– И ты ощутила нечто подобное? – заинтересовалась я. – Где именно? В городе? Или около замка? Или, может, когда мы вчера на площади повстречались? – Нет, что ты, тогда я только радость почувствовала! – заверила Агна. Мы с Эйтаном невольно переглянулись. Стало быть, присутствие сильного демона недавнюю послушницу ничем не смутило, не зацепило внутренние охранные струны. Но было нечто иное, к чему она оказалась более чувствительна. – И к замку я пока не приближалась, – продолжала Агна. – А вот когда к городу подходила, кольнуло что-то, будто холодом. И здесь до конца не отпускает. Она поежилась и посильнее укуталась в широкий платок. – Интересно, – сказала я совершенно искренне. – И как ты думаешь, в чем может быть причина? – Да точно не скажу, я ведь простая девушка, к чуду монастыря лишь прикоснувшаяся. Но если подумать: разве может быть хорошо там, где людей на площадях сжигают в муках? Это же обычай древний, из темных времен до нас дошедший. Так варвары поступали, а у них своя была вера, нашей чуждая. И боги не в пример принцу Света, жестокие, требовательные, злопамятные. И костры им были нужны для того, чтобы силу свою растить. Свою или своих земных приверженцев, жрецов например. Таким обычаям давно должен был прийти конец. И то, что здесь, в Раунде, их воскресили, вряд ли о чем-то хорошем говорить может. – Она права, – серьезно заметил Эйтан, повернувшись в мою сторону. – И Йуваль тоже. Я видел мешки, которые выносили из подвалов и укладывали в фургон. Указания кучеру дали четкие: везти к кардиналу, кузену нашего графа. Так вот, заглянул я в один мешок. Там зола. Похоже, права Йуваль. Ведьм они жгут, а пепел не развеивают, для своих целей хранят. Уж не знаю, что это могут быть за цели. Тут я не силен. – Ужас-то какой! Агна принялась ожесточенно рисовать круги на лбу, но мне показалось, что страх – далеко не единственное и даже не главное чувство, которое она испытывала. Ей тоже было интересно. Назревало приключение, и молодая деятельная натура, прятавшаяся под монашеским образом, начинала получать удовольствие от открывавшейся перспективы. – Для того чтобы вознести молитвы принцу Света, такое точно не требуется, – озвучила очевидное я. – Князю Тьмы, к слову, тоже. Но есть достаточно обрядов и существ, для которых подобные составляющие ох, как важны. И если нечто подобное творится ни больше ни меньше как в резиденции кардинала, Торнфолку стоит готовиться к самым неожиданным событиям. – Йуваль была права и кое в чем еще, – мрачно добавил Эйтан. Спросить его, в чем именно, я не успела: со стороны забора донесся тяжелый стон. Дружно обернувшись, мы успели увидеть, как незнакомая девушка оседает на землю. – Князь! – ругнулся Эйтан, метнувшись к ней. – Я ведь подумал: что-то не так, а спросить не подошел. Агна, подхватив юбку, поторопилась вслед за ним, ну и я тоже подошла посмотреть, что к чему. – Не обращайте внимания, – слабым голосом произнесла девушка. – Право, со мной все в порядке. Я сейчас встану. – Почему же вы не сказали, что вам нужна помощь? – укорил Эйтан, пытаясь таким образом перенести на незнакомку часть вины за случившееся. – Вы заняты, – возразила та. – Я не прислушивалась, но видно, что у вас очень важные дела. С какой стати вы должны тратить время на постороннего человека? А со мной правда ничего страшного. Просто переутомилась, наверное. Я давно на ногах. Сейчас немного отдышусь – и пойду. – Далеко ли уйдете? – мрачно поинтересовался Эйтан. Я поморщилась: эти разговоры отвлекали от сути, а дело и вправду было важное. Однако я и сама испытала нечто похожее на угрызения совести – в той степени, в которой мне это доступно. На женщину в столь плачевном состоянии следовало обратить внимание. Невинный вопрос моего приятеля отчего-то заставил незнакомку рассмеяться. Невесело, скорее с ноткой истерики. Я даже приготовилась отхлестать ее по щекам. Мне это значительно проще, чем разводить нюни. Но переходить к действию не потребовалось: она