух. Мир будто поблек, зрение и слух отступили на второй план. Сила, уже знакомая, но оттого не менее мощная, тянула в сторону пещеры. Сопротивляться зову было невозможно, и я двинулась вперед, оттолкнув Эйтана, который случайно оказался на моем пути. Сил с трудом хватило на то, чтобы обернуться. Дворянин бежал следом, выхватив меч. Я уже начала менять форму, и движения, казавшиеся самыми обыкновенными, стали слишком быстры для человека. Кусты, деревья и камни пролетали мимо, а пещера, из которой исходил зов, становилась все ближе и ближе. И вдруг, совершенно внезапно, все прекратилось. – Что-то не так… – прошептала я, остановившись. – Что случилось? Эйтан напряженно вглядывался в темноту. – Я больше не ощущаю призыв, – объяснила я. Этот факт, мягко говоря, не успокаивал. Осознавать, что твоя воля связана, весьма неприятно. Но еще неприятнее понимать, что ошибся в расчетах, особенно когда это чревато самыми неожиданными последствиями. – Все в порядке? – запыхавшись, спросила с трудом нагнавшая нас Агна. – Нет, – покачала головой я. – Тысяча ангелов, нет, нет и нет! – Я закрыла глаза, потянула носом и, наконец разобравшись, пробормотала: – Это невероятно… – Да что случилось? – рявкнул, не выдержав, Эйтан. – Другой демон. Он оказался ближе меня. Зов прервался, потому что кардинал получил желаемое! – Но ты же была так близка!