– И что, внутри совсем ничего? – нетерпеливо спросил крайн. – Не-а. – Угу. Теперь так. Бери на плечи разбойника своего и тащи его туда. Пусть тоже посмотрит. – Да? А как я его со спины туда закину? Давай руки, разбойник. Сейчас будет страшно. – Уронишь, убью! – угрюмо пообещал Оберон, но послушался. Надо отдать справедливость, Варка вцепился в него намертво, аж руки заломило. Обр даже испугаться не успел. Зажмурился от ветра, а открыл глаза, стукнувшись ступнями и ладонями о каменный пол. Раскачали и закинули его весьма ловко. В тот же миг рядом плюхнулся Варка, отдышавшись, крикнул: «Свет!» Мгновенно осветилась узкая длинная пещера. Похоже было, будто расщелину в скале просто накрыли кирпичным сводом. – Ну? – спросил Обр. – Смотри, – предложил Варка, потирая ушибленное колено, – это ты что-то должен понять. Я, например, ничего не понимаю. Оберон прошел вперед, задумчиво осмотрелся. Сквозняк холодил шею, ерошил волосы на затылке. Смотреть тут было особо не на что. Лишь у стены торчало серое от вековой пыли квадратное возвышение вроде надгробия. Пыль на нем лежала в три слоя. Желая проверить, нет ли какой надписи, Обр свернул углом подол рубахи, смахнул все слои один за другим. Встал на колени, сдувая мелкую каменную крошку, да так и остался сидеть на полу, глядя на Варку снизу вверх отчаянными глазами. – Ну чего такое, – спросил великий травник, – высмотрел что-то? Хм, интересно, откуда тут шахи? – И провел пальцем по краю, стараясь разглядеть цифирь, сделанную старинной вязью. Обр вскочил, с ужасом наблюдая, как аккуратный четырехугольник, надежно вмурованный в камень, наливается знакомым золотистым медовым светом. – Ты ее разбудил! Теперь все! Вы тоже влипли! На доске одна за другой появлялись фигуры. В основном круглоголовые пешки. Проступали очертания дорог и двух нешироких рек, горбатились деревенские крыши. – Что это, а? – заинтересовано спросил Варка. – Ты понимаешь? – Еще бы! – рявкнул Обр. – Это Доска. Руками не трогай! Обхватив травника поперек туловища, он оттащил его подальше. Варка сопротивлялся, вытягивал шею, силясь разглядеть подробности. – Не буду трогать. Но смотреть-то можно? – Можно, – вздохнул Обр. – Маленькая она какая-то. Ты говорил, вся страна, а тут оба Починка, да Дымницы с Язвицами, да Броды с Перебродами. О, Столбцы еще. А больше и нет ничего. И людей что-то маловато. Наших нет никого. Тебя тоже нету, не переживай. Ага, в Починке дядька Антон есть, Тонда есть, а Петры с детьми нету. Тети Таси тоже нету. А дядька Влах есть. Ух ты, прямо как живой! – Не дыши на него, – взмолился Оберон, – и вообще отойди! Знаешь, как скверно, когда на тебя так смотрят? – Ты не говорил, что был пешкой. – У нас вся страна – пешки. Целое княжество. Пошли отсюда. Или ты того, поиграть хочешь? Тут Варка сам резво потащил Обра к выходу. – Тут тесно. Так что мы сначала просто прыгнем и вдвоем падать будем. Но я тебя удержу, не бойся. – Этого я не боюсь, – проворчал Обр, – я вон того боюсь до смерти. – Это точно, – согласился Варка. Господин Лунь выслушал доклад, мрачнея с каждой минутой. – Я же предупреждал: ничего не трогай, – накинулся он на Варку. – Он-то трогал, и ничего, – возмутился Варка, – полчаса пыль вытирал. А я с краю, одним пальцем. – Ты вообще понимаешь, кто ты? – Травник я. – Ты крайн! И эту игрушку сделал тоже крайн. Как вы думаете, что это? – сказал господин Лунь, снова разворачивая свиток. – Манускрипт, – с умным видом сказал Варка, – древний. – Это приговор. Крайны суды устраивали редко. Страшнее, чем крылья потерять, наказания нет. Но тут не поленились и приговор записали, в назидание потомкам, – сообщил господин Лунь и сунул свиток в лицо Ивару и Оберону. Обр резко отпрянул. – Не по-нашему это, – осторожно сказал Варка. – Невежды. Всего лишь старинная орфография. Тут, конечно, много чего написано. Но, если вкратце, приговаривается к вечному изгнанию некий Ательстан Стрепет. – Кто? – дернулся Оберон. – Не мешай. Итак, Ательстан Стрепет, крайн из серых крайнов Пригорья, был приговорен к вечному изгнанию за некие ужасные заблуждения, от коих означенный крайн не пожелал отказаться. А выразились эти заблуждения в создании опасной и жестокой Игры. Крыльев этот Стрепет не утратил, ибо душа у него была чистая, а намерения благородные, он всем сердцем желал помочь людям и устроить для них прекрасную жизнь, полную добра и справедливости. – Тьфу! – Его можно понять. Надвигался век Кровавого Топора. С миром, любовью, правдой и справедливостью дело было совсем туго. Он полагал, если создать Игру и вовлечь в нее всех людей, злобных, корыстных и неразумных, жизнь как-то наладится, и они, взявшись за руки, отправятся достигать всеобщего счастья. – Ага, счастья, как же! – Старшие крайны были с тобой согласны. Но нашлись другие, которые пожелали покинуть Пригорье вместе с вышеупомянутым Стрепетом. Не знаю, сколько их было, об этом записей нет. – Значит, этот скот Аликсан Стрепет – крайн? – Должно быть, что-то есть. Частичка нашей крови. – Поэтому Доска его и слушается? – Думаю, да. Секрет был забыт. По твоим словам, он узнал его случайно, более ни на что не способен, но… – Это надо прекратить, – заявил Варка. – Как же прекратить, когда теперь здесь тоже… Ее же нельзя ломать… там же люди. – Сознаете ли вы, что об этом следует молчать? – сурово спросил господин Лунь. – Чтоб я сдох! – высказался Обр и, скрестив пальцы, плюнул под ноги. – Неужели кто-то из наших захочет воспользоваться? – возмутился Варка. – Почему же нет? Соблазн велик. Господин Илм до сих пор уверен, что власть – это когда мы говорим, а они делают. Ну а они, понятное дело, не смыслят же ничего. – Тупой скот, – с отвращением припомнил Обр. – А господин наш князь Сенежский обязанностями своими тяготится, власть, как тебе известно, принимать не хотел, так что все может случиться. – Заворожите меня, – попросил Варка, – я за себя не отвечаю. Сболтну случайно. Господин Лунь кивнул. Прижал к его губам сухую ладонь. – Запираю твои уста. – Навечно, – невнятно добавил Варка. – Навечно, – согласно повторил крайн. – Я думаю, здесь у этого Ательстана было что-то вроде лаборатории. Сейчас я ее снова запру. Если эту пакость не трогать, она опять заснет. Может быть, потом найдем способ успокоить ее навсегда. Но теперь мне придется отправиться в Загорье. Подобное положение терпеть нельзя. Александр, разумеется, поедет со мной. Он должен указать вход. – Верхом, что ли? – ужаснулся Варка. – Другой возможности у меня нет. – Верхом туда не добраться, – заметил Обр и, как всегда, накликал на свою голову кучу неприятностей. Глава 20 – Вот так, – сказал Варка, затягивая последний узел, – надевай!