сама сумела взять себя в руки. – Хуже то, что мне некуда идти, – пояснила свою реакцию она. – Неужто из дома выгнали? – спросила Агна, щедро накидывая незнакомке на плечи свой платок. Я запоздало сообразила, что та и вправду продрогла. Еще один укол вины. – Угадали. – На губах девушки заиграла натянутая улыбка. – Отец умер неделю назад, а мачеха… в общем, повздорили мы с ней. Никогда близки не были, а тут уж совсем… – Где же такое видано, из дома людей выгонять? – сердито буркнула Агна. – Ну поругались, посуду побили, разошлись по разным комнатам. А так разве же можно? – Я очень благодарна вам за сочувствие. Честное слово. – Девушка стянула с плеч платок, возвратила его монашке и решительно отодвинулась от забора. – Но мне и правда пора что-то решать и куда-нибудь идти. Я всю ночь не спала, надо найти пристанище. Есть люди, которые в хлев пускают поспать, совсем недорого. Спасибо вам за доброту, и простите за беспокойство. Возвращайтесь к своим делам, и удачи вам во всем! – Что ж мы сразу не сообразили в комнату ее отвести? – шепнула покрасневшая от стыда Агна. – Арафель, ты ведь не против? – Да чего же против? – пожала плечами я. – Пусть поспит, нам это не помешает. Все равно мы весь день в комнате сидеть не собираемся. – Вот и хорошо! – обрадовалась монашка и поспешила к жертве семейного произвола. Девушка, которую, как вскоре выяснилось, звали Орна, так обессилила, что еле доплелась до входа в трактир. В итоге Эйтан нес ее на руках. Правда, когда я намекнула на истинное джентльменство, сварливо ответил, что так всем попросту будет удобнее. Иными словами, работать над романтическим образом не возжелал. Сироту устроили на лучшей в комнате – то есть моей – кровати. Еду принесли сюда же. Завтрак состоял из хлеба, сыра и овощей: по утрам кухня особенно не изощрялась. Однако же все было вкусно, питательно и полезно для организма хомо сапиенс. Впрочем, мы с Эйтаном к еде почти не притронулись: мой приятель успел позавтракать в казармах, попутно пообщавшись с новыми сослуживцами, я же в принципе нуждаюсь в пище меньше остальных. Орна, напротив, набросилась на завтрак с жадностью человека, давненько живущего впроголодь. А Агна чуть смущенно вытащила из мешочка пышную круглую булочку. – Вчера вечером такими кормили. – Она улыбнулась так, будто рассказывала про старого друга. – Мне очень понравилось. Такие вкусные, просто удивительно вкусные. Оказывается, здесь по соседству пекарня, и они с Эленой договорились, каждый день поставляют в «Ковчег» свежую выпечку. В общем, вчера две лишние булочки остались, и Элена мне разрешила взять. Одну я прямо тогда съела, а вторую приберегла на утро. Вы же не против? – О чем речь! – фыркнула я. – Гастрономическая страсть должна быть утолена, как, впрочем, и любая другая. – Наслаждайся! – усмехнулся Эйтан, кажется, уловивший в чувствах Агны почти детскую неискушенность, к которой нельзя было отнестись без умиления. – Конечно-конечно, – подхватила Орна. – Я знаю, как это вкусно – такие вот сдобные булочки. И запах у них умопомрачительный, хотя они и вчерашние. Видимо, пекарь здесь превосходный. Мне очень давно не доводилось пробовать по-настоящему вкусной выпечки. Кушай на здоровье, я уверена: тебе очень понравится. Вместо того чтобы последовать совету, Агна нахмурилась, покачала головой и протянула булочку Орне. – Возьми. Тебе она сейчас намного нужнее. А я в другой раз такую куплю, или попрошу под вечер у Элены. Ты извини, что я сразу тебе не отдала. Это было эгоистично с моей стороны. Ты голодна, и вообще из всех нас ты в самом тяжелом положении. – Может быть, все-таки не надо? Я для тебя чужой человек, ты не должна тревожиться о моих трудностях… – Должна, – убежденно возразила Агна. И уже без тени сожаления сказала: – Бери. Пусть тебе будет на здоровье. Я не пришла в восторг от такой щедрости: как по мне, ничего бы у Орны не отвалилось, если бы Агна получила булочку, с которой так долго жаждала воссоединиться. Но, впрочем, чего