– Я тоже тебя люблю. Он выходит, и двери шаттла закрываются. Я тереблю ремень безопасности. – Нет, нет, нет. Мое тело не слушается. Нажимаю на кнопку, но сил не хватает. – Хавьер! – кричу я. – Погоди! Через окно портала вижу, как Хавьер закрывается в комнате дистанционного пилотирования, чтобы Нила или кто другой не помешали нам улететь. На его лицо падают красные блики от мигающего света. Вибрация мотора сотрясает тело. Меня захлёстывает волна тошноты. Шаттл с лязгом соскальзывает с причала на стартовые рельсы. С последним толчком ремень безопасности расстёгивается. Я с грохотом падаю с сиденья и качусь к двери, приземляясь у ног Сумы. Она смотрит на меня так, словно в моей программе произошёл сбой. Поднявшись, я останавливаюсь у окна портала, прижимая руки к стеклу. Шаттл купается в красном свете. Остановить его не в моей власти. Хавьер в комнате дистанционного управления внимательно смотрит на панель, но, когда я стучу, поднимает голову. Уголки рта опущены. Как и глаза. Он нажимает на кнопку, и шаттл разворачивается к открытому пусковому порталу. На Хавьера падает отсвет пурпурно-голубой мерцающей атмосферы Сагана. В одной руке он сжимает книгу «Мечтатели», другой управляет шаттлом. Мы продолжаем вращаться, и я лишь беспомощно смотрю на него. Ком в горле растёт, пока Хавьер не исчезает из вида. Я, спотыкаясь, бреду к кабине пилота мимо вытаращившего глаза Рыжего, Сумы и Пушинки, толкаю ручку в сторону стыковочной станции, но она не отвечает. Нажимаю на переключатель нейтрали, но гул двигателя продолжается. – Нет, Хавьер! Я с криками бегу обратно к окну, но знаю, что уже слишком поздно. Вой двигателя нарастает, и мы взлетаем в стратосферу. Я падаю в проход между центральным пультом и сиденьями. Пушинка отстёгивает ремень безопасности и бежит мне помочь. Она предупредительно поднимает руку, чтобы остановить Рыжего, тоже порывающегося прийти на помощь. Увидев, что я на ногах, спешит снова пристегнуться. И недовольно фыркает: – Зетта-один, так можно пораниться! Ты ставишь под угрозу наше задание. Я бегу обратно к порталу, барабаня руками. Горло перехватывают рыдания. Разве об этом мы мечтали? – Почему? Но Хавьер всё дальше от меня, и я ничего не могу сделать, чтобы к нему вернуться. Вдруг я вижу, что в порту запуска вспыхивает небольшой взрыв, и один рельс дока шаттла гнётся, а другой полностью отрывается. Я даже дышать не могу. Он сделал всё, чтобы мы не вернулись. – Что там такое? – спрашивает Пушинка. Слава богу, они пристёгнуты ремнями и не видят. – Ничего, – отвечаю я, глядя на портал. – Просто гром от электрического разряда. Надеюсь, ложь убедительна, учитывая прогноз урагана. Я смотрю, пока корабль не исчезает из виду. Стою в кабине пилота, передвигаю рычаги и нажимаю на кнопки, но тщетно. Даже если шаттл меня послушается, Хавьер понимает, что я не так хорошо пилотирую, чтобы безопасно вернуть нас обратно. – Зетта-один? – кричит Рыжий. – Нам придётся отменить выполнение задания, если ты поранишься. Я не обращаю на него внимания и падаю в кресло в кабине. К Хавьеру мне не вернуться. Включается альтиметр: «Высота две тысячи шестьсот метров». А Нила ещё сомневалась в полезности Хавьера. Тремор, ошибки… Я бы его защитила. Но теперь, когда он помог нам сбежать, он подписал себе приговор. Сердце вот-вот разорвётся от горя. Я смотрю вниз на Саган, на деревья, которые с высоты выглядят так, как будто они из моей маленькой кукольной деревни. Хавьер, когда злился на меня, воровал маленьких кукол и прятал их в кустах ларреи. Я находила их только зимой: разбросанный на кусте по ветвям крошечный пластиковый народец. «Тысяча пятьсот метров». Даже с такого расстояния видны брызги воды, поднятые с поверхности озера порывами ветра. Увидев на востоке горную цепь, я понимаю, что мы приближаемся к месту посадки. Именно отсюда я должна была идти от шаттла рука об руку с Хавьером. Как в его первый день в детском саду. Пока