Сердце колотится быстрее, чем в те времена, когда в одну из наших с мамой охот на фей я приняла пурпуровый ферокактус за гнома. – Ты видел книгу? Я не видела ничего, хотя бы отдалённо напоминающего Землю. Ничего, что я держала бы в руках и вспоминала о доме. – Один раз у нас в комнате, – наклонившись, шепчет он. – С другими реликвиями. Я думаю о том, как создали Вокси, как говорила Глиш. Но такого возраста он только один. Понимаю, что ничего о нём не знаю. – Мне нельзя говорить о реликвиях, – добавляет он. Я пытаюсь скрыть волнение, но вряд ли у меня получается. – Вокси, сколько там реликвий? Можешь мне показать? Он поднимает глаза и брови. – Зетта-один, если я покажу тебе, где они, обещай рассказывать мне cuentos. Я киваю. – Ага. Обещание – сплошная ложь. Он подносит к губам палец. – Тсс. Он манит меня рукой и вскакивает, торопясь к двери, как белый кролик. На этот раз я без колебаний следую за ним. Глава двадцать вторая Вокси несётся по коридору к лифту. Он и правда двигается шустро, как кролик. – Погоди, – говорю я вслед, так же, как и раньше во сне. – Куда ты летишь? Он нажимает на кнопку, и лифт гудит. – Нас увидят, – испуганно шепчу я как можно громче. – Бланкафлор не боялась, когда отец увидел, что она убегает с принцем, – подбоченивается Вокси. – Стариков бы не напугала пара членов Коллектива, если бы они шли за сокровищами. – И давно ты шпионишь в нашей комнате, Вокси? Он не отвечает. Я закатываю глаза и спешу к нему. По крайней мере, если меня увидят с ним, то не подумают, что я брожу одна. – Мне кажется, тебе просто хочется историй, – говорю я. Он, ничуть не стесняясь, пожимает плечами. Я набираю воздуха и вхожу за ним в лифт. Если он на самом деле видел книгу из дома, с Земли, то для меня она ценнее всех алмазов, изумрудов и рубинов, разбросанных по кухне стариков. Он нажимает на кнопку первого этажа, и моё сердце колотится ещё сильнее. От сокровища нас отделяет пять этажей. Дверь закрывается, и я слежу за индикатором этажей. Вокси улыбается. Пять… четыре… три… Лифт гудит. Дверь открывается, перед кабиной стоит Креветка с морщинистым лбом, который увёл Глиш. Он удивлённо поднимает брови, и его сморщенный лоб превращается в лапшу «Рамен». – Привет, – здоровается Вокси, словно наша вылазка абсолютно обычная. – Привет, – отвечает тот, не сводя с нас глаз. – Вы едете или нет? – нагло спрашивает Вокси. Ого, как на него действуют сказки на ночь! И не боится нарваться! Креветка входит и нажимает на кнопку второго этажа. Мы втроём смотрим, как закрывается дверь. Я сосредоточена на индикаторе этажей. Креветка поворачивается к Вокси. – А Канцлер знает, что ты… Он смотрит на меня. Вокси раздражённо фыркает и оглядывает его ледяными глазами. – Вы считаете, что я не подчиняюсь приказам Коллектива? И сомневаетесь, что Канцлер знает обо всём, что происходит на корабле? Второй этаж… – Нет, что ты, – говорит Креветка и шепчет: – Прости за любопытство. Я замерла, не моргаю и не дышу, пока лифт не звонит на втором этаже и Креветка не выходит. Дверь закрывается, и мы продолжаем спускаться. – Зачем только ввязалась, – бормочу я. Вокси улыбается, мы уже на первом. Он уверенно выходит из лифта и по диагонали пересекает главный этаж. Мы далеко от жилья Коллектива, поэтому мне интересно, где именно он мог увидеть книгу. Мы проходим к передней части корабля, всё дальше от моей безопасной комнаты и спальной ячейки. За рабочими местами по-прежнему люди: складывают одеяла, моют полы и потолки, готовят биохлеб и таинственный разбавленный сок. На нас никто особо не обращает внимания, вероятно, из-за уверенной походки Вокси. Мы проходим через зал, в конце его только одна дверь. Над дверью выцветший след от снятых букв «Склад семян». Рядом с задвижкой старинная кнопочная панель, как на маминой теплице. Вокси нажимает «2061», год, когда мы покинули Землю, и дверь раздвигается. Комната мерцает тёмно-синим, как раньше корабль. В центре стоит кровать. – Здесь спит Канцлер, – небрежно замечает Вокси. Я ахаю, потом делаю вид, что закашлялась. Потом Вокси показывает на комнату сбоку, она не больше платяного шкафа. – Моя комната. Я подхожу и заглядываю: внутри одна ячейка, нет места даже стоять. На полках – пустые подносы для рассады и ирригационные трубки. Я вспоминаю мамину подругу, доктора Нгуен, но крохотный уголок Вокси слишком мал, чтобы хранить семена со всего мира, куда мама внесла новую мексиканскую кукурузу, бобы и тыкву. Я осматриваю главную комнату с кроватью Нилы. Кроме кровати, ничего нет, обычные полукруглые стены, никаких хранилищ. И уж точно книги нет. Если Вокси и видел книгу и другие реликвии с Земли, здесь их больше нет. Он маленький, и мог всё перепутать. Возможно, видел книгу где-то в другом месте на корабле. Но у меня нет времени искать то, не знаю что. – Вокси, мне нужно возвращаться. – Нет! – протестует он. – Она была здесь. Но очень давно. Я сказал Ниле, что видел книгу, просил её сохранить, а она возразила, что мне это приснилось. Хотя книга была настоящая. Он шагает туда-сюда в дверях каморки. – Я её прочитал прямо здесь. Он показывает на ячейку. – Она была волшебная, – шепчет он, заглядывая мне в глаза. – Как твои cuentos. И люди и место действия в каждой так отличаются друг от друга. Они решают, кем будут, что будут делать, куда пойдут, не по приказам Коллектива. А люди в твоих cuentos не живут в мире без… Он делает паузу. – …cuentos.