– Мне нужно доказательство. Доказательство, что мой отец вышел из тюрьмы. – Оно у меня будет – возможно, что-нибудь за подписью тюремного начальства. Полагаю, доказательств, что он нашел твою мать, тебе не нужно. Ты сама говорила, что он уже не раз подтверждал, что может найти ее где угодно. Полагаю, оттуда же пошла и твоя предприимчивость. Она снова дрожала, до боли сцепив челюсти, чтобы зубы не стучали. – А я придумаю для нее фамилию. Хотя бы это. Алекс улыбнулся. – Доброй ночи, Ева. Вечер был просто чудесный. Он галантно коснулся шляпы и стал спускаться по лестнице, бесшумно ступая по ковровым дорожкам и щелкая каблуками, когда доходил до мраморного пола на каждом этаже. Это напомнило Еве о его бесплотной улыбке в автомобиле, словно Алекс был невидимкой, который сам выбирал моменты, когда желает появиться. Она услышала негромкий звук за спиной и развернулась к закрытой входной двери квартиры. Вставив ключ в замок, она открыла дверь и бросила взгляд на длинный коридор. Раздался тихий щелчок закрываемой двери. Ева долго ждала, когда Прешес снова появится в коридоре, чтобы объяснить своей подруге, что́ именно она увидела через замочную скважину. А может, шорох Ева просто вообразила себе. Шуба упала с ее плеч на пол бесформенной кучей. Она смотрела на нее, борясь с тошнотой, а затем оставила ее на том же месте и тихо двинулась в свою спальню в дальней части квартиры. Возле двери Прешес она замешкалась, дожидаясь звука движения в комнате, дожидаясь любого повода, чтобы зайти к ней и попытаться все объяснить. Но она слышала лишь скрип деревянных полов этажом выше и журчание воды в старых трубах, спрятанных в стенах. Добравшись до своей комнаты, она сбросила туфли, села на кровать и открыла сумочку, испытывая потребность вновь увидеть почерк Грэма, прочитать написанные им слова. Но письма не обнаружила. Глава 26 Лондон май 2019 года Я сидела рядом с Арабеллой в битком набитом вагоне метро на линии «Джубили». В ногах у нас расположилась внушительная коллекция сумок, и я всеми силами старалась не походить на туриста. На мне не было поясного кошелька, который выдавал бы меня с головой, и путешествовала я с настоящей британкой, но даже она говорила, что у меня на лице написано «американка». Она думала, что это из-за моего устойчивого загара и прямых белых – благодаря фторированной воде и трем годам в брекетах – зубов. Арабелла печатала что-то на своем телефоне. Это было следствием ее отсутствия в офисе на протяжении всего дня, но вины я за собой не чувствовала, так как идея пойти по магазинам принадлежала ей. Она подняла на меня взгляд. – Когда у тебя обед с историком в Лондонском колледже моды? Я бы хотела пойти с тобой. Попрошу Миа поменять мой график. – В четверг в одиннадцать тридцать. Арабелла кивнула и снова принялась печатать. Внезапно заиграла песня из «Унесенных ветром» – настолько пронзительно, что ее можно было расслышать сквозь грохот колес по стальным рельсам. Я оглянулась, понимая, что все пялятся на сумочку у меня на коленях. – По-моему, это твой. Я нащупала телефон, выудила его и нажала «отклонить», как только увидела, что это Нокси. Я в метро. Сейчас не могу говорить. Обычно я выключала звук, из-за чего и не знала, что мой брат сменил рингтон. Это тетя Кэсси – мой телефон сел, и я одолжила у твоей сестры. Ты когда приедешь домой? Свидетельнице полагается организовывать девичник. Я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Я не знаю. Выбирайте дату и забронируйте «Дикси Дайнер». Если я не появлюсь, Нокси знает, что делать. Она обожает распоряжаться. На экране появились две фотографии покрытых глазурью тортов, от вида которых у меня потекли слюнки. Ниже был текст от тети. Шоколадные или ванильные торты с шармами? Или и те, и другие? – Что такое торт с шармами? Я обернулась: Арабелла без тени смущения заглядывала мне через плечо. – Это свадебная фишка с Юга. Небольшие пирожные со спрятанными внутри шармами, привязанными к ленте. Каждая из подружек невесты тянет одну, чтобы узнать свою судьбу. – Я задумалась на секунду, стараясь вспомнить значения шармов со свадьбы моего отца, где я была свидетельницей Сьюзан. – Дай-ка подумать… Шарм в виде якоря означает стабильную жизнь. Кольцо означает свадьбу, а самолет – путешествие и приключение. – Это какая-то южная версия печенек с предсказаниями. – Да, очень похоже, – проговорила я, повернувшись к снова зажужжавшему телефону. Мне кажется, и те, и другие. Отлично. Похоже, у тебя все под контролем. Люсинда хотела организовать девичник в «Люсиндаз Лянжери». Я сказала, что идея мне нравится, если она не против, что пунш и глазурь будут рядом с кружевами и полиэстером. Меня все устраивает. Я собралась было положить телефон в сумочку, когда он зажужжал снова. По-моему, ты несерьезно воспринимаешь свою роль свидетельницы. Мои пальцы застыли над экраном, пока я размышляла, как напомнить ей, почему не хотела особенно затягивать свой визит в Уолтон. Прежде чем я смогла написать хоть слово, телефон снова загудел. Как дела с Колином? Скажи ему, что я выделила для него гостевую комнату в своем доме. Она над задним крыльцом, так что туда очень легко забраться по решетке. Насколько я помню, ты хорошо лазаешь. Я выключила телефон, а затем швырнула его в сумочку. – А Колин знает, что его пригласили на свадьбу? – бесцеремонно поинтересовалась Арабелла. – Нет, потому что его не приглашали. Понятия не имею, почему моя тетя считает, что это возможно. – Может, у нее просто есть интуиция. От вас обоих буквально искры летят, когда вы вместе. – Или тебе просто хочется так думать. – Готова спорить, он бы поехал. Он бы, наверное, и в Антарктику поехал, если бы ты попросила, так что Джорджия – вообще не проблема. Поезд со скрипом остановился, избавив меня от необходимости отвечать. Мы присоединились к толпе выходящих. Стиснув обеими руками сумки «Харродз» и «Харви Николз», я стояла справа на эскалаторе станции «Бейкер-Стрит». Энергичные британцы толкались локтями, взбираясь по ступенькам по левой стороне. Я повернулась к Арабелле, увешанной, как и я, сумками. – Как тут все цивилизованно. Вот бы перенести всю эту штуку «стоим справа, идем слева» в Штаты. Хотя большинство водителей до сих пор не поняли, что на трассе слева едут быстрее, а справа – медленнее. По крайней мере, моя поездка через Атланту позволила мне отточить все мои ругательства.