мама разговаривает с воспитательницей перед зданием, Хавьер до боли сжимает мне руку. «Садик только кажется страшным. Снаружи, – успокаиваю его я. – Как только войдёшь, сразу найдёшь детей, с кем играть, игровую площадку. Хавьер, тебе понравится, обещаю». «Четыреста метров». Ветер раскачивает шаттл туда-сюда, а деревья, которые секунду назад казались крошечными, неожиданно встают в полный рост. «Двести метров». Внизу, над бирюзовым озером мелькают сверкающие, бесформенные рои, как волны пчёл. Почему я так мало уделила времени, описывая Хавьеру водяных бабочек? Я пытаюсь прогнать воспоминание о его беззубой улыбке. А могла бы сделать больше. Я оглядываюсь на Суму, Рыжего и Пушинку. Никогда больше не буду спешить и комкать рассказ. «Сто метров». Мы снижаемся медленно, почти ползком, однако шаттл кидает из стороны в сторону. Ветер сильный. Так какой у меня теперь выбор? Даже если я найду специалистов по терраформированию планеты и они каким-то образом вернут нас на корабль, я всё равно опоздаю ему помочь. «Десять метров». Воздух пронзает хриплый пульсирующий сигнал тревоги. Поверхность планеты приближается быстрее, чем обычно. Перед тем как шаттл касается почвы, в нас, как летящая ракета, бьёт пронзительно завывающий ветер. Пушинка и Сума закрывают уши руками. Штормовой ветер сдувает шаттл вперёд, и мы неудержимо несёмся к озеру. Я вылетаю из кресла, и Рыжий, вытянув длинные ноги, останавливает меня, прежде чем я пролечу мимо и врежусь в металлическую консоль. Шасси скрипит, и мы останавливаемся. Слышно, как опускается трап. Хавьер времени не теряет. Гул мотора стихает. Через несколько секунд дверь приоткрывается. В шаттл врывается горячий ветер, напоминая нам о том, что происходит снаружи. Хоть мы и на Сагане, говорить о безопасности не приходится. Внезапно двигатель замолкает. С хлопком загорается резервное освещение. Я пытаюсь переключить систему управления шаттлом, но ответа нет. Хлопаю по кнопке отвода трапа – ничего. Я знаю, что это бесполезно: Хавьер отключил питание. Он не даёт мне управлять шаттлом. Я воображаю, как Коллектив узнаёт о том, что он сделал. Падаю в кресло и всхлипываю. Ко мне подходит Пушинка. – Зетта-один? Я закрываю лицо ладонями и глубоко дышу. – Что-нибудь случилось? – спрашивает Сума. Мои ногти впиваются в ладони. Когда Нила наконец заберёт шаттл и доберётся до нас, они с Коллективом уже расправятся с Хавьером. Сидя в шаттле, мы потеряем шанс оказаться на свободе. Оставаться нельзя. Я смотрю на Суму со шлемом под мышкой. – Надеть защитные костюмы, – шёпотом командую я и делаю последнюю попытку, нажимая на кнопку связи на скафандре. – Хавьер? Но нет никаких признаков, что он меня слышит. Выбора не остаётся. Подбородок дрожит, но я отключаю корпомонитор. Голоса Хавьера мне больше не услышать. Я натягиваю костюм и хватаю висящий за сиденьем шлем. Рыжий надевает поверх одежды защитный костюм и с любопытством смотрит на меня. Я спешу к нему, делая вид, что хочу помочь, и тоже отключаю корпомонитор. То же самое проделываю с Пушинкой. Однако Сума уже одета. Она и так что-то подозревает. Застегивая на молнию костюм, я нащупываю на груди ком. У меня на шее под одеждой папины чётки. Я смотрю на палец – маминого обручального кольца нет. Наверное, Нила сняла. Хавьер по крайней мере не забыл принести мою сумку. Я вынимаю сумку с ценностями из шкафчика и вешаю на плечо, укрепив ремень на талии. Мой отряд уже ждёт наготове у выхода. Я присоединяюсь к ним и открываю дверь. В шаттл врывается горячий ветер. Брызги воды с поверхности озера, ослепляя, бьют в лицо. Озеро впереди, и я знаю, где найти пещеру. Я говорю громко, перекрывая порывы ветра: – У меня есть на примете убежище, где можно переждать бурю. Ветер приносит к трапу огромный, размером с аэрокар, лист, похожий на слоновье ухо. Если бы мы стояли внизу, он смёл бы всех четверых. – Почему не переждать здесь? – широко раскрыв глаза, спрашивает Сума.