– С Анной все в порядке, – сказала скромно сидевшая у самой двери, позади Обра, черноволосая Хелена, в которой он без труда узнал опасную любительницу драться лютнями, – отдыхает наверху, у меня в спальне. Неужели ты никогда не слышал о крылатых крайнах? – А-а… – с облегчением выпалил Обр, – вы – Лебединые девы. Крепкие парни, стоящие перед ним, переглянулись и хмыкнули. – Оригинальная концепция! – заметил горбун. – Вероятно, она согласуется с фольклорными представлениями, бытующими по ту сторону гор. – Чего-чего? – ужаснулся Обр, живо вспомнивший господина Стрепета. – Того! – хмыкнул господин Илм. – Желание говорить будешь? – Желание? – Ну, чего ты хочешь? Богатство. Здоровье. Красоту. Богатырскую силу. – Власть тоже можно, если небольшую, – предложил князь, – карьеру военную. У меня младших офицеров не хватает. – Так чего хочешь-то? Обр плотно зажмурился и высказал, что накипело: – Хочу, чтобы моя Нюська была жива. Стало совсем тихо. Только госпожа Хелена на табуреточке у двери пошевелилась и вроде ахнула. – Мне очень жаль, – медленно, будто с трудом, выговорил горбун. – Вот уже несколько месяцев мы пытаемся исцелить прекрасную госпожу Анну. Но… – Вы мне должны, – разозлился Обр, очень не любивший всякие «но». – Сами сказали. Не получается, так найдите хорошего лекаря, или, как по-вашему, травника. – Лучший травник по обе стороны гор у тебя за спиной. Обр оглянулся. В дверях красовался господин Ивар с ребенком на руках. – Я объяснял ему, – поморщился он, – не знаю, понял он или нет. – A-а, вот что это было, – протянул господин Илм, – ты ему объяснял. Доходчиво так, на наглядных примерах. – Я бы тоже хотел получить кое-какие объяснения от господина Ивара, – сухо произнес горбатый колдун. – Например, отчего этот ребенок все еще здесь? – Людвик так спешил смыться, что на поле ее позабыл. – На что она ему теперь? – заметил Липка. – Сами знаете – девочки ничего не наследуют. Вся интрига лопнула. – Кстати, а как ты догадался, что это девочка? – заинтересовалась госпожа Хелена. Ивар посмотрел на нее с упреком и пробормотал нечто про любопытную Варвару. – Так-так. Мне тоже любопытно, – весьма ядовитым тоном вмешался горбун. – Ну я… это… короче… это я у ихней Ангелики роды принимал. Отец ее подальше от людей отселил, в охотничий домик на Лосином холме. Для того, чтобы сроков настоящих никто не знал. Она очень боялась и за мной послала. – И ты пошел. На вражескую территорию. Один. Без охраны. Помнится, ты и летать тогда не умел. – Ну и что! Зато сегодня пригодилось. – Сегодня… О том, что ты сотворил сегодня, я говорить не хочу. Горбун по-прежнему не отрывал взгляда от намертво сцепленных на столе рук. – Да ладно! Суеверие все это, – вдруг смутившись, пробурчал травник. Все молча смотрели на него. Он улыбнулся, но улыбка вышла жалкой. Девочка дремала, положив голову ему на плечо. Он осторожно устроил ее на коленях Хелены. – Нацепили на ребенка кольчугу, – пробормотала она, – совсем с ума сошли. – А кто отец, знаешь? – деловито спросил господин Илм с явной целью перевести разговор. – Да уж конечно не Аскольд Сенежский! – хмыкнул Ивар. – Стражник один. Кстати, он-то меня и нашел. Там не просто так, там любовь была. Его потом на войну сослали. Должно быть, там и сгинул. Ангелика сейчас, говорят, хворает, ребенком не занимается. Ходила за девочкой преданная нянька. Она и при родах была. А более Людвик никого к ребенку не допускал. В замок заберем? – У меня в замке не сиротский приют, – мрачно заметил старший крайн. – Правда? А я думал, это он и есть. Кто тут не сирота? – Ты из меня благородного героя не делай! Если вы все сели мне на шею, это еще не значит… – В замок нельзя, – благоразумно вмешалась Хелена, – начнет везде бегать, свалится откуда-нибудь. Пусть здесь у нас остается. – Няньку надо оттуда забрать. Людвик наверняка подумает, что это она проговорилась. Я сам слетаю, – вызвался Филипп. – Вот и хорошо! – обрадовалась Хелена. – И девочка к ней привыкла. Под присмотром будет. В дверь деликатно грохнули пудовым солдатским кулаком. В медленно открывшуюся щель просунулся насмерть перепуганный стражник. Смотрел он только на Липку, на остальных боялся глянуть даже мельком. – Э… светлый князь, там это… у ворот народ собравшись. Просят и молят, чтоб господин Ивар простили и того… спели все-таки. Клянутся, что это чужие были, а город ни в чем не замешан. У нас за господина Ивара… – Любого порвать готовы, – пробормотал Обр. – Преступник изловлен, – неприязненно покосился на него стражник, – а прочие не виноваты. Очень просят. Уходить не ходят. – Это ж надо набраться наглости! – возмутился господин Илм. – Гнать – и все дела! – Нет! – жестко заметил горбун, поднялся легко, как молодой. – Ивар, споешь со мной. – Не надо! На сегодня достаточно! – решительно выпрямился Филипп. – Я прикажу и… – Нет! Идем, Ивар! Я твой щит. Откуда-то из темноты возникла лютня. Красавчик без возражений принял ее. * * * – Пойдем, я отведу тебя к Анне, – сказала госпожа Хелена. Обр глазам не верил. Все уже закончилось, а до него, до его беды никому и дела нет. «Конечно, тут у них дела иные, государственные. Они княжеством правят. Где уж тут думать о бедной Нюське», – с глухой горечью размышлял он, сидя в оконной нише обширной княжеской спальни. Владетельная чета обитала тут же в башне, на самом верху. Князь Филипп отчего-то ненавидел главный дом и наотрез отказался там поселиться. Ну да, они ж крылатые. Отсюда, наверное, улетать удобней. Из окна была видна громадная необычайно тихая толпа у ворот замка и слышен голос, легко парящий над толпой вместе с весенним ветром. Слушать бы и слушать, уплыть по ветру вместе с песней. Слова были простые, да и песня вроде знакомая, вовсе не грустная, вот только певец печален. Или певцы? Временами казалось, что поет не один, а два голоса. Нюська устало дремала, почти затерявшись на просторах пышной постели. Обр тревожился, донесет ли ее обратно до той корявой березы, но оказалось, что это вовсе не нужно. В замок крайнов можно было шагнуть прямо с порога спальни. Глава 16 Ночью Обр жутко захотел есть. Должно быть, от дневных переживаний. Или оттого, что за весь день так и не съел ничего, кроме пирога на ярмарке. Выхлебал остатки бульона, которым перед сном Жданка поила измученную Нюську. Не помогло. Стало только хуже. Ничего не поделаешь, придется пробираться на кухню. Нашел плошку, ощупью скатился по лестнице, зажег фитиль от камина, по пустому и темному коридору прошмыгнул в знакомую арку. Подобрал со дна котла остатки вчерашней пригоревшей каши. Прихватив еще кусок хлеба, жуя, двинулся обратно. – Поди-ка сюда! Обр едва не поперхнулся. Жесткая корка стала поперек горла. У камина, не в кресле, а прямо на подушках, очень близко к огню, устроился, обхватив острое колено, горбатый хозяин замка, господин Лунь.