ожидать от монашки, пусть даже и бывшей? Разумеется, жертвенности. Утомленная и насытившаяся падчерица вскоре уснула (напоминаю: на моей постели), а мы получили наконец возможность продолжить прерванный разговор. За неимением более удобного места я оседлала ближайший стул, развернув его спинкой вперед. Для этого, правда, пришлось основательно задрать юбку (все-таки мужская одежда устроена в этом мире значительно удобнее женской). Агну мое поведение шокировало, Эйтана, кажется, не особенно. – Ты сказал, Йуваль была в чем-то права. – Да, в отношении графского племянника. – Неужели он действительно заинтересовался твоим красивым телом? – оживилась я. – Не моим, – отрезал Эйтан таким тоном, что шутить как-то сразу расхотелось. Так что я просто кивком дала понять, что готова слушать. – Паж, мальчишка еще совсем. Лет шестнадцать-семнадцать, не больше. – Ему явно очень хотелось выругаться, и единственным сдерживающим фактором являлась Агна. – Рыдал в коридоре, собирался наложить на себя руки. Я думал его домой отвезти, так нет, домой, говорит, нельзя, родители за такое прогонят и отрекутся. И что с ним было делать? Мой замок, сама знаешь, за тридевять земель. – И как же ты решил вопрос? Интуиция подсказывала, что, повстречав отчаявшегося парня в коридорах замка, Эйтан не смог просто махнуть на него рукой. Закрыть глаза и пройти мимо – кажется, он считал это одним из наиболее распространенных и одновременно самых непростительных преступлений. – Здесь есть неподалеку мужской монастырь. Пусть пока там отсидится. – Вот это прекрасная идея! – воодушевилась Агна, совершенно не замечая моих искривившихся губ. – А кому посвящен монастырь? – Святому Андрию Испольскому. – Давайте-ка вернемся к ключевому вопросу, – оборвала я. – Что мы узнали о графе Торнфолкском и его окружении? – Вряд ли что-то новое, – немного подумав, заключил Эйтан. – Скорее подтвердили предположения. Здесь сжигают на кострах, среди прочего – женщин за ведьмовство, притом по первому навету, даже не разобравшись как следует, что к чему. – Иными словами, сжигают охотно, – подытожила я. – Графский племянник – мужеложец, совершающий преступления и уверенный в собственной безнаказанности. Это немало говорит и о графе. И наконец, прах сожженных «ведьм» стали увозить в резиденцию кардинала. Во всяком случае, это очень похоже на правду и чрезвычайно подозрительно. – Подозрительно – это еще мягко сказано, – пробормотала я. Агна лишь качала головой, глядя на нас расширившимися от эмоций глазами, а потом тихонько зашептала молитву. Это сказывалось на уровне моей концентрации, но я решила ее не обрывать. – Арафель, ты знаешь, что можно сделать с помощью такого… – Эйтан запнулся, подбирая слово, – …словом, пепла? – О да, – протянула я. – Его можно использовать для ритуала. Который тебе, кстати говоря, знаком не понаслышке. – Ты имеешь в виду?.. – Призыв демона. – Спаси нас принц! – воскликнула Агна, складывая руки в молитвенном жесте. – Думаю, придется обойтись своими силами, – возразила я. – Итак, кардинал – если только мы не ошибаемся на его счет – хорошо подготовился к ритуалу. Значительно лучше, чем наш недавний знакомый. Очень мощный… ну, назовем это артефактом. Тут и демона можно призвать посильнее, и от вмешательства светлых сил надежно застраховаться: через такой барьер даже ангелы не прорвутся. И твори себе со спокойной душой любые темные дела. Я с наслаждением потерла руки. – Ангелы не прорвутся, зато… кое-кто другой? – проницательно предположил Эйтан. – Именно! – осклабилась я. – На том и сыграем. Но было бы очень неплохо разобраться, где и когда планируется этот ритуал. Мне потребуется помощь, а, значит, необходимо как-то скоординировать наши действия. – Я этим займусь, – заявила Агна. Я воззрилась на девушку в искреннем изумлении. В моем представлении, все это время она присутствовала при разговоре исключительно в качестве декорации, навязанной Матариэлем. Безопасной, но также и бесполезной.